Ганнибал сбился бы со счёту, если бы стал перечислять, сколько раз он вот так держал Уилла в объятиях, пока того перекрывало от его любви. Потому что теперь Уилл соскользнул в восприятие самого себя Ганнибалом Лектером. И его перекрывало. Снова и в очередной раз. Лектер знал множество способов настоять на своём. И с горечью отметал их. На выходе все решения вели к суррогату чувства и подражанию модели взаимности. Не взращивая истинного. Он многое мог. И вся его долгая, многовековая жизнь была наглядным образом его мощи. И провалов.
Да. У Ганнибала Лектера была цель. Равная одному жизненно необходимому или смертельному вздоху. Он не хотел власти, поклонения, неограниченного могущества и прочей абстрактной и метафоричной поебени. Он хотел однажды проснуться от звука своего имени, алым фантомом слетающего с губ Уилла Грэма.
Комментарий к 7
*Из песни «All you need is love» ливерпульской группы The Beatles
========== 8 ==========
Уилл Грэм отжал ручку на двери «Нагваля» вниз и переступил порог. На него обрушились Clutch* со своим «D. C. sound аttack». Уилл заулыбался, задаваясь вопросом, отчего музыки не слышно в преддверии? В салоне было дымно, но не настолько, чтобы Уилл не смог оглядеть присутствующих. Оглядеть стоило. Грэм вдохнул и выдохнул.
Откинувшись на барном стуле, с ногами на стойке ресепшена сидел Кастанеда, куря сигарету наотмашь.
— Привет, — говорит Карлос.
— Привет, — говорит Уилл.
У полузаслонённого горизонтальными жалюзи окна за кофейным столом сидят Джон-Сиятельный-Оззи-Озборн** и Сол Хадсон***. Как с картинки: пара очков с круглыми тёмными линзами и шляпа.
— Привет, — говорит Хадсон, приподнимая цилиндр.
— Привет, мистер Хадсон.
— Текилы? — говорит Оззи Озборн, поднимая кофейную чашку.
— Благодарю, нет. Дурная наследственность, — отказывается Уилл, улыбаясь. Тут же вздрагивает.
Дон Хуан появляется перед ним из ниоткуда.
— Тс-с-с, это я, — говорит он.
Грэм видит, что он, но глаза другие. Ярко-зелёные с горизонтальными короткими штрихами зрачков. Уилл предпочитает просто принять это как факт. Дон Хуан раскуривает трубку. Жестом предлагает.
— Благодарю, я не за этим.
— А за чем? — искренне удивляется Дон Хуан.
— Слушайте, у вас здесь мило.
Слышен согласный смех из-за кофейного столика. Хадсон поднимает вверх большой палец.
— Знаешь, Уилл, что я люблю? Музыка, вот эта, — говорит Дон Хуан под набирающий силу «Word up!» от Korn****. — А тебе нравится?
— Да, сэр.
— Сэр! — Дон Хуан начинает хохотать, закрывая глаза. — Избавься от этого.
Уилл рассматривает нечеловеческие глаза мага.
— Так что у тебя, мальчик?
— Я хотел сказать, что люблю вас. То есть вы мне нравитесь. То, что про вас писал Карлос…
— Эй, Карлос, — кричит Дон Хуан через плечо, но не выпуская Уилла из поля зрения. — Мистер Грэм говорит, что любит меня. То есть я ему нравлюсь. Из-за твоих книжонок*****.
Карлос продолжает молча курить, не размениваясь на реакцию.
— И всё?
— Уверен, что я не один… Мои сотрудники…
— Я ни с кем из прочих криминалистов не знаком, Уилл. Равно как и они со мною, — ровно говорит Дон Хуан.
— То есть? Доктор Лектер сказал…
— Уилл, — перебивает Дон Хуан, беря Грэма за локоть. — Никто не приходит в «Нагваль» кроме тебя и мейстера Лектера. Или по моему приглашению. «Нагваля» нет на Американской улице.
Грэм осматривается и замечает, как Карлос медленно кивает ему. Двое за текилой в кофейных чашках продолжают трепаться, забыв об Уилле.
— Но я пришёл к вам с улицы.
— Уилл, сейчас будет клише, — предупреждает Дон Хуан. — Ты особенный.
Уилл начинает смеяться, похоже, что от когнитивной перегрузки. Дон Хуан просто улыбается. Глаза его постоянно обегают фигуру Грэма, словно диагностируя.
— Лектер хочет, чтобы я вспомнил. Не приложу ума — что.
— Ум тебе здесь не поможет. Не возлагай на него надежд.
Уилл слышит The Offspring****** с «Turning into you».
— Ты очень жёсткий, Уилл. Ты столько раз умирал, что помнить бы об этом было опасно и глупо. Поэтому в этой проекции ты словно из металла. Ты ничерта не вспомнишь, даже если Лектер вынет из тебя душу.
Грэм замирает.
— Он не собирается этого делать, — отмахивается Дон Хуан, видя реакцию Уилла. — В худшем случае разве что снова упадёте на камни. Он вернётся и найдёт тебя где-нибудь ещё. Немного другого. Хочешь?
— Я не понимаю, чего должен хотеть.
— А ты такой не один, — подаёт голос Озборн из-за плеча Грэма.
Уилл вздрагивает.
— Передумал, нет? — Озборн снова качает чашкой с зажатой в этой же руке сигаретой.
Уилл отказывается жестом.
— Чего доктор от меня хочет?
Дон Хуан, изменившись в настроении, смотрит исподлобья. Его глаза становятся жутче.
«Если сразу такими не были», — думает Грэм.
— Он давит на тебя?
Уилл громко хмыкает. Качает головой, следом кивает.
— Да, если можно так сказать.
— Скажи на милость, — медленно говорит Дон Хуан. — Ты хочешь вспоминать?
Включается Эйвери Уоттс******* с «This is war».
— Да что от этого изменится? — Уилл начинает злиться.
— Всё. Ты. Станешь совершенно другим.
— Я изменюсь? Насколько?
— Ты изменён теперь, Уилл. Ты спишь.
— Я, блядь, такой, как есть. И далеко не сплю.
— Какой хорошенький, — говорит Хадсон.
Дон Хуан кивает.
— Ничего не меняется. Карлос, что надо делать?
— Когда ты во сне, вспоминай, что спишь и смотри на руки, — нехотя, откидываясь на спинку стула, произносит Карлос.
— Простите, но вы сейчас шутите? — вкрадчиво говорит Уилл Грэм.
Кастанеда снимается с места и, закатив глаза, уходит.
— Не бери в голову, Уилл. Просто Карлос не любит, когда рядом появляется такой же дурак, как он сам.
Уилл делает глазами «в самом деле?»
— Я не всегда с ним согласен. Все мы видим то, на что настроены. Ты? Ты сам хочешь просыпаться?
— Меня устраивает моя жизнь.
— Ты одинок. И у тебя две собаки.
— Это не смешно, — говорит Хадсон.
Грэм замечает, что Хадсон и Озборн замерли за столом и внимательно ждут его ответа, подперев подбородки ладонями и забыв про сигареты. Он снова смотрит на Дона Хуана. Зелёный нагваль в глазах мага холодный и выжидающий.
— Хорошо, если я стану настоящим, потому что сейчас я ненастоящий, то каким я стану?
— Настоящим, — резко бросает нагваль. — И, надеюсь, более понятливым.
Уилл недоволен.
— Каким?
— Страшно без гарантий? — говорит вернувшийся Карлос. Останавливается рядом с видавшим виды мешком размером с ладонь.
Грэм яростно смотрит на него.
— Когда мы настоящие, мистер Грэм, мы счастливы, — в голос откликаются двое из-за стола под оптимистичных Imagine Dragons********, что вкатываются с «I bet my life».
Уилл слышит звук льющейся текилы. Он думает, что Лектер жаждет его пробуждения с таким упорством, словно от этого зависит исход его жизни.
— У тёмного мейстера есть цель, Уилл, — читая его мысль, говорит нагваль. — Она ничтожна во вселенских масштабах, но покрывает даже их с позиции развития.
Грэм смотрит в нечеловеческие глаза с горизонтальными штрихами зрачков.
— Представь, — Дон Хуан придвигается к Уиллу лицом к лицу. — Представь, что ты заперт в камере, куда прекратили подачу свежего воздуха. Дверь будет открыта, к тебе спешат на помощь. Но ты не знаешь, когда она придёт. Ты дышишь и понимаешь, что сейчас умрёшь, потому что воздух на исходе. И тебе не хватает одного глотка. Когда дверь камеры откроют, ты уже мёртв. Так вот, Уилл. Один глоток воздуха — ничтожно мало, верно? Но в контексте ситуации — жизненно необходимо. Или смертельно необходимо. Как пожелаешь. Твоё пробуждение — смертельно необходимый глоток воздуха.
Дон Хуан принимается хохотать, чрезвычайно довольный изящным умозаключением. Уилл замечает, что тот продолжает меняться. Теперь не только глаза выдают нагваля, но и острые сияющие зубы.
