У него даже перехватило дыхание, настолько воздух был сладок и свеж. Он дурманил, от него кружилась голова, все существо узника рвалось на волю из этого плена, стремясь окунуться, утонуть в этом пьянящем воздухе, наполненном запахом цветов и луговых трав; но лишь лицо его было на свободе, а тело находилось в плену.

   Он скосил глаза влево, потом вправо, но не увидел ничего, кроме вершин деревьев: слишком узкий обзор, да к тому же еще темнота. Тогда он сделал по-другому - повернулся на бок и поглядел одним глазом, потом точно так же другим. Ведь что-то он должен увидеть, хотя бы при таком неверном свете, что исходил от донжона и от башни, которая была ближе всех.

   Берегом канала служила глиняная насыпь, кое-где поросшая травой. С левой стороны - отдельные группы деревьев, с правой - мыс, омываемый рекой. Людей, похоже, поблизости не было. Может быть, они находились за насыпью? Пьер как будто бы даже уловил голоса. Он прислушался, выставив из воды ухо. Два человека где-то совсем близко, словно над самой его головой, вели разговор.

   - Должно быть, кого-то утопили в камере смертников, - сказал один. - Слышал, как загромыхал шлюз?

   - Ничего, привыкнешь, - отозвался другой, - я этого наслушался уже вдоволь. Вот что, я прилягу, отдохну немного, а ты смотри по сторонам. Если что, дай знать.

   - А что - "если"? - настороженно спросил первый, по-видимому, молодой стражник.

   - Ну, вдруг коменданту вздумается пройти обходом, проверить посты. Ох, уж эти мне обходы...

   И он громко зевнул.

   - Ладно.

   И все стихло.

   Пьер перевернулся на спину, отдышался, потом снова прислушался. Безмолвие. Решив, что пришла пора действовать, Пьер набрал в легкие воздуха и нырнул. Когда стал задыхаться, осторожно приподнял голову над водой, не боясь, что ударится о плиту, ибо она осталась уже далеко позади. Наступившая темнота помогала ему. Так, постепенно, он доплыл до самой реки, от которой и шел этот рукав, и, держась близ берега, где растительность была гуще и его не могли заметить, добрался до своей деревни.

   Он вышел из воды, отжал одежду, выпрямился во весь рост, глубоко вздохнул и пошел туда, где жили такие же несчастные, как и он сам. Он придет и расскажет людям, как с ним обращались в замке и какую участь уготовил ему граф де Ла Марш; расскажет о том, что в соседних графствах крестьяне уже вооружаются, нападают на сборщиков налогов и убивают их, а потом собираются в отряды. "Чем так жить, лучше умереть в бою со своими притеснителями" - скажет он людям, и они согласятся с ним.

   Он шел к ним, зная, что там, куда он идет, его поймут и поддержат. Чаша народного терпения давно полна до краев. Это вселяло в него веру в победу.

   Так начиналось восстание "кроканов".

   Было это в XVI веке, во Франции, в провинции Марш.

   Кончался 1592 год.

   Октябрь, 1986 г.