– Вообще очень сложно найти своего человека – с близкими представлениями, вкусами… какими-то базисами, не знаю. Я, например, считаю, что счастливой семья может быть лишь в том случае, если оба супруга идут одним общим путем – путем постоянного развития… а для этого, собственно, в первую очередь нужно найти того, кто ставит себе похожие задачи… и если муж и жена нацелены только на накопление капитала и рождение детей – то далеко такая семья не уедет.
– Да, ты прав, Сизиф. Хотя финансовая свобода очень важна…
– Ну само собой, я говорю прежде всего об акцентах. Деньги никто не отменял.
– Ну да, тогда я похожим образом думаю… А что касается моих горизонтов, то лично я хочу прежде всего постоянно находится в гармонии с собой, а это очень сложно, на самом деле…
– В точку вообще, Лен. Однозначно. Еще к этому очень важно полную самореализованность впридачу… Каждый в идеале должен найти свое любимое дело, самое близкое себе и сделать себя в нем… а уж в этом случае – если и свое «Я» нащупал, раскрыл его, и нашел выражение для этого «Я», обрел какую-то свободу… то есть не только радоваться можешь, но и еще что-то воспроизводить, как бы благодарить мир за возможность этой радости – то это прям идеально.
– Ага, особенно, если эту же самую пропорцию суметь передать своим детям…
– Да, да, да… это тоже очень важно…
– Слушай, Сизиф, по-моему, мы очень похожим образом смотрим на отношения…
– Мне тоже так кажется.
На очередной станции в вагон завалилось особенно много народу. Запахло свежеиспеченными булочками.
«Ростокино», наверное, проезжаем, тут вечно что-то выпекают.
Явление III
Сизиф все ехал по кольцу, все смотрел в окно. Он был очень озабочен. Лицо выражало напряжение. В прямоугольном окне все знай себе мельтешили дома, столбы, магазины, какие-то понурые кирпичные будки и внушительные высотки с подсветкой. Внимание Сизифа привлекли два приятеля, которые что-то очень увлеченно, почти истерически обсуждали – жались друг к другу, как налимы – сопели, жестикулировали, – один толстячок кругляш с бомбошкой и обручальным кольцом все почесывал-почесывал между ног, а второй – тоненький – тоже женатый, все потрепывал-потрепывал себя за нижнюю губу. Сизиф перевел взгляд на Лену, которая размахивала перед собой руками и что-то очень взволнованно доказывала.
– Сизиф, я устала от этой фигни! Сколько можно тебе талдычить одно и то же?!
– Лена, говори тише, мы не одни, тут кругом другие пассажиры! У каждого своя головная боль, так ты им еще нашу личную жизнь сюда…
– Да начхать на пассажиров, мне не хватает твоего внимания, ну это же элементарно… еще больше раздражает твоя пассивность. Мы уже два года вместе, и уже шесть месяцев как я к тебе переехала! Это серьезный шаг, между прочим… а что с твоей стороны? Что, что? Ну скажи, что ты на меня уставился, как мышь из-под веника?!
– Лена, я же попросил, говори чуть тише, людям не интересны наши проблемы, почему они должны…
– Это не «наши» проблемы, а «твои» проблемы! Со мной-то все в порядке. Кормишь меня обещаниями только… До сих пор в океанариум свой так и не сводил за два года отношений – анекдот!
– Лена, ты же знаешь, какой у меня график. Я возвращаюсь домой очень уставшим…
Сизиф тяжело вздохнул и подпер рукой щеку. В прямоугольнике окна промелькнул Измайловский кремль, высоколобые гостиницы: «Альфа», «Бета», «Вега», «Гамма». Утро чуть прояснилось, небо стало прозрачнее. Высотки гостиниц напомнили почему-то Сизифу надгробные плиты.
На остановке вошла невинная девочка лет тринадцати с большими белыми бантиками в симметричных косичках, в розовой курточке и лакированных башмачках. Сиреневый рюкзачок блестел за спиной, перед собой девочка держала, обхватив обеими ручками, маленький томик «Я приду плюнуть на ваши могилы» Бориса Виана. Из кармана цветастой курточки торчала деревянная рукоять ножа. Школьница загадочно улыбалась.
– Хватит мямлить! Ты все время мне про свою усталость говоришь, а я, по-твоему, не устаю? Мало того, что я зарабатываю больше тебя почти на ПОЛТОС! Так еще вся бытовуха на мне!
– Ба-а-а-а! Так вот мы как заговорили?! На полтос, значит? Мы три месяца жили на одну мою зарплату, пока ты в своих бизнес проектах пыталась разродиться – я смотрю, ты быстро этот период забыла? И что, в конечном счете, много детской одежды наторговала, расскажи, давай, не стесняйся, ну?! Коуч-тренинги с неудачниками и резиновые члены для амбициозных телочек – твой профессиональный потолок… и что самое смешное: последние несколько месяцев ты из-за своих комплексов не отлипаешь от зеркала, боишься на улицу выйти… полтос она тут вспомнила – пару месяцев больше меня получала, а разговоров об этом… каждый раз вспоминаешь… вот не надо, вот не надо, ты вообще уже года два клялся, что уйдешь из своего колл-центра, а все там торчишь…
А мне что, мозги людям пудрить, как и ты, прикрываясь эриксоновским университетом или членов резиновых понакупать? Давай называть вещи своими именами, вся эта твоя коуч-активность от банального недотраха… ха, как остроумно, мужчина, а вам не кажется, что вы свой собственный сук пилите, ха! Еще бы недотрах, у тебя же график-пятидневка, ты вечно уставший… ты вообще помнишь, когда я в последний раз кончала? Твоя бы воля, мы бы одними минетами ограничивались – тебе больше ничего и не надо, сразу ложишься и набочок… но я действительно очень люблю, когда ты мне это делаешь – у тебя это совершенно особенно выходит… вот-вот, о том и речь, я, по-моему, тебе только для этого нужна, ты не уважаешь мою личность… это я-то не уважаю твою личность? Я очень уважаю твою личность… личность, которая умеет делать шикарный минет – просто я не понимаю, почему одно должно исключать другое?… А ты понимаешь такое слово, как просто «не хочу»! Бывает, вот «не хочу»… о моем удовлетворении ты подумал вообще хоть раз?… Слушай, ты сама говорила, что я тебя удовлетворяю… так это когда было? Год назад, ты тогда старался, человеком был нормальным, а сейчас что? Что сейчас? Да ты только посмотри на кого ты похож! Почему ты мантию не носишь, которую я тебе подарила?… Я ее берегу, она очень стильная, да и на улице на меня все пялятся в этой мантии, я себя неловко чувствую… ну вот так тебе и делай подарки после этого… а между прочим, ты вот когда мне хоть что-нибудь дарил в последний раз? Про ресторан вообще молчу… да у меня времени не было, сама же знаешь, какой график дебильный… не беси меня! Не хочу больше про твой трахнутый график ничего слышать! У тебя не график, у тебя член не стоит просто… Слушай, это уже переходит всякие рамки… и перестает быть смешным, реально… Смешным-смешным, именно, что смешным: я тоже его нахожу очень маленьким и смешным… Замолкни! Я щас на станции следующей выйду, и ты меня больше не увидишь… Я те клянусь, щас выйду на Владыкино и покончим… Ба, напугал! На Владыкино он выйдет, да скатертью дорога!
– Я все сказал, щас на следующей выхожу…
– Маленький, маленький член!
– Просто у тебя лошадиное влагалище. Это все твои резиновые курсы!
– Просто мне так надоело все это, Божечки! Как же я устала!
– Как же я устал… Просто ты истеричка.
– Просто ты пассивный.
– Алитрохан Андроникович, я вас очень люблю. Больше жизни. Вы соскучились?
– Ладно, прости, с членом я переборщила… на эмоциях ляпнула…
– Я про влагалище лошадиное тоже ни к чему сказал… не обижайся, нормально у тебя там все… Слушай, Лена, я те клянусь: завтра же беру неоплачиваемый отпуск, и мы пойдем в океанариум, в ресторан, вообще весь свой день посвящу только тебе!
– Ага, вот так значит, неоплачиваемый? То есть у тебя денег куры не клюют, я так понимаю? Тебе их деть некуда? Дак ты поделись со мной, я оценю порыв.
– Блин, Лена, не выноси мозг, ты чего от меня хочешь тогда вообще?! И не надо мне потом говорить, что я пассивный… я только что предложил, а ты…
– Да не надо мне одолжение делать, понятно? Не надо вот! Не надо!
