– Не делай предложений, о которых потом будешь жалеть, – проворчала Либби.

– Я всегда искренен в своих предложениях, – мягко отозвался Джош. – Всегда.

– Тогда ты… и вправду поможешь нам вымыть посуду, – промолвила Либби, направляясь на кухню.

– Какие предложения делал Джош? – осведомилась Джози.

Либби повернулась к столу, взяла салат Джози и поставила его в холодильник.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Я, может быть, не самый лучший парикмахер в салоне, но я вижу, что происходит прямо перед моими глазами. – Джози подошла к Либби и убрала в холодильник масло и салат Джоша. – А между вами двумя что-то происходит.

– Ничего не происходит. Мы едва знаем друг друга.

– Но…

– Джози, ты выдумываешь то, чего нет на самом деле. Между мной и Джошуа Гарднером абсолютно ничего не происходит. Он – тот мужчина, который ворует парковочные места, не готовит и помогает мне устраивать рождественскую вечеринку.

– Ах, милая моя, единственно важные слова здесь: «он – мужчина».

– Ты что, нанюхалась лака для ногтей? Мне сейчас меньше всего нужен мужчина в моей жизни. – Либби вновь открыла духовку и полила индейку.

– Случайно не звонок в дверь? – спросила Джози.

– Должно быть, Перли, – Либби закрыла духовку и пошла открывать дверь, думая о том, уж не Перли ли стала причиной новых идей для атаки Либби.

– Привет, подруга, – женщина с уже несколько седеющими волосами вошла в дом с видом человека, у которого чистая совесть. – Здесь чудесно пахнет.

– Спасибо, – Либби уставилась на Перли.

– Джози уже здесь?

– Джози и ее гость, – медленно ответила Либби.

– О, Джошуа тоже смог прийти? – Она сняла пальто и сама повесила его в шкаф.

– Ага, – набросилась Либби. – Ты знала. Мне казалось, я просила тебя и Джози прекратить сводничать.

– О чем ты говоришь? Сегодня День благодарения. Конечно, я знала, что Джози пригласит Джошуа. Кто же позволит новому соседу проводить праздник в одиночестве?

Либби смутилась.

– О!

Перли похлопала ее по плечу:

– Либби, милая моя, тебе уже пора понять, что косвенно все наши жизни связаны. Ты – милая девочка, замечательный босс, и мы любим тебя, но, дорогая, у нас есть и своя жизнь, которая теперь включает и Джоша.

Чувствуя себя наказанной, Либби последовала на кухню за Перли. День благодарения обещал быть самым долгим в истории.

Это самый долгий День благодарения в истории, мрачно подумал Джош. Дело не в еде. Все было очень вкусно. Индейка сочная, пюре отлично взбито… Да, еда просто отличная. Проблема в двух дамах, которые, казалось, не понимали, что уже поздно.

Джош никак не мог дождаться, чтобы Либби осталась одна. И хотя Джози и Перли изо всех сил сталкивали ее с ним, было бы лучше, если бы они сами поскорее ушли, но они продолжали болтать о том, что пора вставать и уходить, но ни одна из них и шага не делала. Вместо того чтобы уйти после мытья посуды и десерта, они предложили сыграть в слова. И Джош сидел с ними за столом и играл в самую длинную игру за всю историю игр.

Если бы Джошуа смог прекратить думать о том, чтобы поцеловать Либби, он посчитал бы игру довольно забавной. Но он не мог перестать думать о том, что чувствовал, когда она была в его объятиях. Джошуа не имел намерений заводить с кем-то серьезные отношения, но он хотел вновь поцеловать Либби Макгинес. Скоро. По крайней мере, когда они вновь останутся наедине.

Мэг что-то показала знаками Либби, которая что-то ответила ей пальцами. Вчера вечером в Интернете Джош скопировал азбуку глухонемых. Все утро он практиковался, и у него немного получалось. Ему удалось повторить все буквы и даже запомнить некоторые. Если он выучит их все, то сможет общаться с Мэг, даже если и не сможет ответить ей знаками.

– Эй. Так нечестно, – воскликнул он, поняв, что Либби делает.

– Что? – Либби повернулась к нему и посмотрела на него, впервые за весь вечер. Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять, что Либби пыталась забыть их вчерашний поцелуй. И чтобы забыть о нем, она притворялась, что не замечает Джошуа.

У Джоша же были другие планы. Он собирался напомнить мисс Макгинес, что он существует, а если она будет против, то тем хуже для нее. Вообще-то во время их первой встречи на стоянке он заметил, что мисс Макгинес в гневе очень соблазнительна.

– Ты только что подсказала Мэг, как пишется слово. Если бы я быстрее соображал, то догадался бы, что за слово, но в конце стояла буква «ь».

– Календарь. Я сказала ей, как пишется слово «календарь». – Она сузила глаза. – Как ты смог понять?

– Ага, значит, я был прав. – Он обрадовался, но не тому, что узнал букву «ь», а тому, что на лице Либби появился румянец. Она стала замечать его, отлично. – Я понял, потому что попытался начать учить алфавит для глухих. К сожалению, хотя я и могу произнести по буквам слово «календарь», твоей скорости у меня еще нет.

Медленно, с усилием Джош показал это слово по буквам. Мэг захлопала в ладоши и сделала какой-то жест.

– Что она сказала? – спросил он Либби.

– Она сказала «молодчина».

– Спасибо, – показал Мэг Джош. Еще немного информации, которую он узнал из Сети. – А то, что ты говоришь ей о том, как пишется слово, нечестно.

– Ей только десять, Джош.

– Ну и что?

– А то, что помогать десятилетней девочке, которая соревнуется со взрослыми, – честно. Это… это погоды не делает.

Джози прочистила горло.

Джош с восхищением наблюдал за Либби и все еще более разгорающимся румянцем у нее на щеках.

– Извините, – пробормотала она.

– За что, Либби? За то, что ты споришь с Джошем в нашем присутствии? Лучше побеспокойся о бедняжке Мэг, – показала на девочку Джози.

– Ты же знаешь, что для детей важно уметь ладить с людьми. А каким же образом ребенок поймет, как ему вести себя со взрослыми, если ты забываешь все и вся, уходя в личный спор с Джошем? – пошутила Перли.

– Я не забыла, что вы двое все еще здесь, – взорвалась Либби.

Джош откинулся на стуле и стал наблюдать за тремя женщинами и за их жестикуляцией. В основном он смотрел на Либби. Она вновь стала колючей, но чем больше он смотрел на нее, тем больше она ему нравилась.

Проклятие, кого он обманывает? Ему нравились все стороны Либби Макгинес.

Мэг привлекла его внимание, помахав ему рукой, и Джошуа поднял брови, как бы спрашивая «Что?».

Девочка незаметно кивнула на маму, которая спорила с Джози и Перли, медленно показала каждую букву слова «Н-Р-А-В-И-Ш-Ь-С-Я», а затем сделала движение, которое, как понял Джош, означает это слово, и показала на него.

Джош так же незаметно указал на себя, сделал знак «нравиться» и показал на Либби и Мэг. Затем он указал на Мэг, показал знак «нравиться» и указал на себя, надеясь, что она поймет, о чем он спрашивает. Когда она кивнула «да», Джош широко улыбнулся.

– Что ты делаешь? – неожиданно спросила Либби, вернув всеобщее внимание к его персоне.

– Я только что сказал твоей дочери, что она мне нравится.

Обычно все, что говорила Либби, она одновременно и показывала. Но сейчас она не показала ничего.

– Не трогай мою дочь, Гарднер.

Внезапно настроение за столом резко переменилось. Перли и Джози прекратили подшучивать над Либби, а Либби стала такой же холодной, как озеро Эри в феврале. Джош пытался понять, что происходит.

Ему нравилась Мэг? А кому она не понравится? Такая славная девочка. Он завидовал тому, что у Либби есть ребенок. Джош хотел, чтобы у него тоже была дочка, как и у нее.

К несчастью, мать Мэг не улыбалась. Вернувшись к игре, Либби продолжала хмуриться. У всех четверых взрослых были милые лица, но игра в слова в рекордное время завершилась. Перли и Джози пошли посмотреть что-то в комнату Мэг, оставив Джоша и Либби наедине. Он очень ждал этого момента, но чуточку ранее. А теперь чувствовал себя неловко рядом с Либби.

– Я полагаю, тебе нужно идти? – с надеждой спросила она.

– Сначала я хочу знать, что за маленькая сцена происходила у вас за столом.