Эмилио почувствовал жжение в том месте, где была рана, и тут же уловил, что взгляд собеседницы упёрся в его плечо. Там расплывалось бурое пятно крови. Проклятье! Меньше всего он хотел, чтобы что-то подобное произошло в её присутствии. Юным девам свойственно панически реагировать на кровь и лишаться чувств.

— Что это у тебя? — спросила она требовательно, не проявив ни единого желания впасть в обморок.

Отважность — это её первый порок, любопытство — второй. Оба этих порока Эмилио всегда считал худшими для женщины, а конкретно у этой представительницы прекрасной половины рода человеческого они ещё и сочетались с премилым юным личиком и стройным соблазнительным телом, что усугубляло и без того весьма взрывные и противоречивые чувства по отношению к ней.

И что же ответить любопытной супруге?

— Поранился, когда упражнялся в фехтовании.

— Спортивная травма? — в её голосе Эмиль уловил оттенок уважения.

Это оказалось неожиданно приятно. Обычно она возмущалась или возражала, корила или шантажировала. Какое разительное отличие от того, к чему привык Эмилио. Девы разговаривали с ним с неизменным подобострастием и лёгким ужасом. Интересно, как отреагировала бы она, если бы узнала, настоящую причину его ранения.

— Давай я посмотрю, — она встала из-за стола и направилась к нему. — Снимай камзол и рубашку.

Эмилио немного опешил. Непредсказуемость и умение поставить в тупик — ещё два порока его белокурой благоверной. Он совершенно не хотел показывать ей то, что не собирался показывать никому, кроме своего лекаря.

— Давай же, — поторопила она. — Надо посмотреть. Похоже, рана вскрылась.

— Боюсь, юной деве не дано быть сведущей в таких делах.

— Я разбираюсь в спортивных травмах — я же занималась дзюдо.

Опять она упомянула ту свою магию. Хочет сказать, что чары дзюдо имеют отношение к врачеванию? Эмилио, как и любого мага, интриговала любая незнакомая магия, но он не был в восторге, что ею владеет его супруга. Ему хотелось, чтобы благоверная была лишена каких-либо магических способностей. Так спокойнее. В его картине мира женщина должна заниматься рукоделием или цветоводством, пока мужчины ведут важные государственные дела. Он специально дал добро, чтобы ему готовили в невесты Мелиссу — принцессу немагического королевства. Вот кто создан не создавать проблем. Но всё пошло не по плану.

Они с Жанкарло заподозрили, что что-то не так, ещё в момент, когда завершился брачный ритуал. Магия брачной арки подействовала на новобрачную слишком сильно. Так сильно, что лекарь начал опасаться за её здоровье — пришлось временно наслать на неё дурман. А ведь если невеста не обладает магией, то подобного не должно происходить.

— Пятно всё больше, а ты не реагируешь! — у негодующей благоверной вспыхнули глаза.

А ещё говорят, что белокурые девы холодны как лёд. К его светловолосой жёнушке больше подходило слово «огонь».

— Не зря Жанкарло назвал тебя проблемным пациентом, — продолжила она наступление.

— Придётся самой раздевать тебя, — она сказала это с толикой иронии, но, тем не менее, наклонилась к нему, дав взору любоваться женскими великолепиями, и действительно принялась расстёгивать пуговицы на камзоле.

Одну за другой — и камзол скинут с плеч. У Эмилио вскипела кровь. Если бы не рана, он бы заставил её пожалеть об этой опасной сладкой игре. Ох, как бы она пожалела! Но Эмилио не мог позволить любопытной супруге увидеть обнажённое плечо, надо было её остановить.

— Продолжай, — хрипло приказал он. — Примерно о таком я и фантазировал. Только думал заняться этим ночью, но если ты настаиваешь прямо сейчас...

Ему всё же удалось смутить свою невозмутимую супругу. Её щёки вспыхнули. Она отпрянула. И пока ею владело смятение, он перенял у неё инициативу.

— Если действительно хочешь мне помочь, позови сюда лекаря. Только передай ему о случившемся лично — не через слуг. Я не хочу, чтобы те судачили о моём здоровье.

— Хорошо, — на удивление не стала упрямиться она, — отправлюсь на поиски Жанкарло.

От Эмилио не ускользнуло, как его жёнушка стянула со стола шкатулку с ключами.

— Мы не договорили. Чуть позже я навещу тебя.

— Не обещаю, что буду принимать поздних гостей.

По её торжествующей улыбке Эмилио догадался, что с замком на двери она чувствует себя хозяйкой положения. Считает, ему нужны ключи, чтобы попасть в её покои? О, нет, он может сделать это и без ключей. Его супругу ждёт сюрприз, ибо Эмилио решительно настроен навестить её сегодня ночью.

Она направилась к двери.

— Скажи Жанкарло, чтобы захватил чистую рубашку, — велел он ей вдогонку.

Алиса вышла с веранды и пошла по одному из коридоров. Она понятия не имела, где искать Жанкарло. Тут хотя бы свою комнату найти. Впрочем, она быстро придумала выход. Остановила первого попавшегося слугу и отдала распоряжение:

— Вели придворному лекарю срочно явиться в мои покои. У меня разыгралась сильная мигрень.

— Сию минуту, моя королева, — раскланялся он.

После недолгих блужданий Алисе всё же удалось найти свою комнату — помогли витражи. Их расположение отложилось в памяти, и они сыграли роль хлебных крошек, ведущих к цели.

Первым делом она оценила врезанный в дверь новенький замок. Он выглядел солидно и надёжно. Каждый из ключей, которых в шкатулке оказалось два, с лёгкостью прокручивался в скважине, запирая и отпирая механизм.

Оставалось надеяться, что запасных ключей ни у кого нет.

— Моя королева, я так опечален, что вам нездоровится, — к покоям уже мчал лекарь. — Это, видимо, последствия вашего выступления перед верноподданными. Импровизация забирает много сил, не так ли?

Его глаза плутовски блеснули. Это сейчас над Алисой подтрунили?

Она пригласила его войти и, закрыв за ним дверь, рассказала, что помощь нужна не ей, а королю.

— Поспешите. Мне кажется, его рана вскрылась. Кстати, где его величество так сильно поранился?

— Так эээээ... как... мммммм... — Жанкарло начал выдавать слегка нечленораздельные звуки, хоть раньше за ним косноязычия не наблюдалось.

Алиса ещё там, на веранде, заподозрила, что история с раной очень тёмная. Почему король не желает, чтобы слуги знали? Почему так отчаянно не хотел, чтобы рану увидела Алиса? И мычание Жанкарло — лишнее подтверждение её догадок.

— Его Величество рассказал, что неудачно упал с лошади. Это правда?

— Да, моя королева, — к лекарю снова вернулся дар речи. — Так и было. Лошадь взбрыкнула и понесла. Она дёргалась, словно её жалит рой гигантских ос. — принялся вдохновенно сочинять Жанкарло.

Хоть бы сговорились с королём, что врать в случае провала.

— Хорошо. Ступайте.

Оказывается, и плута можно провести.

— Прежде чем я уйду, хотел бы оставить вам снадобье, — он протянул Алисе небольшую жестяную баночку. — Тут мазь. Её нужно втирать в виски.

— Это от мигрени? Но я же рассказала, что голова у меня не болит. Я позвала вас с единственной целью — направить к королю.

— Это не от мигрени. Это поможет снять дурман, — Жанкарло поставил баночку на комод и удалился.

Алиса с превеликим удовольствием закрыла за ним дверь на ключ. Наконец -то, она отвоевала право на личное пространство. Никто не сможет зайти сюда без спроса. Можно отдохнуть от повышенного внимания, посвятить время себе и подумать, как дошла до жизни такой.

Первым делом Алиса сняла с себя всё, во что её вырядили камеристки, смыла всё, чем её напомадили, и выбрала себе удобную юбку и блузу. Какое блаженство!

Она плюхнулась на кровать, чувствуя себя счастливой. Правда, счастье длилось недолго. Где-то в глубине сознания созрел вопрос: почему Алиса опять пребывает в слишком уж благодушном состоянии? В каком -то дурмане...

Она долго ловила ускользающую от неё мысль, но всё же поймала. Лекарь ведь тоже говорил о дурмане и даже принёс мазь, которая этот дурман должна снять. Теперь, когда вокруг не мельтешили люди, никто не отвлекал, Алиса смогла сосредоточиться, чтобы найти в памяти недостающий фрагмент — и пазл сложился.