— Ну, выходит, что нет. Я и не думал, что этот кто-то может сейчас около меня находиться. А вдруг он и сейчас за мной следит?

Кагами махнул рукой.

— Не включай параноика. Не будет же этот кто-то каждый день за тобой бегать, думаю, что ему достаточно знать, где ты живешь, чтобы отслеживать твое состояние.

— И то верно, — Изуна наклонил чашку и, к своему сожалению, понял, что та опустела очень быстро, нужно было срочно заказать еще одну. — Знаешь, у меня кое-что осталось от этого типа, — он порылся в сумке, вынув оттуда белую резинку и протянул ее на ладони, однако в руки не дал.

— Это просто резинка для волос, ты пользуешься такой же.

Изуна покачал головой и нервно поиграл желваками, издав смешные чавкающие звуки.

— Это не просто резинка для волос, и такой пользуюсь не я, — он ненадолго замолчал, задумчиво растянул резинку пальцами, но решил, что таки озвучит то, о чем думает вторую неделю. — Я не общаюсь с братом с тех пор, как нашел в его тумбочке точно такую же. Ты понимаешь, что это значит?

— Что эта резинка его?

— Вот именно! — выкрикнул Изуна и, встав из-за стола, пересел к приятелю на колени. — Однако есть в ней небольшая странность, ведь она совершенно чистая. Понимаешь? На ней нет ни одного волоса. Если я каким-то образом стащил ее с его головы, то на ней должны были остаться волосы, а их нет.

— Ты так думаешь?

На что Изуна снова недовольно прицокнул языком и запустил пятерню в мягкие кудрявые волосы, совсем несильно потянув за них. Как и ожидалось — между пальцами остались короткие волосы.

— Видишь, — покрутил он кулаком перед лицом. — Нет таких людей, у которых не выпадают волосы, такое бывает только в рекламе шампуня, — и для еще большей убедительности, стащил свою резинку, на которую намотались порядочные пучки. — Вот что должно было быть на этой резинке. А теперь сравни их.

Даже без сравнений было понятно, что Изуна не бредит, ведь разница очевидна. Кагами задумался.

— И что ты предлагаешь?

— Как ты говоришь, кто-то ждет от меня ребенка, но он не просто ждет его, а еще пытается подставить Мадару, рассорить нас, чтобы мне остаться одному, без поддержки, ведь Тобираме я не могу ничего рассказать…

— А брату рассказал? — перебил Кагами.

Изуна смутился, он не очень хотел вспоминать тот день.

— Мне не пришлось, там и так все было понятно. Но, да, потом рассказал, однако попросил его не вмешиваться с расследованием, ведь…

— Понимаю… — приложив палец к чужим губам, Кагами кивнул. — Что ты от меня хочешь?

— Ты поможешь мне найти того, кто это сделал?

— Но я не сыщик, — глупо улыбнулся парень и переложил руки на талию Изуны, погладив живот большими пальцами.

— Я тоже, но вдвоем мы сможем больше, чем я один, ведь оставлять это дело совсем без внимания я не хочу.

Кагами поерзал зубами по нижней губе, обдумывая явно бредовый план, но кокетливый взгляд Изуны не мог оставить равнодушным. Учиха сам потянулся за поцелуем, сразу ощутив, как собственнически пальцы Кагами запутались в распущенных волосах. Это было больше, чем сухой положительный ответ.

========== 5. Здравствуй, прошлое. ==========

Ну, здравствуй, Прошлое! Входи! Располагайся…

Не прячь глаза, горжусь тобой я – знай!

Снимай пальто, вот… в тапки обувайся,

Сейчас мы будем пить с тобою чай!

Ты как-то похудело, помрачнело

Болеешь или начало хандрить?

Эх, Прошлое! Как время пролетело!

Есть вспомнить что… о чём поговорить!*

Середина ноября, шла седьмая неделя беременности, которую худенький мальчишка отчаянно пытался скрыть, надевая безразмерные худи. Будь он чуть крупнее, хотя бы такой, как его друг, то все бы получалось почти безупречно. Однако учителя стали замечать постоянное отсутствие на уроках физкультуры, а потому пришлось-таки принести справку. Косые взгляды однокурсников иногда утыкались в затылок, но не все были настроены враждебно, многие искренне поздравляли и даже предлагали свои варианты имен, шутки ради.

С самого начала учебного дня было темно, темнота теперь будет преследовать чуть ли не до января — с этим нужно просто свыкнуться. После скучной последней пары, которую Изуна благополучно проспал, удобно примостив голову на руки, он открыл глаза и не сразу понял, что не так. Изменился свет. Он по-прежнему был серо-зеленым, как и весь этот город, однако стал чище и прозрачнее, чем обычно. Значит, тумана нет, но это еще и означало, что упала температура.

Вскочив от звонка и небрежно потерев рубцы на щеке, оставшиеся от швов кофты, Изуна приподнялся со стула и, выглянув в окно, жалобно простонал.

Тонкий слой снега покрыл двор и выбелил дорожки. Но это было не самое страшное. Утренний дождь застыл на еловых лапах и на голых ветках лиственных деревьев, а дорога до парковки превратилась в каток.

— Сколько ты еще сможешь ходить? — голос Кагами звучал немного встревоженно. Парень с тем же настроением уставился в окно аудитории, разглядывая, как некоторые ребята радуются первому снегу и заледеневшим дорожкам.

Изуна повернулся вполоборота и обнял себя за плечи, знобно ежась.

— Ходить? — покосился он на свой пока еще почти плоский живот. — Думаешь, с этим нельзя ходить?

Расхохотавшись от детской наивности, Кагами приобнял приятеля за плечо и, прижав к себе, ласково потрепал по голове.

— Ну ты даешь! — воскликнул он. — Я не об этом. Сегодня понедельник. Сколько ты еще сможешь ходить на занятия в студию?

Изуна пожал плечами, встретившись с другом взглядами. Видно было, что первый снег его очень расстроил. Как же оказалось страшно даже подумать о том, что он может упасть.

— Не знаю, — протянул он грустно, и тут послышалось, как преподаватель хлопнул в ладоши, пытаясь привлечь внимание задумавшихся подростков. Действительно, нужно было уходить. — Проводишь меня до парковки? С моей координацией на льду паршиво.

— Да не вопрос, — Кагами улыбался; он почти всегда улыбался, особенно по понедельникам очень выделялся. Никому не нравились понедельники, а он обожал их только из-за занятий и, соответственно, из-за того, что можно будет побыть с лучшим другом в довольно тесном контакте, даже несмотря на его интересное положение.

Изуна несмело передвигал ноги, смотря только на носки кроссовок и мертвой хваткой вцепившись в предплечье друга. А ведь Тобирама говорил утром, что нужно уже надеть другую обувь, но Учиха как всегда сделал все по-своему.

— Кажется, мы не туда идем, — пробубнил он и таки подскользнулся, но удержался сам. Сердце замерло на какую-то долю секунды, а свет в глазах моргнул. Кагами держал крепко, да и обувь у него была устойчивее. Странно, ведь его никто не заставлял выбирать между красотой и комфортом, он как-то делал это сам. — Парковка в другой стороне.

— Прости? — недоуменно переспросил Кагами и остановился, быстро оглядевшись. Они ведь уже третий месяц так ходят. Так почему не туда? — Я думал, что мы идем на остановку.

— Я же сказал, что на парковку, — Изуна обернулся в противоположную сторону и тут же обстучал карманы пальто в поисках ключа от машины, даже несколько похолодел, когда понял, что не проверил их, забирая из гардероба. Оказалось, что все на месте. Чистокровный немец быстро завелся от одного нажатия на кнопку. Хорошо. Теперь там будет немного теплее.

— Это что сейчас было? — услышав писк, Кагами склонил голову и сощурился, а губы так и расплывались в улыбке. — Мистер серьезность купил тебе тачку?

Изуна рассмеялся и потащил приятеля за собой.

— Нет, отдал свою. Тора остался дома сегодня, а меня заставил ехать на машине.

— Не иначе, что посмотрел прогноз погоды.

Ребята смеялись, хоть и не было в этом ничего смешного. Изуна был не слишком опытным водителем, а уж тем более никогда не ездил зимой. Тобирама был уверен в своей машине, она была уж точно надежнее, чем автобус.

Наконец усевшись в теплый кожаный салон авто, можно было расслабиться. Ноги загудели от напряжения. Изуна потер ладони друг об дружку, пытаясь их согреть, а потом все же накрыл ими воздуховоды.