— Вань, ты чего? — вырывает его из размышления голос друга.
— А… — он оборачивается, видя в серых глазах искреннюю тревогу, — Да слушай, задумался, может действительно наведаться в терем. Но решу это позже.
Покинув балкон, он скользит вдоль гостей, пока его не задерживает едкий шепот, перемежающийся со злорадным хихиканьем, в котором он слышит знакомое имя:
…Гляньте-ка на Василису, явилась… И как ее вообще позвали… даже платья нормального не нашла, на такое-то событие, замарашка… Ну да красоты то у нее как не было как и нет… А вы слышали что она сейчас с той самой богатыршей?.. Ни стыда ни совести нет… Предательница…
Иван замирает, хмурясь, и кося глаза к источнику разговоров: неподалеку стоит группка ведьм. Все они одеты в богато украшенные платья ярких цветов, с драгоценными камнями, украшая собой пространство, словно яркие птички разных сортов. И Василиса, стоящая в одиночестве у противоположной стены, действительно отличается. Ее наряд состоит из сарафана, и в этой пестроте роскоши он действительно выбивается простотой, несмотря на то, что идет девушке.
На лице ведьмы явно прослеживаются грусть и скука, и потому, как она скрестив руки на груди жмется ближе к стене, ей явно весьма некомфортно.
Все наблюдают за вами…это имеет гигантское значение…
Иван решительно пересекает залу и под пристальные взгляды остальных ведьм, подходит к Василисе.
— Здравствуй. Не хочешь пройтись? — улыбнувшись, юноша берет растерявшуюся от неожиданности девушку и тянет ее в сторону, специально проходя мимо кучки представительниц шабаша.
— Ты чего делаешь?! — удивленно произносит Василиса, тем не менее, не сопротивляясь.
— Высказываю тебе свое царственную благосклонность, судя по всему, — хмыкает Иван, кося глаза на резко замолчавших ведьм, — А то эти девушки как-то больно разошлись.
— Ох, ваши с Кощеем благосклонности… — тихо шепчет Василиса, — как бы не вышли боком. Видишь, как Яга смотрит? — ведьма взглядом указывает на старуху, сощурив глаза наблюдающую за происходящим, — Ты понимаешь, что ты делаешь сейчас? — шепчет Василиса
— Да, не совсем дурак же, — так же тихо отвечает ей Иван, подводя девушку к столу и занимая их руки какими-то закусками.
— Это опасно, все знают что я не в ладах с Ягой, и если ты так открыто высказываешь мне лояльность, то…
— То быть может, не так уже и крепко положение Яги? — Иван не удерживается от того, чтобы подмигнуть ведьме.
Василиса замирает, буквально едва не выронив кусок из рук.
— Да он не может позволить себе этого, как бы не хотел. Яга — Темная Мать, Ведьма Ведьм. Сгноить ее, значить зародить возможный бунт среди всех доброй одной десятой мира нави.
— О, ты просто не знаешь какой он мстительный, — вздыхает Иван, — Да и вообще: с какой стати эти девицы думают, что могут так говорить про тебя. И платье твое ничуть не хуже их, — юноша улыбается.
Василиса не удерживается от ответной улыбки, и все же внутри девушки тугим узлом закручивается тревога. Она видит краем глаза все так же неотрывно следящую за ними ведьму, и ее несмотря на казалось бы, ее спокойное выражение лица, Василиса отчетливо замечает тот самый оттенок в зеленых глазах, который лично у нее вызывает холод, пробегающий по позвоночнику.
— Черт, ну я же говорила, идет, — девушка быстро дергает юношу за рукав плаща, предупреждая о подходящей к ним Яге.
— Примите мои поздравления, Князь, — рот ведьмы расходится в великосветском оскале.
— Благодарю вас, — Иван отвечает улыбкой, но все окружающие явственно замечают ее подчеркнутую вежливую холодность.
— Хотите ли вы познакомится ближе с лучшими, — Яга пронзает едким взглядом Василису и юноша не может не заметить, как девушка вздрагивает, — верховными моего шабаша?
— Думаю, что с одной из лучших ведьм я уже знаком, — роняет юноша отстраненно, — И пока мне этого достаточно, благодарю вас за предложение, — за спиной старухи между ведьмами бежит шепот, и Иван с удовлетворением замечает как дергается бровь Яги, — Мы с Князем рады видеть тебя на нашем празднике, — эту фразу он произносит с улыбкой, уже куда более искренней, чем предназначалась Яге, повернувшись лицом к Василисе.
«Буду считать, что она нарвалась сама», — думает юноша, ощущая какой-то новый, неизведанный до этого оттенок внутри себя.
Шепот усиливается.
Быстро скосив глаза на старуху, чья гримаса застывает в деланом почтении, Иван протягивает руку молодой ведьме и делает выразительное движение бровями. Василиса вздрагивает, и понимая, что от нее требуется, опускается в поклоне, касаясь почтительным поцелуем руки.
И это удар, почти равный смертельному. Яга на секунду не удерживает лицо, юноша успевает заметить, как оно перекашивается в неистовой злобе. Иван слышит, как по рядам ведьм буквально покатывается шокированный вздох.
Вы это видели?!
Ее что, вернут в главный шабаш?
Ей снова дадут право возглавить собственный?!
Разве верховная ее прощала?
Да нужно ли ей ее прощение теперь?!
«Если Кощей не убьет Ягу раньше, после такого мне точно конец», — в панике думает девушка, — «А с другой стороны…», — рациональный расчет на секунду отступает, давая место злорадству, — «Должна же и на тебя найтись управа», — ведьма выпрямляется, впервые находя силы за этот долгий вечер бросить на мачеху прямой и бесстрашный взгляд.
Василиса, переведя взгляд на Ивана и получив кивок, окидывает товарок, стоящих за спиной Яги спокойным, ровным взглядом и с гордо поднятой головой отходит прочь.
— Не думай, что я забуду подобное унижение, — с застывшей лживо-почтительной улыбкой шипит Яга, подходя на шаг ближе к юноше.
— Вы сами обозначили наш с вами статус еще тогда, в лесу, — холодно бросает Иван.
— Я недооценила тебя… Точнее сказать, переоценила, — ядовито роняет ведьма, тихо, чтобы ни одни лишние уши не услышали, — А ты с легкостью предал и дом, и семью, и власть оказалась тебе вполне себе по душе.
Иван едва заметно дергает плечом, ощущая неприятное-колкое чувство, словно змея проскользнувшее в груди. Он всматривается в злобно сверкающие глаза Яги, стараясь не меняться в лице.
— Что ж, у всего есть цена, и я о своей знаю без прочих напоминаний. Думаю, вас больше всего разочаровывает, что в этом предательстве я все равно остался верен себе, — бросает юноша, и более не удостаивая ведьму ни взглядом, ни словом, разворачивается спиной и уходит сам, удовлетворённый сделанным.
«Фух… А это не так уж и сложно, но конечно, волнительно», — думает Иван, невольно ощущая, что сердце бьется чаще. Он окидывает зал глазами и наткнувшись на Кощея, подходит к нему.
— Свет мой, я могу уберечь тебя от интриг, но ты значительно осложнишь дело, если станешь создавать их своими руками, — протягивает мужчина, но Иван считывает в этой интонации куда больше удовлетворения, чем предупреждения.
— Не хотел смотреть, как они ее травят, — просто и искренне отвечает юноша, касаясь ладонями рук супруга, переплетая пальцы. Эта прохлада сейчас ощущается особенно приятно, — Считаешь, переборщил?
— Это определенно было весьма прямолинейно и более чем показательно, — по губам Кощея пробегает усмешка, — «И мне теперь явно стоит быть начеку-она точно этого так не оставит, постарается отомстить, пусть и мелочно. А ведь Василиса-идеальный вариант, убью двух зайцев разом…», — В таких вещах у тебя мало опыта, и все же… Как бы ты не брыкался, тебе это чертовски идет: и корона, и покровительственный взгляд. Это может прозвучать провокационно, но — Бессмертный, не стесняясь того, что они стоят в центре залы притягивает юношу к себе и шепчет на ухо, — Меня определенно возбуждает видеть тебя властвующим.
Иван чувствует, как по всему телу пробегает волна мурашек, а щеки заливаются краской.
«Думаю, я справился настолько хорошо, насколько мог», — думает юноша спустя несколько часов, в изнеможении падая в кресло, наконец снимая с головы корону и удовлетворенно выдыхая, — «И как он вообще выдерживает подобное каждый день… Улыбаться, говорить одно, делать второе, в голове держать третье…» — Иван сам не замечает, как прямо сидя проваливается в сон. Корона остается лежать на коленях, отблескивая в первых рассветных лучах.
