– Какая вежливая, – удивилась Нарико. – И скромная. Где же ты её нашел?
Ведьма принялась подогревать жидкость и забрасывать туда что-то непонятной формы, из-за чего дом стал наполняться приторным запахом. Йен молчал, не собираясь отвечать на вопросы Нарико. Маеми бы с удовольствием зацепилась взглядом хоть за что-то, но кроме паутины в углах смотреть тут было не на что.
– Я смотрю, ты ранен, – заметила Нарико. – С кем подрался в этот раз?
Йен снова молчал. Он явно не был настроен на общение с матерью.
– Ладно, расскажи мне хоть, как он погиб? – Нарико тяжело вздохнула, переливая жидкость в несколько склянок.
– Кто? – решил уточнить Йен, нахмурившись.
– Нергал, – голос блондинки стал очень тихим, но она стояла спиной к Йену и Маеми, так что было нереально понять, какое выражение у неё на лице.
– Какая разница, как он погиб, – Йен пожал плечами.
– Я его мать! Я хочу знать! – Нарико немного повысила голос, заставив Маеми вздрогнуть.
– Будто тебе это важно, – Йен усмехнулся. – Тебе всегда было плевать на своих детей, а тут решила мать из себя построить?
– Пожалуйста! – голос женщины прозвучал несколько жалобно, и Маеми заметила, как она вцепилась руками в край стола.
– Он пытался нас убить, но я убил его первее, – коротко объяснил Йен.
– Бедный мальчик, – шепнула Нарико, взяла одну из склянок и залпом опустошила её.
– Эй, разве это было не для Маеми? – удивился Йен.
– Это? – женщина повернулась к ним лицом, указав на оставшиеся склянки и рассмеялась. – Нет, это мой новый коктейль. Не могу же я работать не получив даже капли её крови.
– Так почему ты сразу не сказала?! – Йен снова начинал сердиться.
– Сделай я это, и ты уйдешь так же быстро, как пришел, снова бросая меня одну, – пожаловалась Нарико. – Мне же скучно!
Маеми закусила нижнюю губу, чувствуя себя здесь лишней.
– Так и знал, что не стоило тебя просить, – Йен встал с дивана. – Пошли, Маеми, найдем другую ведьму.
– Нет! Нет! Я все сделаю! За две минуты! – тут же испугалась Нарико. – Но мне всё ещё нужна кровь.
– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил Йен у Маеми удивительно спокойным тоном.
– Да, – девушка уверенно кивнула.
Конечно, ей было страшно, но она просто обязана понять, кто она такая. Нарико взяла со стола пустой стакан, залезла в ящик и вытащила оттуда небольшую баночку с чем-то зеленым внутри. Она подошла к Маеми, вытаскивая из-за пояса маленький ножичек, который все это время было вообще невозможно заметить.
– Дай мне ручку, милая, – ласково попросила Нарико.
Маеми встала с места и протянула женщине руку, зажмурившись, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет. Нарико быстро провела бритвенно острым ножом по ладони Маеми, собирая немного крови в стакан, после чего отставила его в сторону, убрала нож и намазала Маеми руку той зеленой смесью, что была в баночке. К удивлению Маеми, боль от пореза тут же прошла.
– Смоешь через пару минут, все будет хорошо, – улыбнулась Нарико, ласково похлопав Маеми по ладони.
Ведьма взяла кровь девушки и вернулась к своему рабочему столу, принявшись выполнять просьбу сына. Йен вновь сел на диван, раздраженно закатив глаза к потолку.
– Прости, – внезапно выпалила Маеми.
– За что ты извиняешься? – не понял Йен.
– Не знаю… Просто прости и всё! – Маеми было неловко заставлять Йена заниматься всем этим ради неё.
– Как знаешь, – Йен лишь пожал плечами, не видя причин для обид.
Маеми выдохнула. Через пару минут Нарико подошла к ним и протянула Маеми стакан.
– Вот и твой результат, – сообщила ведьма.
– И что это? – тихо спросила Маеми, беря стакан в руку и рассматривая витиеватый узор на его стенках, нарисованный кровью.
– По этому узору и определяются способности, – сказала Нарико.
– Это мы поняли, – Йен кивнул. – Но как именно это сделать? Будь добра, поясни.
– Ох, это просто, – отмахнулась Нарико и попыталась забрать стакан у Маеми.
В этот момент девушка увидела на своей штанине маленького паучка, так что она взвизгнула, отскочив в сторону, и пытаясь сбросить паука на пол. Она выронила стакан, тот вдребезги разлетелся по полу. Йен быстро поднялся с места и раздавил паучка ногой, вспоминая, что на озере девушку тоже напугал паук, а пауки значат лишь одно. Он выругался на себя за то, что сразу не догадался в чем дело.
– Это всего лишь паук, – раздраженно сказал Йен, повернувшись к Маеми.
– Я знаю! Но он страшный! – оправдывалась девушка. – Я боюсь пауков! И ничего не могу с этим поделать. Это было слишком внезапно.
– Ты можешь сказать, что было в том стакане? – спросил Йен у матери. – Желательно быстрее.
– Там была кровь, – кивнула Нарико.
– Я имел в виду результат, – сквозь стиснутые зубы проговорил Йен.
– Какой-то да был, – блондинка пожала плечами.
– Понятно… Сделаешь еще раз? – спросил Йен.
– Сделаю, но мне нужны огненные лилии, – кивнула ведьма и принялась подбирать осколки с пола.
– Черт, на это совсем нет времени! – Йен взъерошил волосы на голове и заходил по дому.
Маеми чувствовала, что сейчас разрыдается от собственной неуклюжести.
– Тут поле огненных лилий всего в десяти минутах ходьбы, – фыркнула Нарико. – Или тебе настолько противно мое общество?
– Насколько я помню, там стоит будка с адской гончей, – Йен нахмурился. – Или та тварь уже сдохла?
– Жива и невредима, – блондинка кивнула.
– А без лилий никак? – жалобно спросил Йен.
Нарико лишь отрицательно мотнула головой.
– Ладно, – Йен вздохнул и перевел взгляд на Маеми. – Все равно Тора и Валефор куда-то запропастились. Но задерживаться здесь не стоит. Держись рядом.
Маеми кивнула, не смея посмотреть Йену в глаза.
– Не забудь, что мне нужны только красные! – предупредила Нарико.
– Как скажешь, – безразлично ответил Йен и вышел из дома, а за ним выскочила и Маеми.
Какое-то время они шли молча. Йен лихорадочно размышлял хватит ли Гекадосу духу напасть? Скорее всего Валефор был прав насчет Самаэля, и это именно Гекадос следит за девушкой, тут же докладывая о её перемещениях. Значит, и Нергала именно Самаэль нанял? Если отец Маеми нападет сейчас, то они не смогут отбиться. Что же ему нужно? А Йен, как идиот, чуть не отпустил Маеми с ним. Возможно, Нергал спас девушке жизнь.
– Йен, прости, – снова буркнула Маеми, не в силах выдержать тишину.
– На этот раз за что? – демон усмехнулся, видя то, как Маеми смущается.
– Я просто очень сильно боюсь пауков, – объяснила девушка.
– Я заметил, – Йен рассмеялся. – Не парься из-за этого. Благодаря твоей выходке, мы хоть немного отдохнем от моей матушки.
– Она… Всегда пила? – осторожно поинтересовалась Маеми.
– Сколько я себя помню, – Йен кивнул.
– Похоже, что смерть Нергала её очень расстроила, – зачем-то сказала Маеми.
– Да, расстроила, – Йен нахмурился и, немного помолчав, добавил. – Странно, конечно. Мне никогда не казалось, что они с братом ладили. Просто он был единственный, кто мог её успокоить.
Маеми не стала ничего говорить. Похоже, что Йен действительно не понимал, что за отношения были между членами его семьи, а Маеми знала слишком мало, чтобы делать какие-то выводы. Но лезть в это ей не хотелось.
Они с Йеном дошли до окраины города. Дома здесь уже закончились, но перед ними раскинулась поляна, усыпанная желтыми, красными, оранжевыми и даже темно-фиолетовыми лилиями. Поляна была обнесена невысоким заборчиком, который был сделан скорее для того, чтобы цветы не разрастались дальше, нежели от воров. Зато в центре поляны над цветами высилась добротная собачья будка, на крыше которой спала худая собака. У животного не было шерсти, а окрас был кроваво-красным, острые уши иногда подергивались, а из носа при выдохах вылетали клубы черного дыма. Собака выглядела очень жутко, на взгляд Маеми, но девушка заметила, что животное приковано к будке крепкой цепью. Правда длина этой цепи оставалась загадкой, так как спадала на землю и скрывалась где-то в цветах.
