Он совсем не думал о своей будущей профессии. Ни филология, ни танцы никаких конкретных и внятных перспектив будущности не сулили. Все в этом смысле было туманно и очень далёко. А он и не пытался заглядывать в далекий туман неизвестной взрослой жизни и трудовой деятельности. В ближайшем будущем маячила неизбежная беременность. То есть недееспособность почти на год. Но и об этом удавалось не думать. Он просто с наслаждением учился и занимался в студии. А одно другому не мешало и не противоречило.

Как обычно и бывает на всех тусовках — опоздавших встречают штрафным бумажным стаканчиком пива, который нужно выпить залпом. Переглянувшись с Кагами, они приняли по стакану и опустошили их, изрядно передернувшись. Похоже, что для этого случая пиво специально где-то подогревали. Мерзко.

— Как звезды на небе иногда задерживаются, так и вы задержались, — рассмеялась Конан и жестом пригласила их войти, попутно кинув стаканы в мусорное ведро.

Приятная омега, которая сама уже в свои восемнадцать находилась в положении, однако гуляла вместе со всеми; употребляла ли она алкоголь или нет — никто не замечал, но только оттого, что всем было наплевать на это.

Парни прошли в дом и тут же переметнулись на кухню, где собрались все. Народу было немного, только самые близкие. Всего семь человек, если считать с ними самими. Нагато не очень общительный парень, но все же решил отметить свой день рождения пусть и скромной, но вечеринкой.

Громыхала музыка, кто-то пронзительным голосом попросил пройти к бассейну, после чего все высыпали во двор, только Изуна и Кагами остались на кухне, потягивая свежий пунш. К ночи на улице становилось уже прохладно, а затянувшие яркую луну тучи обещали дождь.

— Ты как со своим, еще не определился? — непринужденно начал Кагами, вертя в руке полупустой стакан. Парень смотрел куда-то вперед, избегая взгляда, стесняясь задавать личные вопросы, что было странно, ведь они давно друг друга знали. — Не боишься, что он тебя бросит?

— А почему он должен меня бросить? — лениво возмутился Изуна и на манер друга покрутил стаканом перед лицом. — Я не виноват, что он так рано меня повязал. Видимо, боялся, что достанусь другому. А сейчас что, ему нужно только ждать, когда мой организм полностью подготовится к репродуктивным функциям…

— Но ведь он уже готов, — перебил его Кагами. — Если ты пропустишь этот момент, то ждать придется еще полгода. Сомневаюсь, что Тора еще столько продержится. Сколько у вас разница…

Кагами сделал вид, что задумался, хотя прекрасно знал сколько. Было непонятно, он то ли завидовал, то ли действительно презирал за большую разницу в возрасте. Изуна смущенно отвернулся и тяжело проглотил напиток. Ему нередко задавали такие вопросы, но всегда казалось, что задавать их немножечко бестактно.

— Десять лет, — сухо ответил Изуна и снова приложился губами к стакану, однако отпить не решился. Что-то неприятное встало поперек горла.

Притронувшись пальцами к стакану, Кагами опустил его на стойку. Парень, может, и понял, что спросил лишнего, но сейчас в нем говорил выпитый алкоголь, что развязывал язык. Он посмотрел в задумчивое лицо приятеля и слегка толкнул плечом.

— Эй, Изу, все у бассейна, — просиял он. — Пошли, выпьем банку на спор.

Изуна повернулся, прекрасно понимая, о чем речь. Нужно было всего лишь проткнуть банку у дна, а затем выпить содержимое, не проронив ни капли. Звучало не сложно, но парень ведь почти не пил, а потому понятия не имел, что будет после того, как он ее опустошит.

— Я так не могу, — погрустнев, ответил он и покачал головой. — Мне нужно вернуться домой нормальным.

— Да ты и вернешься нормальным, — снова рассмеялся Кагами. — Только завтра. Останемся тут, места полно. Нас никто не выгоняет.

Учиха помнил, что брат просил его остаться, но почему-то ночевка в чужом доме его не прельщала. Он любил дом, любил свою комнату и кровать до такой степени, что готов был мертвым туда приползти. Это ведь его кусочек уюта, его запахи на подушке, его одеяло, его пижама, даже пол, по которому он ходит — до боли родной и знакомый. Что уж говорить о траектории до туалета. Если станет очень дурно, то он безошибочно найдет, куда нужно свернуть.

— Поиграем, — безрадостно согласился Изуна, но попытался улыбнуться. — Оставайся, если хочешь, а меня ждут дома.

— Ох и скучным ты бываешь, — Кагами затряс указательным пальцем, будто вспомнил то, что может сию секунду забыть. — Нихера, ты не бываешь, ведь ты и есть скучный…

На что Изуна только толкнул его в плечо, рассмеявшись и снова проглотив острый крючок с невкусной наживкой.

— Я тебе покажу сейчас, насколько я скучный!

Кто-то вынес музыку во внутренний двор к бассейну, а потом тот, кто еще умнее — сделал громче. Наверняка это очень не понравится соседям. Хотя, скорее всего, музыка из этого дома звучит всего пару раз в год: сегодня и на рождество, когда унылую заезженную мелодию наигрывает фонарь в форме Санты-Клауса. Изуна усмехнулся и окинул взглядом деревянные лежаки, их было всего пять. Негусто, на всех точно не хватит. Помахав рукой, Конан позвала к себе и пересела к Яхико на колени, и тут стало понятно, от кого она носит ребенка, даже еще пытаясь надевать открытый топ, думая, что этого не видно. Однако никто за весь вечер так и не спросил ее об этом.

Изуна пожал плечами и улыбнулся, осторожно обошел бассейн, намереваясь сесть между ними и Нагато. Скрип резиновой подошвы заставил Учиху вжать голову в плечи, он даже не решился повернуться и сгруппировался, ожидая падения в воду. Пришел в себя тогда, когда услышал, как две банки грохнули об столик, а затем раздался женский смех. Понятно стало только тогда, когда Изуна открыл глаза; на свободном лежаке уже развалился Кагами, насмешливо закинув руки за голову.

— Ну и что это было? — закатил глаза Изуна и встал в позу.

Кагами смеялся вместе со всеми, выбросил из кармана небольшой ножик и прихлопнул себя по ляжкам.

— Присаживайся.

А делать нечего. Останься Изуна стоять, это вызовет еще большую волну насмешек. Ему давно не становилось неловко от таких контактов, ведь на занятиях танцами они еще и не такое вытворяли. А стоит ли говорить о всевозможных поддержках, вращениях и ужимках в парных танцах, когда ладони партнера лежат на самых неоднозначных местах? Иногда даже такие движения можно было считать интимными. Никто не удивился, когда Изуна сел на колени к приятелю и сам потянулся к ножу и банке с пивом.

— Наперегонки? — игриво дернул он бровями, повернувшись лицом. — Или тебе интересен тот факт, смогу ли я в принципе это выпить?

— А неплохая идея, — согласился Кагами и почесал подбородок двумя пальцами. — Делай дырку первым, дам тебе фору. А если проиграешь, то…

— Давайте, на желание, — выкрикнула Микото и ради того, чтобы лучше видеть, даже привстала.

Повторил ее жест и Нагато. Теперь поворачивать назад поздно, ведь все услышали этот дурацкий спор. Изуна вздохнул, покрутил в руке нож, приставил его к банке и даже сжался, представив картину, будто он сейчас проткнет чье-то горло.

— Поехали, — заключил он и с противным звуком проколол банку. Пиво зашипело, наружу полезла горькая пена, потому пришлось быстро приложить порез ко рту. Кагами даже попытался возмутиться, поэтому выхватил нож и кольнул свою банку, будто делал это каждый день.

Раздались подначивающие крики “Пей!”, это вызывало улыбку, а потому пиво начинало просачиваться мимо рта и течь по шее. Не самые приятные ощущения, да и запах, впрочем, так себе. Изуна старался и старался изо всех сил, но уже чувствовал, что проигрывает. А уж когда пустая банка соперника ударилась об плитку на полу, так и вовсе вытаращил глаза, даже допивать не стал, просто со злостью кинул и свою. Проиграл.

— О-о-о, — послышалось очень неоднозначное от Конан. — Учиха, ты попал, ведь сейчас мы попросим вас станцевать. Наверняка вы делаете это очень хорошо.

Кагами довольно вытер рот рукавом и буквально растекся в улыбке.