— Это значит, что я сегодня добираюсь до колледжа пешком? — прищурился Изуна и сел в кровати, снова согнувшись пополам. — Можно тогда я тоже не пойду? Живот очень болит.

— Ты уже неделю нормально не ешь. Как он еще у тебя к спине не прилип? — рассмеялся Мадара и потрепал брата по голове. — Подымайся, я приготовил завтрак. А пешком тебе идти не придется, я позвонил дядьке, он все равно мимо каждое утро ездит, так что любезно согласился докинуть тебя.

— Мило с его стороны.

Изуна еще пытался возмутиться, но отлично понимал, что все было бесполезно. Идти в колледж нужно да и жить продолжать тоже. Нечего сердиться на брата, ведь он сам довел его до такого, чтобы подглядывать и подслушивать. Возможно, что он действительно имеет право знать причину такого состояния.

— Его даже не пришлось упрашивать, — посмеялся старший и вышел из комнаты, дав брату время на то, чтобы одеться.

— Мда… Это не отец… — проговорил Изуна себе под нос и прихлопнул по щекам. — Давай, Изу, соберись, нам нужно учиться.

Старательно изображая усталость, Изуна неторопливо прошел по коридору в ванную так, чтобы брат его слышал, чтобы понимал: движения есть. Но их не было. Мысли путались и метались, готовые выскочить из головы, а вот снаружи все застыло. Зачем-то на цыпочках подойдя к окну в ванной, Изуна распахнул его настежь и пристально вгляделся в утренний мрак. Может быть, нужно было просто случайно вывалиться в него? Нагретую ото сна кожу защипало холодом, а за дверью послышались шаги. Окно пришлось закрыть.

Долго задерживаться в ванной он не собирался: тщательно почистил зубы и включил душ. Теплая вода помогла немного восстановить тонус. Наконец он выключил воду, наскоро вытерся полотенцем и набросил на плечи свежую рубашку. Взгляд задержался на зеркальном шкафчике.

— Я не буду этого сегодня делать, даже не смотри на меня так, — оскалился Изуна на свое отражение, но все же заглянул внутрь. На самой нижней полочке лежали оставшиеся четыре тест-полоски. Разозлившись, он захлопнул дверцу так сильно, что отражение в зеркале задрожало.

В столовой Мадара сидел за барной стойкой, положив ногу на ногу и лениво щелкая пультом, переключая ужасные утренние шоу. Ужасными они были потому, что все там улыбались. Господи! Что они принимают? Кому хочется улыбаться с утра? Изуна присел за стол и поморщился на свой завтрак. Аппетита не было совсем.

— Может, поделишься со мной, что у тебя произошло? Мы уже столько времени живем, как соседи, — попросил Мадара, стараясь не смотреть на брата.

Взяв двумя пальцами теплый бутерброд, Изуна покрутил его перед лицом, приложил к губам, но потом все же вернул обратно, на тарелку, решив, что сейчас обойдется только кружкой горячего какао.

— Ничего не выходит… — вздохнул он и даже кружку отодвинул.

— Что не выходит?

— Ничего… — Изуна свесил голову и зажал ладони между колен. Хотелось взвыть от бессилия, но еще больше от неопределенности, что сейчас рвала на части.

— Ты опять делал тест? — Мадара повел бровью и покосился на брата, но тот на него не смотрел, сосредоточенно разглядывая свои руки.

— В них нет никакого смысла, — чуть озлобленно процедил он сквозь зубы. — Я делал уже пять раз, а толку ровно ноль!

— Может, нужно еще подождать? Я читал, что это может занимать от шести до четырнадцати дней…

— Я знаю это, — перебил Изуна, но остановился и снова потряс головой. — Осталось четыре дня, но ничего не происходит…

— Ну, — пожал плечами Мадара. — Возможно, что это и к лучшему, ведь если так, то ты точно будешь знать, чей это ребенок. Ничего страшного, попробуете снова…

— Снова?! — сорвался юноша, вскочив из-за стола так, что посуда покачнулась и уперся в него кулаками. — Сколько еще раз нужно попробовать, чтобы все вышло?! Мы пробовали три раза! Три, Дара! Я встаю утром, а из меня все вытекает! Ты ведь понимаешь, что если я не смогу забеременеть после такого, это будет означать и еще кое-что?

Мадара не поддался на провокацию, продолжая сидеть, подобно статуе.

— Тобирама — не маленький мальчик и, думаю, прекрасно понимает, что с первого раза может и не получиться. Нужно стараться…

— Стараться?! — голос сорвался в визг, а на глаза навернулись слезы. — У меня уже нет сил стараться! Если ничего не получится, то он просто бросит меня…

— Да что ты заладил?! — не выдержал Мадара и стукнул по стойке кулаком. — Бросит да бросит, будто ты воланчик для бадминтона. Он солидный человек, не школьник, и я уверен, что перед тем, как полностью разорвать отношения, Тора попытается их сохранить, возможно, даже предложит лечение, если таковое понадобится.

Изуна не знал, какие еще доводы привести, ведь в голове все было так складно, а брат всегда разбивал то, что так хорошо слежалось. Возможно, из-за разницы в возрасте они действительно мыслили по-разному. Тогда, может, и Тобирама такой же рассудительный? Он не смог дальше спорить еще и потому, что живот снова скрутило. Изуна шлепнулся на стул и согнулся.

— Можно, я все-таки останусь дома? — мямлил он, пытаясь побороть пусть и не очень болезненные, но неприятные спазмы.

Мадара подошел ближе и, опустившись на колени, обнял брата за ноги. Возможно, он действительно не притворяется, чтобы прогулять учебу.

— Сильно болит? — осторожно спросил он, но Изуна на это покачал головой и снова выпрямился.

— Не сильно, но уже второй день. Возможно, со мной и правда что-то не так.

— Вызвать доктора?

— Не нужно, — быстро ответил он и поднялся. — Я просто схожу в туалет, а потом буду собираться. Дома я вообще с ума сойду.

Сделав большой глоток уже слегка остывшего какао, Изуна покинул столовую, чуть прихрамывая. Мадара горько вздохнул и уселся на его стул, подперев голову на локте. Не поймешь этих подростков: то останусь, то пойду. Настроение меняется со скоростью света.

Изуна отсутствовал уже около пятнадцати минут, и это заставило напрячься. А точно ли с ним все хорошо? Посетили мысли, что он может что-нибудь с собой сделать. Но тут хлопнула дверь наверху. Пожалуй, слишком громко. Мадара подскочил с места и терпеливо наблюдал, как брат прыгает через пару ступеней, чтобы спуститься. Изуна застыл, уперев руки в стол, пытался отдышаться и, все так же не изменившись в лице, что-то бросил на стол.

— Вот она, — кивнул он. — Причина моих болей.

Мадара мельком осмотрел брошенные тест-полоски, что разлетелись на половину стола, а потом сгреб их в одну кучку. Только две лежали лицом, но на них совершенно точно было две полоски.

— Все четыре? — переспросил он, не рискнув посмотреть, и грузно опустился обратно на стул.

— Все четыре, — безжизненно ответил Изуна и, придвинув свой стул, сел так близко, что их колени соприкоснулись.

— Ну вот. А ты боялся, — просиял улыбкой Мадара, подняв лицо брата за подбородок. — Похоже, что вас можно поздравить.

Пара одинаковых глаз встретилась, и Изуна почти улыбался. Он не знал, как на это реагировать. С одной стороны, он боялся оказаться бесплодным, а с другой — слишком страшно было понимание того, что ребенок действительно будет от насильника. Сейчас все смешалось в кучу.

— Ты можешь пока ничего ему не рассказывать? — робко попросил он.

Мадара прижал к себе взлохмаченную голову брата, запустив все десять пальцев в его мягкие волосы, и рассмеялся, пожалуй, самым беззаботным смехом.

— О таком посторонние не рассказывают. Это только ваше дело. Представь, как он обрадуется…

— А может, и радоваться-то нечему…

— Не говори так. Кто только что грузился, что не может забеременеть?

— Ну, я…

— Вот! — Мадара переложил ладонь брату на живот, что за последнюю неделю действительно прирос к позвоночнику. — Не забывай, что он в первую очередь твой. Просто расти и береги его, старайся не думать о плохом, ведь они все чувствуют.

С улицы раздались три коротких звука клаксона. Сколько времени прошло? Изуна уже и забыл, что куда-то собирался, а потому слегка вздрогнул и заозирался по сторонам в поисках сумки. Та, как обычно, лежала у входа. Да, вчера опять было не до домашнего задания.