— Что за... — Тихий родной голос за спиной произвёл ошеломляющий эффект.

Только вместо того, чтобы испытать радость, я почувствовала злость из-за того, что он заставил меня поволноваться. Но тирада, готовая сорваться с языка, моментально испарилась из головы, стоило мне повернуться к нему лицом. У меня вообще слов не осталось, когда я увидела, что он пытается встать с пола, на который так «удачно приземлился». Упрямства ему не занимать, но обгоревшая левая рука и полностью обгоревшая спина не позволяли двигаться. Пока я преодолела пятиметровое расстояние между нами, успела заметить, что от болевого шока он сейчас отключится, и не придумала ничего лучше, чем отключить его самой лёгким заклинанием. Удивительно, но выключило его сразу. А я с трудом смогла пересилить бьющие через край эмоции и посмотреть на Дамиана, как на обычного пациента.

Время для меня как будто остановилось. Я упрямо собирала энергию по всему телу и переправляла её на кончики своих пальцев. Раз за разом отпускала жизненные потоки, которые должны были заставить обгоревшую кожу регенерировать, но ничего не происходило. Только молоточки в голове звучали всё чаще, показывая, что лимит лечения на сегодня исчерпан. Непрекращающийся сухой кашель и заслезившиеся глаза только усложняли ситуацию. Я уже не сидела на корточках рядом с Дамианом, а обессилено, опустилась рядом с ним на грязный пол. Я пыталась снова и снова, чувствуя, как холодный расчёт снова отступает под действием осознания собственного бессилия и бесполезных попыток. А ожоги словно жили своей собственной жизнью, расползаясь по телу всё дальше.

«Пожалуйста... пожалуйста...» — кажется я шептала уже вслух. — «Всё что угодно, Многоликая, только не он».

И снова собирала оставшиеся крупицы своего дара, направляя их на место ожогов, хотя их я уже практически не видела из-за собственных слез.

— Прошу тебя, Многоликая, — губы уже не слушались и шевелились с трудом.

Боль от осознания того, что я теряю, пожалуй, самого близкого человека, отчаяние от того, что ничего не могу сделать, полностью затопили мой разум. Я не переставала просить помощи у создательницы, она должна помочь. Она не может бросить своего посланника.

— Пожалуйста... — прошептала в последний раз, чувствуя, как с последними магическими силами в моё тело стала проникать боль физическая, полностью сковывая его. Даже кашель отступил, потому что на него уже не осталось сил. И глаза стали закрываться сами, потому что я не могла их больше держать открытыми.

В последний момент, когда мои глаза практически закрылись, я увидела хрупкую девушку, что недовольно покачала своей головой. А может, это было просто ведение, потому что в этом момент меня окончательно поглотила непроглядная тьма.

ГЛАВА 9

Дамиан. Вестник смерти.

В себя пришёл рывком, словно кто-то включил моё сознание. Чёртово человеческое тело жутко болело, а я уже успел и позабыть что такое боль. Глаза открывать не спешил, потому что помнил, что увидел последним, перед тем как я отключился. Мел, какая же она была бледная, когда меня увидела. Проверил свои силы и пропустил обезболивание по всему телу. Хоть силы этот огненный шар не высосал. Что это интересно было?

— Долго ещё будет изображать из себя полутруп? — Услышал недовольный голос создательницы. Создательницы?

Распахнул глаза, принимая сидячее положение.

— Многоликая? А что вы здесь... — Слова застряли в горле, стоило увидеть бледную неподвижную Меланию. Её красную нить жизни сейчас удерживала Многоликая.

— Знаешь, ты бы рассказал ей, что так просто тебя не убить, — лёгкий кивок в сторону девушки. — Хотя... твои ожоги были похожи на одно древнее заклинание огня, что хранилось в моей библиотеке лет пятьдесят назад, а потом сборник куда-то пропал. — Проговорила она задумчиво и прислонилась к стене.

— Создательница? — Спросил обеспокоенно, потому что сейчас она могла посоперничать бледностью с Меланией.

— Что? — Бросила раздражённо, отказываясь признавать то, что, похоже, мы с Мел только что вытянули из неё последние силы. — Сними с девушки уже проклятие, мне надоело её удерживать на грани.

Благодарно кивнул, перехватывая нить жизни моей девочки и внимательно присмотрелся к паутине проклятия. Сейчас, когда Многоликая сняла свой запрет, и я мог снять проклятие, я видел, что оно полностью опутало её тело и если бы Многоликая не удерживала её душу, то она бы давно покинула тело. А прощаться с Мел я пока не готов. Пока... пока у меня нет возможности приглядывать за ней наверху.

Осторожно распутал паутину проклятия, заодно накладывая на девушку здоровый сон, чтобы она случайно не увидела Многоликую и вопросов между нами не прибавилось. И поднял её на руки, нечего ей делать на полу.

— Нам лучше убраться отсюда, пока никто не появился. — Прошипела Многоликая. Видимо чувствует чьё-то приближение, а полог невидимости поставить не может. Вот же... могла и мне приказать это сделать.

Хорошо, что мы оказались не так далеко от наших с Мел комнат. Видимо Мел ждала меня раз дверь нараспашку и виден весь коридор. Прижал её к себе покрепче, так словно боясь, что её у меня заберут, и быстро переступил порог, закрывая дверь. Многоликую немного пошатывало, но она упорно делала вид, что всё в порядке.

— Как ты её только терпишь? — Вопрос и кивок в сторону Мел, как только мы присели на диване в гостиной. Со своей драгоценной ношей я решил пока не расставаться, тем более что запрет снят, а значит утащить её в астральное путешествие сейчас проще простого.

— О чём вы? — Как-то я не заметил, чтобы мне Мел приходилось терпеть.

— О чём? Да она так ныла, когда ты из тела чуть не выскочил, что я не знала, как от неё закрыться. Ну почему я обязана слышать прямые запросы ко мне, а? Она не выносима. Она...

Улыбнулся, понимая, что Многоликая сейчас играет, изображая из себя оскорблённую невинность. Она никогда не признавалась, что ей льстит, когда её упрашивают о помощи, а как я рад, что Мел всё-таки обо мне переживает. Моя.

— Хватит улыбаться. Лучше расскажи, что произошло. У меня нет времени сейчас за всеми следить.

Пришлось рассказывать про то, как я ошибся. Как сглупил, положившись на свою самонадеянность. Под конец рассказа я уже понял, насколько опрометчиво поступил, а у Многоликой краска сошла с лица.

— Значит всё-таки мои заклинания и мой Вестник смерти. Я же тогда спустила пропажу нескольких фолиантов. Думала, прочитаете и вернёте. Я же всегда вам доверяла. — Произнесла, обиженно.

Как же, доверяла и проверяла.

— Кажется, придётся пойти и поговорить с Деметрием. — Она нахмурилась, а я удивился.

— К тому, кого вы во всем этом подозреваете?

— Место для нового мира я получила всего лет двадцать пять — тридцать назад, а до этого мы с этим демиургом были даже дружны. Я тут снова подумала, — надо же, да она смутилась. — В общем, время не сходится.

— Но...

— Что «но»? Думаешь, меня боготворят все мои подчинённые? Может кто-то и нашёл секрет, как сравниться со мной по силе с помощью моих же творений. — Произнесла, как выплюнула, а я побледнел.

— А такое возможно?

— Неужели ты забыл всё чему я учила, когда брала на службу? Нет ничего не возможного, есть только неузнанное и неизученное. — Столько язвительных ноток, что, кажется, что она снова одевает одну из своих масок. — Прекрати меня читать, у тебя на лице написано всё, о чём ты думаешь.

— Тогда у вас должны быть хоть какие-то предположения. Нас всего четверо. — Совсем непрозрачно намекнул, что неплохо было бы поделиться информацией.

Многоликая недовольно вздохнула, но всё-таки заговорила.

— Александр, самый старший из вас. Я уже и не помню, сколько он у меня служит. Сейчас идёт его последнее столетие в качестве Вестника смерти, потом он будет отправлен на перерождение. С ним у меня никогда проблем не было, даже когда я сказала, что ему осталось только сто лет, он вроде бы обрадовался. Сказал, что успел устать и будет неплохо, если он снова сможет почувствовать вкус жизни.