Прихватив бутылку с виски и пару стаканов, Мадара поднимался по лестнице, жестом позвав Кагами за собой. Тот замешкался на секунду, еще раз взглянул на свою обувь, теперь уже одиноко стоящую у входа, но тут же передернулся, представив, как сейчас темной ночью выйдет на щиплющий мороз и отправится в небольшой дом почти в самом конце улицы. Парень никогда не любил зиму. Зима — это время ожиданий, период, когда в веренице бесславно уплывающего времени человек пытается отыскать что-то родное и теплое. Зима — это волчье время. Время колючего холода и студеной безысходности. И именно сейчас как никогда Кагами ощутил, что стоит на теплом полу в доме, который так любил всегда, и понял, что никуда он уйти не хочет. Ведь чем еще его в этой жизни можно напугать?

Кагами едва ли не бегом поднялся следом за Мадарой, но в комнату войти не решался, застыв в проеме двери. Он со смущенной улыбкой наблюдал, как в теплом свете маленьких звездочек мужчина с упоением расстегивает надоевшую рубаху и тяжело опускается на кровать.

— А по тебе не скажешь, что ты можешь так скромничать, — тихо сказал Мадара, потирая лицо и даже не смотря на подростка. — Проходи, садись, не стесняйся, — кивнул он на кровать, а сам согнулся пополам, подперев лоб.

Парень прошел мимо немного боязно, ожидая получить шлепок по заднице, но и тут не угадал. Мадара только хмыкнул, но похоже, что самому себе, ибо продолжал смотреть в пол.

Комната — типичная спальня, в которой некуда больше сесть, кроме как на кровать или на небольшой выступ под окном. Судя по пепельнице и запыленному стакану, Мадара часто сидел тут, изучая грустный вид из окна. Кагами не нужно было объяснять, что такое одиночество. Парень аккуратно приземлился по другую сторону кровати и совершенно неожиданно громко ахнул, когда понял, что под пятой точкой не твердый матрас.

— Это что, водяной матрас? — Кагами покосился на мужчину и, не дожидаясь ответа, приподнял край простыни. Выглядело не очень надежно, но необычно.

Смешок, вполне дружелюбный. Из бутылки вылетела пробка и покатилась по полу, а в стакане разлился виски.

— Ну да, — на выдохе ответил Мадара после обжигающего глотка. — Изу посоветовал. Говорит, что это успокаивает, расслабляет и способствует хорошему сну. Хотя, — ухмыльнулся он, все так же глядя в пол. — По мне, наверное, не скажешь, что я вообще сплю…

— Выглядите здóрово, — улыбаясь, ответил Кагами, попрыгав на матрасе, издающем забавные звуки.

Мадара повернул только голову, чтобы посмотреть на подростка, но тут же снова отвернулся и в очередной раз наполнил бокал.

— Спасибо… Хоть это и не так. Может, еще выпить хочешь?

Вполне стандартная фраза того, кто хочет затащить мальчишку в постель, но отчего-то сейчас Кагами об этом не подумал, только прислушался к своим ощущениям. В голове немного кружилось.

— Мне хватит, — легко ответил он, осматривая комнату на предмет всяких светящихся безделушек.

Мужчина чиркнул зажигалкой, и в воздухе потянуло табачным дымом, впрочем, Кагами относился к этому лояльно.

— Ты не против? — все же поинтересовался Мадара, зажав сигарету зубами. — Сам не куришь?

Кагами помотал головой, но увидев, что Учиха на него не смотрит, внимательно изучая дно стакана, решился ответить.

— Нет, не курю.

— Ну и правильно, — мужчина со стоном поднялся с кровати и подошел к окну, как оказалось, за пепельницей, а затем задержался, вглядываясь в темную улицу и на кружащий снег. — Дрянная привычка. Сейчас при брате стараюсь держаться, но пообещал себе, что брошу окончательно, когда появятся собственные дети.

— Наверное, это будет непросто.

Мадара не ответил, только едва заметно кивнул и, раздавив окурок в пепельнице, поставил ее обратно, а сам вернулся на кровать и устало выдохнул.

— Ладно, поздно уже, давай, раздевайся.

На мгновение опешив от услышанного, Кагами растерялся, не зная, за что зацепиться взглядом. Мадара на него не смотрел, медленно и нехотя расстегивая ширинку, а затем скинул с себя рубаху и бросил куда-то на пол. Вот, значит, как тут поступают с одеждой? Кагами так не мог, а потому почти беззвучно расстегнул молнию на штанах, а затем так же неслышно стянул их, положив свернутыми на прикроватную тумбу, вслед за ними отправилась и футболка. Что ж, он и не ждал чуда, что его тут приласкают. Все по старому сценарию. Подарок придется отработать.

Утопая в мягкости матраса коленями, Кагами на четвереньках подполз к мужчине сзади, слегка прогнув спину. После того, как стал заниматься танцами, он уже и перестал делать это специально, ведь тело привыкло гнуться. На лбу высыпал пот, а руки затряслись, когда парнишка раскинул их в стороны и, с опаской коснувшись широких плеч, скользнул ладонями по груди, прильнув всем телом к горячей спине.

Мадара содрогнулся, будто на него вылили кипяток, и отпрянул от Кагами. Мужчина не знал, что и ответить, лишь в полной растерянности зачесал волосы назад да так и застыл, держась за них. Неприятный спазм пробежал по всему телу, когда он увидел, что парень схватился за собственные плечи, прикрывая грудь, а затем, будто опомнился от чего-то и заслонил ладонью лицо.

— Ты чего творишь? — трясущимся голосом спросил Мадара и отвернулся, понимая, что ситуация вышла крайне неловкая.

— Вы же сами сказали, чтобы я раздевался, — отвечал тот вполне твердо, но ладонь от лица не убрал.

— Я сказал так только потому, что обычно люди не спят в одежде…

Учиха замолчал, не понимая, зачем он объясняет какие-то совершенно элементарные вещи. То открывая, то закрывая рот, он так и не нашелся, что ответить, в полнейшем шоке наполняя бокал снова, хоть и не собирался больше пить.

Кагами не понимал, что он делает не так, но ему никто не спешил ничего ответить. Все так же стоя на коленях, парень выпрямился и потянул спину, выбросив руки вверх, но это тоже не произвело никакого впечатления. Мадара вновь сосредоточился на бокале с алкоголем и схватился за голову.

— Вы даже не взглянули на меня, — с нотками заигрывания произнес он, уже не зная, чем привлечь внимание.

Скрепя сердце, Мадара повернулся и смерил мальчишку оценивающим взглядом, ему, по сути, было все равно, как тот выглядит, ведь он видел его не в первый раз, однако все равно засмотрелся из-под свесившейся челки. Несмотря на то, что они с Изуной были ровесниками, Кагами казался старше или просто крупнее. Фигура его была вполне мужественной, отчетливо было видно очертание груди и подтянутые мышцы живота. Под заниженной линией белья в глаза бросались черные волоски, которые, судя по длине, были сбриты всего пару дней назад. Похвально, что он пытается за собой следить, однако оно и странно, ведь у мальчишки нет пары, а значит, он вполне всегда готов для случайных связей.

— Ты выглядишь лучше, когда без одежды, — честно ответил ему Мадара, осмотрев стопку белья, а сам выдвинул ящик тумбы, достав оттуда пару зеленых купюр. — Твое тряпье тебя, увы, не красит. Держи, — не глядя, положил он деньги на кровать. — Этого должно хватить, хотя бы на зимние ботинки.

Кагами с опаской взял купюры с портретом Франклина, покрутил их в пальцах и только тогда понял, что это совсем не шутка, а вполне реальные двести долларов.

— Этого много, — глупо ответил он и двинул деньги обратно. — И я не хочу брать ваши деньги. Это будет выглядеть так, будто я продался…

— Ну и что? — не выдержав, глухо рассмеялся Мадара и взглянул в наивное личико. — Пусть продался. Тебе привычнее, когда очередной ублюдок оскверняет твое юное тело абсолютно бесплатно? — мужчина заметил, как щеки мальчишки наливаются краской, а значит, что слова попали в точку. Он легко коснулся пальцем подбородка, но Кагами от неожиданности отскочил назад, упав на локти. — Чего ты вздрагиваешь так? Я же не Тобирама.

— Вы и это знаете? — шепотом спросил он, а в глазах отразился неподдельный страх вместе с мерцающими звездами.

Мадара хмыкнул и покачал головой, не скрывая улыбку.

— На самом деле, это только потому, что у него достаточно длинный язык, особенно, когда на него попадает алкоголь.