«Наркоты стало больше, а вот милых сердцу барыг — наоборот, — сказал Юрэк Джону. — Сетевая торговля».

Но оборот наркотиков в городе волновал Сойера в последнюю очередь. Он рассматривал его как меньшее зло. И не имел ни толики желания противостоять циркуляции колумбийского кокаина или афганского героина, что наводняли Евросоюз, а следом само Соединённое Королевство, а следом Ливерпуль.

«Шлюх тоже поубавилось, если говорить о тех, кого привыкли опознавать по сетке на коленках и шлифующими тротуары на Чёрчхилл Уэй, — добавила Линда, — но, опять же, сейчас каждая девчонка может крутиться вокруг дешёвой веб-камеры в своей комнате. И снижение их количества на улицах — это ни о чём не говорит».

Балицки удобно устроились в гостиной Сойеров, вытянув длинные ноги с дивана и вполне себе наслаждаясь хорошей синтетикой первой группы в стаканах.

«Разве что новых девушек-иностранок в последнее время не было. Вероятно, что со смертью Сары Хаммиш импорт тех поломался существенно», — сказал Юрэк.

«Здесь — да. Мерзкий извращенец Льюис Фаррел с лица спал, когда прекратился и подвоз несовершеннолетних из Восточной Европы, — сказала Линда. — Джон, но ты же не ожидаешь того, что в скором времени этого вообще не станет в… мире? Или в стране? Продажа дерьма, секса и рабство тянутся с сотворения времён».

«Линда, — темно сказал Сойер, — конечно, я понимаю. Но, видишь ли, я совершенно не хочу заниматься координацией этих статей прибыли для уважаемых лордов-судей и комиссара Королевской полиции Ливерпуля. Или обязывать этому кого-либо из вас. Настолько не хочу, что, если ситуация потребует, я закрою город эмбарго на экспорт и импорт людей и наркотиков».

«Ты — сюзерен, это Тайный совет. Решения о таком и распоряжения идут от Палаты лордов. Запреты санкционируют они. А полиция осуществляет контроль исполнения запретов».

Вампиры терпеливо смотрели, ожидая объяснений.

«Так и есть».

«Так, что именно ты и миледи Сэндхилл хотите сделать?»

«Сначала я попрошу лордов-судей об этом. Потом миледи просто принудят Палату принять моё предложение».

«Милорд, прикроешься положительной статистикой снижения преступности и коррупции?» — весело прижмурил жёлтые глаза Балицки.

«О, да. И заботой о нравственности каждого из лордов-судей», — Джон единственный раз позволил себе улыбнуться.

«Тогда следует провернуть всё как можно быстрее, пока Палата лордов не успела очухаться и верит в твою сговорчивость».

«Ещё бы».

«Ты же знаешь — многие будут сопротивляться. Деньги немалые, а ты их этих денег лишаешь. И создаёшь для лордов-судей проблемы. Возможно, что эмбарго на ввоз наркотиков — это не так просто».

«Техническая сторона уже будет их заботой. Я всего лишь сюзерен города. Мои полномочия распространяются на качественный террор».

«Принуждение — наше всё. Всегда работает».

Балицки удовлетворённо осклабились.

«Слушай, Джон, оставь марихуану. Хорошая же вещь», — протянул ладонь вверх Юрэк.

«Возможно. Всегда допускается законный оборот конопли в медицинских целях. Больше всего мне претит торговля людьми и использование тех как бесплатного корма для вампиров».

«Да?» — Линда раскрыла синие глаза, очевидно удивлённая.

Ни для кого из лёна не было секретом, что в своё время лорд Джон Сойер относился к людям именно так: как к бесплатному корму. И даже в своей человеческой жизни людей лишь терпел, о чём говорили его поступки и нрав.

Джон посмотрел.

«Тебя это волнует с каких пор в принципе?»

«С тех самых, как рядом появился Дайан. Не сразу, но со временем. А после того как родились Элиза и Риган…» — Джон словно не смог закончить мысль.

«Понятно, о торговле детьми в твоём присутствии лучше не заикаться», — двинул глазами Юрэк.

«Лучше не заикаться», — приговорил Джон.

«Когда же?» — Юрэк подался вперёд, оперся локтями о разведённые колени.

«У нас есть неделя. Мне она даётся для того, чтобы я проделал определённые реанимирующие работы, обновив контакты с транспортировщиками и оптовыми получателями наркотиков и людей. А через неделю, на очередном собрании, меня захотят выслушать. Тогда».

«Милорд, если Палата лордов откажется?» — Линда вынула из сумочки зеркало и футляр с помадой.

«Тогда будет как с «Золотой гордостью». Мы всех убьём».

Линда закончила с макияжем, убрала всё обратно и только после этого посмотрела на Сойера.

«Джон, а твой муж знает, что в случает несогласия с тобою вся Городская Ратуша с Палатой лордов полетит в ебеня?»

«Я сказал Дайану, что уверен в их согласии со мною».

«Джон», — Линда поджала губы и коротко повела головою.

«Это его расстроит».

«Твоя скрытность его расстроит больше, поверь мне. И ты это знаешь. Ты же обещал ему, что будешь держать в курсе своих и наших дел, ещё когда он носил твоих детей».

Джон зло посмотрел.

«Прости, но мы об этом знаем», — покачал головой Юрэк.

«Джон, если ты боишься выглядеть в его глазах хуже, чем можешь, так это невозможно», — изящно ввернула оскорбление Линда.

Взгляд Сойера стал бесцветным.

Юрэк предупреждающе взял жену за локоть.

«Не тешь себя мыслью, что чем-то его удивишь. Дайан знает, кто ты. И он до сих пор с тобою. Поверь, не потому что ты дал ему понять, что не отпустишь. А потому что он сам согласен быть здесь. И поверь ещё вот во что: солжёшь ему, — потеряешь. Не физически. Всем понятно, что ты своего не отдашь. Но Дайан будет помнить, что ты предал. И эта мысль изменит его».

Юрэк отвернулся.

«Твои слова присущи более человеку, нежели вампиру», — обронил Сойер.

Линда медленно улыбнулась:

«Мы немного разные, милорд. Я же упоминала, что в Чудоземье могла превращаться в летучую мышь?»

«Несколько раз».

Оба Балицки встали.

«Сир, позволите идти?»

Сойер отпустил тех кивком головы.

***

— Ты не рассказал Джону о том, что мы видели её, — сказала Линда, стоило им перейти на другую сторону улицы Виктории. Впрочем, упрёка в её голосе не было.

— Я передумал. Не хотелось отвлекать его от основной проблемы, — ответил Юрэк, сужено осматривая улицу и встречных пешеходов.

— Юрэк, — Линда крепче прижалась к боку мужа, сжимая его локоть своим.

Балицки достал сигарету, которую Линда тут же запалила.

— Отвлекать от основной проблемы? — она хмыкнула. — По мне, так приоритеты проблемы довольно-таки быстро могут сместиться с дрессуры Палаты лордов на объявившиеся тени прошлого.

Юрэк отдал сигарету жене:

— Ничего себе так «тень» из прошлого. Сколько она ходит смотреть на наши представления?

— С начала июня? — Линда вернула сигарету обратно.

— Полагаешь, будь Джон целью возвращения мисс Аддамс в город, разве она бы уже не раскрыла для него своего присутствия? — Юрэк повернул к жене голову, выдыхая дым вверх и передавая сигарету.

— Разве что так… Но только это тоже странно.

Сигарета вернулась к Юрэку.

— Милая, ты уверена, что мы видим именно Викторию Аддамс?

— Милый, я тебе клянусь. Мне достаточно было показанного однажды чёрно-белого снимка, чтобы её запомнить. К тому же ты сам видел, как она пялилась на Дайана.

— Так же, как и Джон, — пожал плечом Юрэк, щелчком отшвыривая в ведро скуренную сигарету.

— Пф, — закрутила носом Линда, развернулась и пошла перед Юрэком спиною вперёд, — вовсе нет. Джон смотрит так, словно вот-вот примется его трахать или пить. А здесь есть сильная симпатия.

— Лин, по-твоему, так Сойер не испытывает к Дайану симпатии?

— Хорошо, Джон испытывает к Дайану всё вместе. Я о том, что мисс Аддамс смотрела только с симпатией.

— Брук возился с детьми. Вы, женщины, пусть хоть трижды вампиры, на младенцев все так смотрите, — Юрэк успел ухватить жену за плечи и увести от столкновения с пешеходом.

Вампиры добрались до пересечения с Кроссхолл-Стрит, откуда виднелись крыши Музея мира и Картинной галереи Уокера.

Линда снова развернулась, только присунулась к мужу с другого бока.