Склон, непосредственно ведущий в долину Рио-Инфьернильо, представлял собой поле валунов размером от головы человека до дома. Далеко под ними линия деревьев была отмечена несколькими маленькими деревьями, которые были измучены ветром и превращены им в гротескные формы, созданные японцами на их карликовых деревьях. Тут и там участки снега скрывали их ненадежные корни в белых ямах.

Мулы ползли вниз, исследуя каждый шаг пути своими маленькими копытцами, и лишь затем перемещая свой вес вперед. Это была очень раскачивающаяся, раздражающая поездка. Лука седла Петвика натирала ему живот, пока ему не показалось, что он сидел целую неделю не той стороной, с самого начала пути.

После бесконечной качки инженеру показалось, что он нисколько не спускается, а раскачивается взад и вперед, застряв на одном месте среди циклопического пейзажа. Когда он оглянулся, бесконечное поле валунов тянулось к небу, когда он посмотрел вниз, оно казалось таким же далеким, как и всегда, в черной и зловещей долине, где река извивалась, как змея.

Он надеялся добраться до линии деревьев с надеждой, что это принесет ему облегчение от монотонности. Это не произошло. Его натирало седло, мул прогибался и раскачивался. Его коллеги-ученые делали то же, что и он, извиваясь на мучающих их седлах. Однообразие сводило его с ума само по себе. Он начал, как сказал Чезаре, смотреть в уши своего мула и думать.

Он задумался о скелетах. Он задавался вопросом, какую “пустяковую” вещь совершил Чезаре, чтобы его приговорили к виселице. Он задавался вопросом, что это могли быть за падающая звезда и фосфоресцирующий туман? Затем он снова задумался о скелетах … о Чезаре…

Выстрел из винтовки, прозвучавший как щелчок в разреженном горном воздухе, нарушил его размышления. Он поднял глаза и увидел слабую струйку дыма, выходящую из калибра .30-30 в руках Чезаре. Инженер с тревогой посмотрел, не застрелил ли убийца кого-нибудь из его товарищей. Все они были на своих мулах и все смотрели друг на друга и на него. Каждый инстинктивно почувствовал, что отчаянный стрелял в кого-то – возможно, в кого-то из его собственной экспедиции.

– Что случилось? – воскликнул Стэндифер.

– Там человек! – указал пальцем Пабло.

– Я не знаю, был ли это человек или нет! – воскликнул Руано, спрыгивая со своего медлительного мула и припустился вниз по склону с опасной скоростью.

– Руано! – в ужасе закричал Деметриович. – Ты вот так стрелял в человека? Брось винтовку, кровожадный человек. Брось ее!

Как ни странно, Чезаре выронил свое ружье, и когда оно ударилось о камни, оно выстрелило снова. Человек на полном ходу бросился вниз. Это был удивительный полет. Он перепрыгивал валуны, как козел. Группа остановила своих лошадей и сидела, наблюдая за броском.

– Вы сказали, что это был человек? – дрожащим голосом спросил секретарь у Пабло.

– Так же уверен, как и в том, что я сижу на этом месте.

В этот момент стремительный Руано скрылся за большим валуном.

– Он стоял за ним! – резко воскликнул Пабло. Затем он повысил голос. – Ты поймал его, Чезаре? – крикнул он. – При нем были какие-нибудь деньжата?

Но почти сразу же Петвик снова увидел убийцу, фактически видел его раздвоенным – или, возможно, он уловил силуэты двух фигур, одна из которых преследовала другую.

Внезапно Пабло начал кричать, как на лисьей охоте.

Петвик испытал шок ужаса. Он слишком хорошо знал, что сделает осужденный, если поймает этого человека. Никто не мог безопасно подстеречь Чезаре Руано, даже чтобы просто посмотреть на него.

– Сюда, давайте спустимся туда! – крикнул инженер настойчивым тоном. – Господи, нам не следовало давать этому зверю оружие!

– Может быть, он ударил его! – предположил Пабло в радостном возбуждении.

– Он преследует его в прямо сейчас где-то за этими валунами. – нервно сказал Стандифер.

Деметриович спешился и из-за двух валунов извлек винтовку Стэндифера, когда они проходили мимо.

Петвик нервничал из-за возможного ужасного зрелища за валуном, но там ничего не было. Ничего, кроме пятна зеленой жидкости на камнях.

Небольшие струйки этой зеленой жидкости стекали вниз по полю валунов, переходя от одного большого валуна к другому, как будто какая-то кровоточащая тварь пыталась найти укрытие от группы всадников.

Петвик спешился и прошел по этому следу примерно сотню ярдов, пока он не закончился. Затем он встал и огляделся под холодным солнцем. Он не слышал ни малейшего звука. Почерневшая долина и Адская река лежали далеко под ним. Высоко над ним, в конце тропы, на фоне неба кружили стервятники.

Чезаре Руано так и не вернулся из своей стремительной погони по склону горы.

Что с ним стало, никто из его товарищей так и не узнал. Он исчез из их жизни так внезапно и окончательно, будто растворился в воздухе.

Дюжина версий роилась в их умах. Возможно, он упал со скалы. Или утонул в реке. Или он мог просто дезертировать. Возможно, он все еще бродил, потерянный или сошедший с ума. Возможно, человек, которого он преследовал, развернулся и убил его.

Все это было чистыми домыслами, поскольку у них не было ни малейшего понятия, на чем можно было бы построить рациональную гипотезу. Единственная надежда на подсказку, зеленые пятна на валунах, оказалась сама по себе неразрешимой загадкой.

Мужчины подобрали несколько небольших валунов, и когда был разбит лагерь, профессор Деметриович сделал химический анализ пятна. Его красящее вещество было получено из хлорофилла. Если выстрел Руано попал в живот какому-нибудь бегущему животному, вряд ли могло получиться такое пятно – это было невероятно. Пятно не имело клеточной растительной структуры. В смеси не было никаких следов кровяных телец или сыворотки крови.

Во второй половине второго дня после случившегося мужчины сидели за обеденным столом, обсуждая этот вопрос.

В палатке рядом с грубым обеденным столом стояли раскладушки и еще один стол, на котором лежали образцы минералов и цветов, а также несколько насекомых. Две или три книги были разбросаны по кроватям, а вещевые мешки забились в углы палатки.

Глядя сквозь откидные пологи своей палатки, обедающие могли видеть, как восточные вершины и утесы Адской долины становятся оранжевыми в лучах заката. Профессор Димитрович заговорил:

– Я считаю, что хлорофилл является еще одним доказательством того, что в этой долине находиться еще одна научная экспедиция.

– Каковы ваши доводы? – спросил Петвик.

– Хлорофилл – это вещество, которое никто, кроме химика, химик мог бы или, скорее, хотел бы получить. Это не служит коммерческим целям. Поэтому это чистый научный эксперимент.

– Зачем химику экспериментировать в этом заброшенном месте?

Тут же Стэндифер задал свой вопрос:

– Значит, вы думаете, что Чезаре проделал дырку в канистре с раствором хлорофилла?

– Когда у человека есть выбор невероятностей, все, что он может сделать, это выбрать наименее невероятное, – дружелюбно объяснил Деметриович.

– Интересно, что сказал бы об этом Чезаре? – размышлял Петвик.

– Зеленый след также подтверждает мою теорию, – продолжил профессор Деметриович. – Когда Руано выстрелил в человека за валуном, его жертва, очевидно, не знала, что его банка с раствором была пробита, потому что он сидел, спрятавшись, возможно, минуту, пока из его контейнера вытекала большая лужа сразу за скалой. Затем Чезаре бросился в атаку, парень убежал, потеряв некоторое количество жидкости, выплеснувшейся наружу. Наконец мужчина заметил прокол и перевернул банку, и на этом след закончился.

Деметриович пододвинул свою кофейную чашку к Пабло, не прерывая своих размышлений.

– Я должен сказать, что пуля Чезаре вошла в банку примерно на дюйм ниже уровня жидкости. Это объясняет, почему за беглецом не тянулся сплошной след.

– Но зачем одному ученому устраивать засаду на цивилизованных людей в таком забытом небесами месте, как это? – воскликнул Стэндифер слегка высокомерным тоном. – И зачем ему повсюду таскать с собой канистру с хлорофиллом?