— Не надо в больницу, — просипел он, прекрасно понимая, что из горла не вырвалось и звука. Голос совсем сел от холода.
На заднем сидении зашевелился пес, снова уткнувшись носом в висок мальчишки и звучно лизнув его. Джирайя повернулся, и тогда Изуна понял, что его беззвучные слова тут не помогут, а потому принялся яростно трясти головой.
— Что такое, милый? — как-то даже по-стариковски спросил он, хотя вряд ли выглядел больше, чем на пятьдесят с небольшим хвостиком.
Изуна снова вымолвил одними губами нечто похожее на слова.
— Отвезите домой.
— Вот так ничего себе! — воскликнул мужчина, приударив по рулю и повернувшись вправо. Даже Гамабунта обрадовался, вскочив на все четыре лапы и завиляв хвостом. — Ты даже умеешь говорить!
— Отвезите меня домой, — повторил Изуна и, в дополнение своей радости, увидел собственный телефон, торчащий в подстаканнике.
Парень назвал свою улицу и дом, а потому Джирайе пришлось развернуться и поехать обратно, но недовольства он не выказал, только кивнул и вел машину ровно, даже прикрыл задние окна, чтобы пес еще раз не выпрыгнул на любимом месте.
— Ты кому-то в карты проигрался, что ли? — размышлял мужчина, иногда кивал и улыбался, будто было в этой ситуации что-то веселое. — Моя жена тоже любит азартные игры да только вот не выигрывает никогда, зараза.
Впереди показалась знакомая улица, Изуна даже расслабился и успел согреться, иногда потираясь щекой о горячую собачью мордочку, лежащую у него на плече. Пес поглядывал то на хозяина, то на мальчишку, смешно таращив глаза, а когда слышал имя Цунаде, то издавал жалобный звук и будто морщился.
Учиха после слов Джирайи действительно вспомнил, что проиграл своему другу поцелуй у всех на виду, а потом они еще целовались, стоя у бассейна. Этот мерзкий плевок в лицо и душу — это предложение близости. Если бы не оно, то Изуна бы не ушел и, возможно, даже бы остался у Кагами на ночь. Но его не в чем винить, это еще вспыльчивый характер сыграл. Мадара всегда учил, что нельзя перекладывать собственную вину на другого. Просто неудачное стечение обстоятельств. Не более.
— Вон тот дом, — едва слышно просипел Изуна, указывая пальцем на левую сторону дороги. Мужчина быстро развернулся и припарковался напротив, у кованых ворот.
Улица еще спала, в раннее субботнее утро никто никуда не спешил, нежась в своих теплых кроватях. Изуна заметил, что в доме горит свет. Мадара явно решил не экономить на электричестве, ведь темными оставались только окна чердака. Парень понятия не имел, как он объяснит свое появление в таком непотребном виде, но отчего-то не боялся. Братик ведь поймет его?
Изуна открыл дверь и выкинул ноги наружу, ощутив голыми ступнями все тот же холод, что и на земле в парке. На коленях запеклась кровь, а чуть ниже растекался фиолетовый синяк — первый удар. Пробрал озноб, и парня заметно перетряхнуло, даже челюсти свело от чего-то неприятного. Под грязными ногами почувствовался шершавый асфальт.
— Родненький, постой, — Джирайя уже обошел машину и, запыхавшись, упер ладони в колени прямо перед Изуной. Учиха поднял глаза, даже подумал, что сейчас с него попросят деньги за проезд. Только вот мужчина вроде бы не дурак и должен понимать, что ему даже достать деньги неоткуда. Вместо этого Джирайя плотнее запахнул на мальчонке собственную куртку и, несмотря на свой возраст и одышку, легко подхватил на руки. — Куда же ты без ботиночек-то собрался?
Изуна вновь прижался к теплому мужчине, от которого, казалось, даже пахло добротой. Отогретые руки обвили шею, а собственная нагота при нем совсем не смущала. Он как доктор. Никто же не стыдится раздеться при докторе.
Негромко постучав в дверь ногой, Джирайя прислушался; в машине скулил пес, которого он решил не выпускать. Еще не хватало, чтобы он забежал в чужой дом со своими грязными лапищами. За дверью было слышно, что кто-то бежит, а затем она открылась от рывка. На пороге стоял мужчина в белой отглаженной рубахе, однако не застегнутой, на ноги наспех были криво натянуты джинсы с расстегнутой ширинкой. И если одежда была отглаженной, то мужчина выглядел очень помятым. Мешки под глазами и растрепанные волосы, собранные в пышный хвост, говорили о том, что сегодня он еще не ложился спать.
Мадара еще какое-то время простоял в оцепенении, смотря в добрые глаза незнакомца, одним ухом слушая надоевшие пустые гудки в телефоне, а вторым — знакомую мелодию, доносящуюся из кармана чужих штанов.
— Похоже, что я нашел ваше сокровище, — просиял Джирайя, когда понял, что пауза затянулась. Изуна повторил его улыбку, но выглядела она немного смущенной. Парень не сказал и слова от накатившего стыда. — Впустите? А еще дайте ему халат или плед.
Внимательно осмотрев ноги, испачканные в земле, с прилипшими листиками и травинками, Мадара перевел взгляд на куртку, на чумазое лицо с опухшими веками, и только потом сбросил звонок. Сколько он уже так глупо стоит и пытается понять, что происходит?
— О, Господи, да, — стукнул он себя по лбу и указал рукой в сторону гостиной. — Проходите, можете не разуваться. И плед там есть.
Джирайя уложил Изуну на диван, аккуратно выдернул из-под него свою куртку, а вот за пледом парень дотянулся сам. Тот как всегда лежал на спинке, на случай вечернего просмотра сериалов. Мужчина вынул из кармана чужой телефон и положил его на стол, обернулся в сторону двери, увидел, что Мадара закурил и жестом поманил к себе.
— Я надеюсь, что у тебя все будет хорошо, что бы с тобой ни случилось, — пригладив набок длинную грязную челку парнишки, Джирайя улыбнулся напоследок и, увидев в ответ неуверенный кивок, покинул дом.
Мадара курил на веранде, облокотившись на перила. Вид у него был такой, что, попробуй он закрыть глаза чуть больше, чем на пару секунд, то тут же уснул бы. Он не очень-то спешил узнать, что случилось, только затягивался едким дымом раз за разом все глубже.
— Простите меня, — Джирайя прочистил горло, набросил сложенную куртку на перила и привстал рядом. — Сигаретки лишней не будет?
Молча вынув смятую пачку из кармана, Мадара открыл ее большим пальцем и не глядя протянул незнакомцу. Мужчина с упоением затянулся в первый раз за день, почувствовал, как расслабляется тело от порции никотина, даже скулящая в приоткрытом окне собака перестала раздражать.
— Вы знаете, что с ним произошло? — тихо спросил Мадара, но на пустой улице, где еще даже не было слышно щебета птиц, слова все равно прозвучали громко.
Джирайя дернул бровями и, рассматривая тлеющий огонек, выдохнул на него дым.
— Догадываюсь, — так же тихо в ответ прозвучал низкий голос. — Думаю, что не просто так он лежал в парке на земле в одной рубашонке.
— Вы можете мне рассказать, что видели?
— Может, обратиться в полицию? Я предлагал отвезти его в больницу, но он отказался…
— Бросьте, — перебил его Мадара и раздавил окурок в пепельнице. — Я сам работаю в полиции, и, кажется, что мы с вами уже встречались.
— А то! Встречались, — хохотнул Джирайя. Пепел от сигареты упал на его рукав, но мужчина даже не попытался стряхнуть его.
— Тогда поделитесь со мной. Я понимаю, что вам может быть неприятно рассказывать об этом, ведь такое встречается не каждый день, слава Богу. Я звоню ему с часу ночи, а он не отвечает, — Мадара взглянул на дорогие часы, как обычно дернув рукой, чтобы повернуть циферблат. — Время половина пятого утра…
Джирайя вздохнул, затушил сигарету. Его немного коробило от спокойного, может даже профессионального тона. Контраст был налицо. Если старший брат действительно так переживал и постоянно звонил, не спал всю ночь, то почему сейчас не обнимет и не расцелует своего младшенького, который вернулся домой, пусть и не совсем нормальным, но хотя бы живым. Почему не расспросит его самого?
— Наверное, я никогда этого не забуду, — начал мужчина, спокойно наблюдая, как в машине беснуется Гамабунта. — Если честно, то я хотел бы выпить успокоительного…
— Есть хороший виски…
