— Зачем вы на меня-то злитесь, Алевтина Викторовна? — пожаловался Макс, и я, глядя на его щенячье-милое грустное личико, двадцать раз пожалела, что позволила себе столь резкий тон.

— Прости, я в последнее время сама не своя. Много навалилось. Прости, Макс, — быстро принялась извиняться, выдохнула. Не хватало еще и с рыжиком поссориться, чтобы наверняка. Ты, он, я — вместе дружный коллектив!

— Я ему не позволю вас обидеть, — тихо и твердо, словно сам себе, произнес мужчина. От него исходило заботливое тепло, но в голосе проскользнули нотки собственничества. Меня охватило странное, непонятное чувство — приятное и неприятное одновременно. Что Макс имеет в виду?

— Нам уже пора. Нечего засиживаться, — заметила я, не в силах терпеть и дальше эту неловкую тему.

Коллега кивнул.

— Вы идите, я следом. Минералки себе куплю.

— Ага. Деньги за обед переведу по номеру, — я взяла сумку и оставила мужчину одного за столом.

Наш разговор оставил у меня горьковатый привкус. Макс пытался вызнать мое отношение к Ярославу, но сам потерял бдительность. Намекнул, будто я ему не безразлична. Уж не знаю, в каком плане, и чего он боялся, но совершенно точно — опасался чего-то конкретного. Чего-то, что от меня скрыл.

Возвращаться в кабинет скоро станет для меня пыткой. Не один, так другой коллега выкинет фортель. Я перестала доверять обоим. Они вели тайную игру и не посвящали меня в правила. Я такое не люблю.

Я вошла в комнату, когда Ярослав только собирался на обед, он обычно ел позже.

— Приятного аппетита, хозяин, — провокационно бросила ему я. Мужчина с подозрением взглянул в ответ.

— У вас неплохо получается, Алевтина Викторовна, — съязвил он. — Я скоро подумаю, что вам даже нравится.

— Пф! — бесит он меня. Я быстро показала коллеге фак и села за рабочий стол. Программист только усмехнулся, никак не продолжил разговор и вскоре вышел за дверь.

Во второй половине дня эксцессов не случилось. Мне, конечно, пришлось ещё раз пять написать в переписке "хозяин" и попрощаться с соответствующим дополнением, но хотябы этого кроме нас никто больше не слышал. Рыжик ушёл вовремя, а мы задержались, решая пару рабочих вопросов.

Программист уже стоял на пороге, и, как будто ухватив мысль, резко обернулся и хитро прищурился на меня. Я, заметив это, замерла, хотя до этого спокойно собирала вещи в сумку.

— Просьба на завтра, — пояснил Ярослав. — Вам понадобится собачий ошейник.

— Это ещё зачем? — не поняла я. Заставит меня выгуливать его пса? Или ловить на улице бродячих?

— Хочу, чтобы вы его надели и проходили в нем весь день, — невозмутимо ответил собеседник.

Что? Он нашел сборник "Сто дурацкий розыгрышей для коллег"? Он совсем с ума сошел? Потерял страх? Да я ему такое рекомендательное письмо напишу, что ни одна приличная контора его больше на работу не возьмет!

— Это не смешно, Ярослав, — грозно произнесла я. — Подумайте хорошенько прежде, чем придумывать свои глупые задания, — в груди разгоралась злость, растекалась обжигающим коктейлем по венам. Это он МЕНЯ за собачку считает? Оторву ему яйца.

— Я хорошо подумал. Вы слышали условие. Постарайтесь найти себе подходящий, ведь у вас не так много времени. Вам же не нужно напоминать, что стоит на кону? — мужчина вопросительно выгнул бровь.

— Мне кажется, это ВАМ нужно напомнить, в каких мы отношениях, Ярослав. Держите себя в рамках.

— А в каких мы отношениях? — холодно поинтересовался коллега.

— В рабочих… — от его тяжелого взгляда и строгого тона я вмиг расстерялась, прогнулась, поддалась. Слабачка!

— Вижу, перспектива, что ваш маленький секрет будет раскрыт, вас не очень волнует, да? Хотите рискнуть? — продолжал давить программист. — Я немного повышу ставку. Если вы не послушаетесь, то я…, - мужчина решительно направился в мою сторону. Я испугалась, отступила к окну, однако Ярослав остановился в метре, рядом с моим рабочим столом, взял лежавшую на нем простую шариковую ручку, демонстративно показал ее мне. — Как вы думаете, что я сделаю этой ручкой?

Я судорожно переводила взгляд с предмета на лицо Ярослава и обратно. Мысли заметались в моей голове, но никак не моглии сформироваться в конкретную догадку. Что можно сделать с шариковой ручкой?.. Коллега улыбнулся, сделал ко мне широкий шаг, я оступила еще. Он почти впечатал меня в подоконник. Слишком близко! Я снова окружена этой властью, этой непоколибимой уверенностью, я снова себе не принадлежу!

— Ярослав, вы… пугаете меня, — запинаясь прошептала я.

— Это плохо? — прошептал он в ответ и наклонился к моему уху. Я ощутила исходивший от его тела жар, его дыхание на шее, его запах без примеси одеколона, почти незаметный, запах кожи и дезодоранта. Запах мужчины. Мне захотелось в нем утонуть. Я опустила взгляд, не в силах пошевелиться. — Если вы не выполните мою просьбу, — чуть слышно продолжил Ярослав, и по моей спине пробежали мурашки. — То я привяжу вас к вашему же стулу и заставлю кончить этой ручкой, — воображение быстро нарисовало обещанную картину, предоставило во всех подробностях. И, самое ужасное, заставило меня покраснеть, выдать резко охватившее меня возбуждение. Сердце бешено забилось, я приоткрыла рот, стала часто дышать, чтобы хоть как-то восполнить резко возникшую нехватку кислорода.

— Не стану больше вас задерживать, — промурлыкал Ярослав, довольный моей реакцией. Положил ручку обратно на стол и был таков.

Я с трудом перевела дух, еле взяла себя в руки. Мне понадобилось минут пять, не меньше, чтобы вернуть самообладание. Первым моим порывом было — схатить увесистую папку, догнать мужчину и хорошенько отлупить его. Почему я не сомневалась, что Ярослав обязательно осуществит свою угрозу, если я восстану? Почему я легко могу представить, как он делает это со мной? Почему где-то в далеком-далеком уголке своей души я жажду этого?!… Убью! И где мне теперь искать гребаный ошейник?!

--

Пришлось прошвырнуться по четырём зоомагазинам прежде, чем я нашла подходящий экземпляр — изделие максимально походившее на чокер, безобидное украшение, в котором не зазорно появиться на улице. Думал, переиграл меня, Ярослав? Ха, я покажу, из какого теста сделана твоя начальница! Минималистично матовый, со стразиками, ошейник отлично на мне смотрелся! Я подобрала более-менее свободный наряд, чтобы тот не сильно выбивался из общего контекста. Всё подготовила. Крайне довольная собой я мстительно предвкушала свою победу. Хотел поставить меня в неловкое положение? Не тут-то было, милый! Вздумал мне угрожать, вздумал смутить меня? Но я давно не маленькая девочка. Я могу постоять за себя.

Страх от близости мучжины окончательно улетучился, отпустил меня. Мне даже стало смешно от степени его самоуверенности. Заставит меня кончить? Пусть попробует! Так говорят только девственники, ни разу не державшие в руках женских прелестей! И его пристрастие к нарисованным девушкам только доказывает мою теорию. Что там ему нравится? Ах да, он же подарил мне комикс. Сейчас я посмотрю, на что он дрочит одинокими холодными вечерами! Вот он: "Синяя библия. Том четвёртый".

Знаю я твою похотливую душонку, Ярослав! Лучшая часть да? Посмотрим, какие у тебя вкусы!

С первых же страниц история началась с сексуального рабства. Знакомый по книжке, ранее прочитанной в магазине, охотник на ведьм угрожал сексапильной блондинке. Обещал, что сдаст её инквизиции, если та не подчинится его приказам. У меня с ней подозрительно похожая ситуация — невольно отметила я. Охотник твердил, что инквизиторы сделают с ней примерно то же самое, что и он, но, в отличии от него, потом ещё и изгонят, а ведь такая хрупкая и изнеженная девушка ни за что не выживет в "диких населенных монстрами землях". Ага, все они так говорят.

Блондинка плакала и молила оставить её какой бы то ни было ценой. Известной ценой. После подробно разрисованной сцены секса, где бедняжку отымели во все отверстия, в дом к охотнику пришёл его дружок — священник. Впечатленный картиной милой дамочки в сперме, гость, конечно же, тоже возбудился. Кто бы мог подумать! Священник предложил новое развлечение — окропить секс-рабыню горячим воском в счет её раскаяния. Девушка сразу испугалась, завыла, попробовала бежать. Увы, безжалостные и сильные мужчины поймали её, связали и повесили в сложной и крайне нереалистичной схеме веревок. Она задергалась как муха в паутине. Ну и извращение! Священник, полностью объятый одним из смертных грехов, приступил к исполнению своего плана. Блондинка кричала и извивалась под обжигающими восковыми каплями, а двое пленителей восторженно наблюдали. Когда им, наконец, надоело, они приступили к основному действу, оставив девушку связанной. Хватали её за грудь, впивались руками в сочные ягодицы, совали пальцы в разные места и всячески издевались.