С середины же XI века сельджуки стали играть важную роль и в истории Византии, угрожая ее пограничным провинциям в Малой Азии и на Кавказе. В сороковых годах XI века, при императоре Константине IX Мономахе, Армения с ее новой столицей Ани была присоединена к Византии. Но последнее обстоятельство лишило бывшее Армянское царство его значения как государства-буфера между империей и турками, по крайней мере на северо-востоке. Наступая после этого на Армению, сельджуки наступали уже на византийскую территорию. Одновременно с этим они стали продвигаться и в Малую Азию.

Во время энергичного, хотя и кратковременного правления Исаака Комнина восточная граница успешно оборонялась против натиска сельджуков. Но с его падением антивоенная политика Константина Дуки ослабила военные силы Малой Азии, облегчив вторжение сельджуков в византийские пределы.

Во время семимесячного регентства Евдокии Макремволитиссы, второй по счету султан сельджукидов – Алп Арслан завоевал Армению со столицей Ани и опустошил часть Сирии, Киликию и Каппадокию. В таких обстоятельствах военная партия нашла правительнице Евдокии мужа – энергичного Романа Диогена. Новый император предпринял несколько походов против турок, из которых первые были довольно удачны. Но разноплеменное войско не было хорошо организовано и обучено, не было способно с успехом противостоять быстрым движениям турецкой конницы и системе смелых кочевых набегов. Особенно ненадежны были составлявшие легкую конницу узы и печенеги. При столкновении с турками они тотчас почувствовали с ними племенное родство.

Последний поход Романа Диогена закончился для него роковой битвой в 1071 году при Манцикерте (Маназкерт, теперь Мелазгерд) в Армении, на север от озера Ван. Геройски сражавшийся Роман Диоген был захвачен в плен, но с почетом встречен Алп Арсланом.

Между победителем и побежденным был заключен

«вечный» мир и дружественный договор. Однако Роман Диоген, после возвращения в Константинополь, нашел престол занятым Константином Х Дукой и, подвергшись ослеплению, вскоре умер.

Сражение при Манцикерте имело серьезные последствия для империи. Хотя, согласно соглашению, Византия не уступала Алп Арслану никакой территории, ее потери были велики. Армия, защищавшая малоазийскую границу, была уничтожена, а империя – не в силах противостоять последующему продвижению турок.

Поражение при Манцикерте явилось смертельным ударом для византийского господства в Малой Азии – важнейшей части империи. После 1071 года больше не было византийской армии, способной оказывать сопротивление туркам.

Один из историков называет это сражение «часом смерти великой Византийской империи»: «Хотя его последствия во всех его ужасных аспектах не проявились сразу, восток Малой Азии, Армения и Каппадокия – провинции, бывшие домом для стольких знаменитых императоров и воинов и составлявшие основную силу империи, были потеряны навсегда. Теперь турок поставил свои палатки кочевника на руинах древней римской славы. Колыбель цивилизации оказалась добычей грубой силы и исламского варварства».

После 1071 года турки пользуются беззащитностью страны и внутренними раздорами империи, где та или другая партия, не задумываясь, приглашает их на помощь, тем самым все глубже вводя во внутреннюю жизнь государства. К тому же, после смерти Романа Диогена и Алп Арслана ни турки, ни империя не считали себя связанными договором, заключенным этими правителями. Турки использовали любую возможность для грабежа византийских провинций Малой Азии. Но, как писал Ж. Лоран: «В 1080 году, через 7 лет после первого появления на берегах Босфора, турки еще нигде не утвердились. Они не основали государства и представляли собой лишь блуждающих и неорганизованных грабителей».

Преемник Алп Арслана передал командование военными силами Малой Азии Сулейману-ибн-Куталмышу, который занял центральную часть Малой Азии и позже основал Румийский или Малоазийский султанат. Ввиду того, что его столицей был красивейший и богатейший византийский город Малой Азии Иконий (Конья), это государство сельджукидов часто называется Иконийским султанатом. Благодаря центральному положению в Малой Азии новый султанат распространил власть до Черного моря на севере и до Средиземного – на юге, став опасным соперником империи. Турецкие войска продолжали продвигаться на запад, тогда как византийские не были достаточно сильны для того, чтобы противостоять им. Закат Византии и образование могущественной Османской империи были теперь лишь делом времени…

…Централизованное управление огромной Оттоманской империей требовало значительного правительственного аппарата. Руководители основных государственных ведомств, среди которых первым был великий везир, вместе с высшими сановниками империи составляли совещательный совет при султане, именовавшийся Диваном. Он обсуждал государственные вопросы особой важности.

Ведомство везира именовалось «Баби али», что означало дословно «Высокие врата». На французском языке, языке дипломатии того времени, это звучало как «La Sublime Porte», т. е. «Блистательные (или Высокие) врата». В языке же российской дипломатии французское «Porte» превратилось в «Порту». Так выражение «Блистательная Порта» или «Высокая Порта» надолго стало в России наименованием османского правительства. «Портой Оттоманской» порой называли не только высший орган светской власти империи, но и само турецкое государство.

Отсутствие прочных экономических и социальных связей внутри империи позволяет рассматривать Османскую державу как политическую общность, единство которой поддерживалось главным образом благодаря военной силе и активной деятельности административного аппарата. Она во многом напоминала другие средневековые восточные деспотии, отличаясь от них лишь четкостью военно-феодальной организации.

Всю энергию османские правители направляли на создание боеспособной армии и поддержание военно-феодальных устоев государства. Военные силы турок состояли из сухопутных войск и флота. Турецкий флот стал быстро расти с конца XV века, когда султанское правительство развернуло интенсивное строительство морских судов в портовых городах империи.

В первой половине XVI века, одержав ряд побед над испанскими, португальскими и венецианскими эскадрами, османский флот стал контролировать большую часть Средиземного моря. В ряде операций, как, например, во время осады Родоса и Мальты, султанская флотилия насчитывала до трехсот – четырехсот различных военных судов.

Еще более грозной и могущественной была сухопутная армия. Она делилась на постоянное войско и провинциальное ополчение. В постоянном войске, целиком находившемся на содержании правительства, выделялся янычарский корпус, к которому принадлежали некоторые другие воинские соединения, в частности пушкари. Турецкие султаны обращали большое внимание на состояние артиллерии. В армии Сулеймана I насчитывалось до трехсот орудий различных калибров. Помимо янычарской пехоты, имелась и султанская конная гвардия. Во время походов она обеспечивала охрану султана и великого везира, а в ходе сражений – прикрывала фланги янычар.

Стремление турецких султанов к усилению центральной власти нашло отражение и в увеличении численности постоянного войска. Если в середине XV века янычарский корпус насчитывал всего от трех до пяти тысяч человек, то при Сулеймане I он вырос до двенадцати тысяч. Всего в постоянных войсках в эти годы служило около пятидесяти тысяч человек.

До середины XVI века основной силой османской армии были провинциальные ополчения, состоявшие из сипахийской конницы и вспомогательных войск. По различным сведениям сипахийская армия насчитывала от ста тридцати до двухсот тысяч человек.

В дальнейшем стали отчетливо выявляться результаты радикальной перестройки османской армии, начатой в XV веке, в связи с широким оснащением ее огнестрельным оружием. Постепенно феодальное конное войско уступило ведущую роль пехоте, вооруженной пищалями, а позже – мушкетами. Обремененная расходами по проведению частых военных экспедиций, османская казна не могла постоянно содержать большую армию. Поэтому значительная часть отрядов турецких стрельцов – «тюфенкчи», набиралась на время похода из числа безземельных крестьян, вынужденных искать пропитание вне родной деревни…