– Идём, – сказал колдун.

Алина не проснулась, когда мы зашли. Она всегда крепко спала. Сай осталась в гостиной – колдун не разрешил ей сопровождать нас. Через шторы пробивался утренний свет. Колдун что-то прошептал, и Алина, не открывая глаз, села на кровати. На ней была футболка с нелюбимым мною избитым сюжетом: грустный котик держался передними лапками за ветку, а под ним красовалась надпись «Держись!» Я мысленно поблагодарила котика за сочувствие. Может, разбудить Алину и попросить, чтобы она меня немедленно спасла? Но ведь колдун просто выкачает из меня сразу все силы, чтобы я упала в обморок и не мешала ему.

– Пожалуйста, молчи, – сказал он мне, как будто прочитав мысли, – работа с памятью очень тонкая. Мало кто умеет это делать так, чтобы не навредить человеку.

Подразумевалось, конечно, что он один из таких специалистов.

Колдун положил мою записку на прикроватную тумбочку, склонился над Алиной и положил кончики пальцев ей на виски. И вновь эта скучная немагическая магия, без свечей, без крыльев летучей мыши и светящегося в темноте зелья.

У меня из глаз потекли слёзы. Это же Алина, которая следила за мной столько лет. Заботилась обо мне, решала мои вопросы. Кто же теперь будет мне помогать? Я всхлипнула и тут же зажала рот рукой, но колдун не обратил внимания. Я откуда-то знала, что он не делает ничего плохого, словно через тонкую связь между нашими ладонями передавались отголоски чувств. Я только боялась, что Алина забудет обо мне.

Колдун отошёл от кровати. Мне показалось, или его руки дрожали? Алина улыбалась. Не замечая нас, она взяла записку, прочитала, кивнула и, как ни в чём не бывало, легла и заснула по-настоящему.

Джей мягко взял меня за локоть и увлёк в коридор. «Только не забывай меня», – прошептала я Алине.

– Не забудет. Она думает, что ты здесь работаешь. Уверена, что сама помогла тебе принять это решение. Она передаст записку твоим родителям, и магия распространится на всех, кто о тебе спросит. Её на много человек не хватит, но у тебя ведь мало знакомых?

Я расценила это как оскорбление. Да с чего он это взял! Не дожидаясь ответа, колдун пошёл обратно в столовую. Там он объяснил сай, что нужно сказать группе про исчезнувшую туристку, чтобы не тратить на них магию, доставшуюся Алине.

Наконец, он решил, что пора уходить, и махнул в воздухе рукой. Я вытащила из-под стола рюкзак, подошла к колдуну, готовясь шагнуть в неизвестность, к головокружению, жаре и ветру, холоду и золотым колосьям. Про бабочек я предпочитала не думать и надеялась, что мы снова их как-то обойдём.

Джей странно посмотрел на меня.

– Что ты взяла?

Я пожала плечами:

– Там мои вещи.

– Что ты отсюда взяла?

– Ничего!

Колдун закинул голову и прошептал в потолок: «Боги!» Когда он заговорил, в его голосе отчётливо звучали грубые нотки:

– Если тебе надо объяснять всё медленно и разборчиво, хорошо, объясняю. Правило первое: ты делаешь то, что я тебе говорю. Правило второе: ты мне не врёшь. С моральными установками у тебя не очень, так что врать мне не надо не потому, что это плохо, а потому что я узнаю. Понятно?

Понятно, что он не имеет права так со мной разговаривать из-за какого-то пятна на руке. Я промолчала.

– Доставай.

Я поставила рюкзак на пол и выудила полотенце. Надо было прятать лучше! Сай захихикала, но тут же спохватилась и забормотала извинения. Джей развернул полотенце и указал на золотой вензель.

– Вот это сделано специально для таких, как ты. Три года неудач, неплохо, да? А для тебя так вообще смертельно.

Я опустила голову и сжала губы от обиды. Колдун не только видел насквозь всё, что я старалась скрыть, но ещё и кидался язвительными фразами.

Джей протянул полотенце сай, и та, прижав его лапками к груди, разразилась фейерверком благодарностей, не забывая кланяться. Я больше не могла видеть в ней человека. Это была самая настоящая белка, суетливая и наглая. Жаль, что старичок из автобуса её не видел – у него бы вышел отличный рисунок.

– За мной, – приказал колдун.

Я неохотно положила руку ему на плечо, и мы шагнули в переход.

Третье всего лишь за одну ночь путешествие через миры уже не казалось чем-то фантастическим. Хоть амулеты сай и придали сил, я была настолько вымотана впечатлениями и тревогой, что не смотрела по сторонам.

Когда мы добрались до мира колдуна, то не стали возвращаться в трактир. Мы вновь прошли через арку городской стены, пересекли речку с каменным руслом и сквозь лабиринты улочек вышли к широкой реке, которая делила город на две части. В прошлый раз я попала сюда ранним утром, теперь же день близился к середине, и воздух нагрелся. Хотелось снять свитер, но майка выглядела бы странно. Свитер хотя бы по форме походил на блузы, а джинсы – на узкие брюки, которые носили некоторые обитатели этого мира.

Большинству прохожих было с нами не по пути. Приходилось лавировать среди людей в разноцветных одеждах, идущих навстречу. Очевидно, после многих лет в заточении Джей чувствовал себя неуютно в толпе. Мне же становилось всё интереснее. Я проследила взглядом за женщиной на велосипеде, которой прохожие привычно уступили дорогу. Надо же! Может, тут царит не мрачное средневековье, как я решила поначалу? Велосипед был трёхколесный, спереди одно колесо средних размеров, а сзади – два поменьше, а над ними – коробочка для багажа. Очень даже неплохо! Никогда не могла понять, почему у детей отбирают трёхколесный велосипед и сажают на неудобную конструкцию, на которой нужно большую часть времени посвящать тому, чтобы удерживать равновесие.

Вдоль мостовой на другом берегу реки выстроились магазины и жилые дома крупнее и новее, чем в центре. Хоть я и боялась потерять колдуна из виду, всё же то и дело оборачивалась, чтобы рассмотреть окрестности. Хотя чего бояться, ведь если отстану, колдун вернётся и потащит меня за руку. Я остановилась, чтобы оглядеться как следует. Река текла между холмов, которые грядами толпились слева, а правее плавно теряли высоту и переходили в зелёную равнину. На одном из холмов слева, на полпути к вершине стоял замок, а выше – смотровая башня. Под замком раскинулись домики с красными крышами, и где-то среди них затерялся утренний трактир. Вдоль берега реки стояли более новые кирпичные дома.

– Рина!

Я вздрогнула и обернулась. Так меня ещё никто не называл!

Вопреки моим ожиданиям, колдун не вернулся за мной, чтобы тащить за руку, а сообщил, что если я потеряюсь, то буду ночевать на улице.

– Я буду звать тебя Риной. Екатерина – слишком длинно.

Мог бы хоть для вежливости спросить, не против ли я. Хотя я вроде бы была не против – всё лучше Катюхи. Я вспомнила про Алину, удержала готовый вырваться всхлип и поплелась за колдуном. Мы свернули на боковую улицу, которая начинала пологий подъём на холм, застроенный аккуратными особнячками. Здесь царила сонная безлюдная тишина. Жители то ли ушли в центр, то ли занимались домашними делами.

Улица не петляла, а чинно и плавно загибалась вокруг холма, иногда разветвляясь на две. По обеим сторонам тянулись двух- и трёхэтажные дома, разнообразно украшенные на вкус хозяев лепниной, колоннами и даже гаргульями. Аккуратные садики изо всех сил старались поразить воображение, каждый стремился показать свой уникальный характер. Тут остриженные в шарообразную форму кусты самшита и раскидистые гортензии с ещё не раскрывшимися зонтиками цветов обрамляют узкие дорожки, а здесь всё засажено ельниками. У фонтанчика стоит статуя девушки, задумчиво касается рукой пряди волос. В высокой живой изгороди, отделяющей участки друг от друга, шумно перекрикиваются птицы.

Колдун выглядел чужеродно в этом месте – ссутулившийся, бледный, сухой, как старая книга, которую достали из древнего сундука и ещё не успели смахнуть пыль с обложки. Куда же мы направляемся?