– Вы мне объясните, что случилось и почему задержан мой брат?

– Девушка, успокойтесь.

– Вот не надо меня успокаивать, я еще пока спокойна.

– Кристина, да, на самом деле, прекрати, – Андрей улыбается, ему весело. – Ты даже злишься красиво.

А я ведь давала себе установку быть спокойной, не нервничать и радоваться жизни, но нет, сначала Курапов, Жанна, сейчас братик, паразит такой.

Хорошо, я спокойна, я абсолютно отрешена от проблем и происходящего.

Нет, не получается.

– Семён Серов – ваш брат?

– Да, нас родила одна женщина, но от разных мужчин, так понятно, почему отчества разные?

Мой сарказм готов перевалить за грань прямых намеков, что лейтенант тупой.

– Подрался ваш брат, в метро, двое потерпевших, сломан один нос и рука.

– Одна?

– Что?

– Рук сломанных одна?

Лейтенант уткнулся в бумагу, перечитал, вновь посмотрел на нас.

– Рука одна, левая.

– Хорошо.

– Вы думаете?

– Не украл ничего, и ладно.

Чувствую, как Андрей пытается сдержать улыбку, мне и самой становится смешно. Я так боялась, что Сёма попадется на краже или угоне, а может, что хуже. Драка, конечно, тоже нехорошо, но надо во всем разобраться.

Благодарна Андрею, что довез и пошел со мной, а еще успокаивает. Первое время, прочитав сообщение, испугалась, потом растерялась, эклера и кофе уже перехотелось.

Набрала номер брата, но ответил не он, а сказали, что я должна приехать за несовершеннолетним подростком, а еще привезти его документы, удостоверяющие личность. Пришлось ехать домой, а у лифта столкнуться с Андреем и все рассказать ему, естественно, на эмоциях.

Он оказался таким спокойным и собранным, посмотрела бы я на него, будь это его проблемный младший братик. Но то, что этот мужчина рядом на самом деле успокаивало, я не чувствовала себя одинокой и брошенной.

Андрей шутил, у него это хорошо получалось, а я ловила себя на мысли, что другие двое мужчин вызывали во мне шквал иных эмоций. Когда надо вызывать уверенность и спокойствие.

С ними все было неспокойно и очень неуверенно.

– Кристин, ты присядь, я сам разберусь, поговорю, Семёна отпустят, не имеют право задерживать дальше.

– Но.

– Ты можешь просто быть девушкой, а не пытаться вставать на баррикады и доказывать, что ты боец? Кристин, прошу тебя.

Вот так все оказалось просто, я должна быть девушкой.

Отошла в сторону, наблюдая за Андреем, вот он склонился ниже, начал что-то говорить, лейтенант – кивать, протянул ему наши с Семёном паспорта, бумагу, Андрей свернул листы в несколько раз и спрятал в задний карман джинсов.

– Твой мужик? – полупьяная девица поправила растрепанные волосы, показала пальцем на Андрея. – Счастливая, а мой – скотина конченая, выпустят, убью сама. Повезло тебе с ним, береги, а то уведут, бабы знаешь сейчас какие ушлые.

– Спасибо.

Не нашла, что еще ответить. Может быть, мне на самом бы деле повезло, встреть я Андрея на неделю раньше похода в роковой клуб «Сайгон». Сильный, мужественный, добрый, не кобель, хотя кто его знает, какие там в его мозгах тараканы, может, больше моих.

– Вот, получите братика.

Семён с виноватым видом уже стоял рядом, опустив голову.

– А-ну, посмотри на меня, каратэ-пацан.

– Крис, ну так вышло, блин, они сами начали, да еще к девушке приставали.

– О, так ты заступился за даму? Дама оценила? Посмотри, говорю, на меня.

– Не начинай, прямо как мать.

– Я хуже. Я просто так ничего не оставлю и буду лупить.

Семён смотрит на меня, губа разбита, под правым глазом синяк, толстовка порвана, джинсы грязные.

– Так что было? Расскажешь?

– Давайте в машине поговорим, а то тут слишком много слушателей.

Семён бодро зашагал на выход, Андрей отдал мне паспорта.

– Ты сильно не напирай на пацана, я сам таким был, раз в месяц стабильно драки и синяки.

Смотрю внимательно на Андрея, представляя на его лице синяк.

– Шрам тоже в драке получил?

– Нет, случайно, брился опасной бритвой.

В машине некоторое время едем молча, Семён не спешит каяться, я его не тороплю, думаю о своем, скорее, о своих. Как Шульгин с Громовым чуть не устроили мордобой тем давним утром на квартире, а я потом стирала кровь с разбитой губы Артёма, наш разговор, его слова.

Не поверю, что так легко можно все забыть. Что все сказанное было только словами. Что можно уйти, ничего не объяснить, не дать о себе знать.

Черт. Я снова думаю о них.

– Все нормально? – Андрей волнуется, это видно, хочет взять меня за руку, но тут же одергивает себя.

– Семён, расскажи публике, что произошло, мы ждем самых кровавых подробностей.

– Тебе нельзя нервничать.

– Ты не знаешь, насколько крепкие у меня нервы, – бросаю взгляд на Андрея, он не реагирует никак на сказанную Семёном фразу. Интересно, как он поведет себя дальше, узнав, что я беременна? По статистике должен развернуться и уйти, и больше не появляться.

– Подрался, два упыря приставали к девчонке в метро, ну я не выдержал, а главное – все проходят мимо, никому ни до кого нет дела.

Еще одна особенность больших городов, здесь на самом деле всем на все пофиг.

– Ты не выдержал и сломал нос и руку. Это заявление, Семён, а с твоим списком «подвигов» это чревато.

– Нет заявления, потерпевшие не стали писать, – Андрей вклинивается в наш разговор.

– Даже так?

– Да, потерпевшие не имеют претензий.

– Чудеса, не иначе, Семён, тебе повезло.

Доехали быстро, говорили ни о чем, даже смеялись. Может, это и называется семья, когда вы все вместе решаете проблемы, поддерживаете друг друга, а потом расслабляетесь. У меня никогда такого не было.

– Слушай, Крис, а он классный, я раньше думал, что дебил, а оказывается, здравый мужик.

Семён пытается улыбнуться, но корчится от боли, трогая разбитую губу, ветер треплет его светлые волосы, а я, задрав голову, смотрю в его лицо, здоровый такой вырос.

– Все, иди уже, прими душ, заступник всех обиженных.

– Ты ему нравишься, это видно, прям очень.

– Семён, иди уже.

– Кстати, как вариант, ребенку нужен отец, поверь мне.

Брат уходит к подъезду, Андрей разговаривает по телефону в стороне, жду, чтобы поблагодарить его. Вот он подходит, улыбается, открытый, приветливый, такой свой парень, готовый помочь в любой беде.

– Андрей, ты кем работаешь?

– У меня неинтересная профессия, я разработчик программного обеспечения.

– Неожиданно, я всегда считала, что все компьютерщики и программисты – жуткие задроты и зануды.

– Ну спасибо.

– Тебе больше пойдет что-то героическое: спасатель, пожарный, секретный агент.

– Скажешь тоже.

– Спасибо, что помог, я бы там разнесла весь участок.

– Ты можешь, мне стало жалко лейтенанта. Давай поужинаем вместе, надо это дело отметить, приглашаю в ресторан.

Несколько долгих секунд рассматриваю этого мужчину, на город уже опускаются сумерки, становится прохладно, кутаюсь в плащ. Самое время для правды и крушения надежд.

– Андрей, я беременна.

Но в глазах мужчины нет ни капли удивления и смятения, он тоже рассматривает меня, скользя взглядом по лицу.

– Я знаю. Это абсолютно ничего не меняет.

А вот я удивлена.

– Опасный ты человек, Андрей Макаров.

– Нет, просто влюбленный.

– Такой большой мальчик, а веришь в любовь? – пытаюсь свести к шутке признание Андрея.

– Всегда в нее верил.

– И бывшая невеста ничему не научила?

– Сам виноват, женщине нужно уделять время, а не думать, что она будет вечно ждать от тебя внимания. Если ей его не хватит, она обязательно его найдет.

Мы продолжаем стоять у подъезда, я все более рассматриваю Андрея. Он слишком идеальный и правильный, совсем не озлоблен на бывшую девушку, хотя другой на его месте не признавался бы так быстро в любви соседке.

Может, я чересчур придирчива, изучаю человека почти под лупой, хочу увидеть в его достоинствах изъяны, которые будут говорить, что не такой он и хороший.