Элек положил карты в банк и сверху прижал удвоенной ставкой.

И Джон закрыл антэ.

— Ну что ты, — пропустил мимо Бауэр, тоже закрывая ставку, — ни в коем случае. Просто немного заботы. Твои жена и свояченица, конунг, горячие штучки.

— Сущие саламандры, сир, — кивнул Милднайт.

— Две такие женщины, а сердце одно. Не ровен час начнёт шалить.

Элек взглянул за тем, как Сара отложила колоду.

— Что правда, то правда. Я стараюсь за двоих. Но чего не станешь делать ради мира в семье. Что здоровье моего сердца в сравнении с этим, сир? Сложно понять человеку неженатому, сколько плюсов приносит мужу галантное обращение с супругой. Множество, — сказал Милднайт, наблюдая за тем, как мисс Хаммиш вскрывает их карты по очереди.

У Сойера были две пары, у Бауэра пары старше, у него самого две тройки.

Сюзерен выиграл и собрал фишки.

В это время в казино зашёл Новотный. Мрачный и ощутимо сатанеющий. Не говоря ни слова, остановился позади мисс Хаммиш.

Бауэр немилостиво посмотрел на того, верно понимая, что Дайана исправно холят, лелеят и одного не оставляют. Сюзерен положил новую антэ и великодушно заметил:

— Кстати, о жёнах. Может, вам стоит пригласить своих, милорды? Иногда присутствие любимой рядом приносит удачу. Даниэль, попросите миледи Сэндхилл и милорда Дайана Сойера к нам.

***

Стоило Дайану покинуть уборную для джентльменов, как его тут же нашла ланон ши.

— Счастливого рождества, милорд. Составите мне пару для вальса?

Брук помнил, чему учили, и решил отказывать, но на секунду-другую засмотрелся в весеннюю зелень глаз ланон ши.

— А ну съеби отсюда.

Дайан вздрогнул.

Ланон ши дёрнулась и чуть ли не зашипела на Юрэка, который сдвинул её от Дайана.

— Ублюдок, — сказала ланон ши.

— Одноклеточная, — не отстал тот.

Ланон ши развернулась и торопливо скрылась в бальной зале.

Балицки обернулся:

— Никогда не смотри ланон ши в глаза, Дайан. Кстати, подари мне вальс. Чайковский***, как-никак.

— Слушай, я не умею.

— Ты наполнен цветами, Дайан. Мы все это видели. Как и жители с десятка улиц Ливерпуля. Ты сможешь.

И Дайан смог. Потому что то ли, опять же по закону «то ли», «Вальс цветов» был гениальным вальсом, то ли Пётр Ильич Чайковский был гениальным композитором, то ли Юрэк был гениальным иллюзионистом, но Дайан получил большое удовольствие от танца. Которое не прекратилось даже тогда, когда под боком появился Новотный.

— Милорд Сойер, сир приглашает вас в казино. Прошу со мною.

Балицки чуть сместил в сторону Дайана:

— Даниэль, — вкрадчиво сказал он.

— Юрэк, — отзеркалил Новотный.

— Дурака нашёл?

— И стараться не пришлось. На ловца и зверь.

Дайан наблюдал, как оба нехорошо замерли, словно забыв о нём.

— Юрэк, всё в порядке. Проводи меня к Джону.

Новотный закатил глаза, развернулся и пошёл первым.

В дверях казино, стоило Новотному те раскрыть, Балицки быстро осмотрел зал. Убедился, что Милднайт, обе миледи и Сойер за столом. Только после этого отпустил Дайана.

Брук прошёл в зал. Сел на свободный стул по левую руку Джона.

Миледи прижимались к Элеку с обеих сторон, почти укладываясь подбородками тому на плечи, от чего становились похожими на двух сказочных птиц на руках конунга.

Джон обернулся к Дайану, посмотрел, словно удостоверяясь, что тот в порядке. Он отметил, что муж стал ещё горячее, запах усугубился.

— Я танцевал вальс с Юрэком, — объяснил свой румянец Дайан.

Джон сделал глазами «ах, вон оно что».

Дайан захотел прижаться к нему и улечься лицом в шею. Но вовремя отследил омежий порыв и продолжал сидеть ровно, пообещав себе дорваться до тела мужа дома.

Джон, продолжавший смотреть как обычно, понял его и открыто улыбнулся.

Новотный, что опять встал за спиною Сары Хаммиш, снова закатил глаза.

— Полагаю, стоит поднять ставки, — сказал Бауэр.

— Отлично, — тут же согласилась Сесиль.

Она и Валери раскрыли сумочки и высыпали перед собою сверкающие, словно драгоценные камни, сферы, кристаллы, цилиндры и ромбы не больше монеты в фунт стерлингов. При ближайшем рассмотрении всё это разноцветье оказалось многолепестковыми мандалами****.

Дайан заметил, с каким любопытством уставились на переливающуюся россыпь мисс Хаммиш, Бауэр и даже Новотный.

— И что же у нас есть? — выгадывая, протянула Сесиль. — Три Беспричинной Радости, четыре Любви С Первого Взгляда, один кристалл Сна Инкуба*****…

— И четыре Спрогнозированных Слепых Случая, — закончила Валери, подбрасывая на когтистой ладошке пару мерцающих игральных костей.

— Что ставите? — достаточно резко спросил Бауэр, чем навёл Дайана на мысль, что его интерес далёк от будничного любопытства.

— Зависит от ваших потребностей. Что бы вам хотелось выиграть, сир? — Сесиль зачерпнула в руку парочку Любви С Первого Взгляда и столько же Беспричинной Радости.

Валери зажала между указательным и большим пальцами одну игральную кость Спрогнозированного Слепого Случая.

— А что я могу выиграть? — тянул Бауэр.

— Беспричинная Радость — это органический аналог амфетамина. Но пусть вас не расхолаживает критерий «органический». Вы просто забудете все химические составы, с которыми имели дело. Вот оно — прорыв в зазеркалье будущего, сир, — сказала Сесиль.

— Следующее.

— Любовь С Первого Взгляда обычное приворотное. Жизнь и смерть одного новорождённого купидона****** в каждом кристалле. Рабочая механика ясна из названия. Сон Инкуба — стимулятор множественных оргазмов в фазе глубокого сна.

— А что у вас, Валери?

— Бесперебойный источник карточной удачи. Всегда. Всюду. В любое время игра будет оборачиваться в вашу пользу. Стихийная удача с настраиваемым алгоритмом.

Дайан слушал, словно зачарованный.

— Они ведут себя, будто живые, — прошептала Сара Хаммиш, наблюдая за радужной тридцатилепестковой Беспричинной Радостью.

— Ох, Сара, — сахарно улыбнулась Сесиль, протянувшись по сукну стола вслед за рукою к мисс Хаммиш. — Они и в самом деле обладают примитивным интеллектом. Хочешь попробовать? Это мой подарок на рождество.

Та быстро взглянула на сюзерена.

— Ну же, — подтолкнул он.

Все смотрели за тем, как вампир подхватила пальцами Беспричинную Радость, которая тут же вскарабкалась по её голой руке, словно паук, скользнула на щитовидную железу и, всплеснув лепестками, впилась в кожу мисс Хаммиш. Та схватилась ладонями за шею, исказившись от боли, словно проглотила ложку расплавленного металла, потом часто задышала, едва не опускаясь лицом на сукно.

Сюзерен застыл, наблюдая за тем, как усваивается стряпня Сесиль Сэндхилл.

Все застыли, глядя на мисс Хаммиш.

Только Дайан ненароком зацепил взглядом ведьм. И абсолютно потерял к Саре Хаммиш интерес. Сесиль и Валери утратили мягкое и покровительственное выражение в глазах. Брук видел двух морских ведьм, которые продавали маленькой русалочке Андерсена******* боль, страдание и смерть под сахарной пудрой чистой любви к принцу. Дайан помнил, что ещё морская ведьма получила с той голос и волосы. И Сесиль с Валери тоже получат с мисс Хаммиш её «голос и волосы». Вот только как — он не знал. Но получат обязательно. Тут Валери отвлеклась и посмотрела на него. Очень медленно та качнула головой из стороны в сторону, словно запрещая ему видеть и понимать.

Дайан закрыл глаза и тихо сглотнул. Ему стало жутко. В то же мгновение прохладная рука Джона нашла его ладонь, накрыла сверху. Сойер переплёл их пальцы и сжал, успокаивая.

Мисс Хаммиш снова сидела прямо, теперь уже обводя всех серым человечным взглядом. Улыбка то появлялась, то пропадала, то снова мечтательно меняла её губы. Бесконечно и непрерывно. Пальцы правой руки мягко поглаживали оставленную колоду по рубашке первой сверху карты так, словно рядом с мисс Хаммиш лежал её спящий ребёнок, любимый и бесценный. Будить того было нельзя, а любить хотелось. В какое-то мгновение та встала и, ни слова не произнося, запрокинула голову. Вдохнула. Выдохнула с облегчённым «ах». Снова посмотрела на присутствующих с неистребимым счастьем. Развернулась и вышла из казино, оставив дверь распахнутой.