Пойди, сынок, коня в хлев поставь, пожалуйста, да и поужинаем, наконец, с дороги, кормить-то будешь, хозяйка?
Ну конечно буду, у меня все готово уже.
Когда Стартус вернулся в дом, то увидел Нилею, пляшущей у зеркала. Приглядев- шись, он рассмотрел на ее шее ожерелье из жемчуга.
А ты, сынок, возьми вот этот лук, самый лучший в городе был, вот я и решил, что тебе понравиться, да и тренироваться стрелять пора уже. Стартус от радости не нашел слов, только сказал спасибо отцу, обнял его и сдерживая слезы радости взял лук и колчан со стрелами и ушел в другую комнату, чтобы никто не видел его таким. Через час вся семья сидела в гостиной, и каждый стремился рассказать о том, что происходило с ним в эти дни. Было очень весело, и спать пошли они за полночь.
Две недели пролетели незаметно, соседи, как и обещали, прибыли в гости. Очень удивительно им было видеть не земляные крыши, а покрытые деревянной черепицей, и совсем удивительны печные трубы, которые торчали из каждой такой крыши. Два новых дома, почти достроенных, стояли в конце деревни, Рошл особенно гордился этими домами, ведь они строились для молодоженов, два молодых парня должны были взять в жены местных красавиц девушек, и жить они должны были именно в этих домах. Кузнец, коим являлся Сарек, грозился к концу строительства изготовить стекло, которое он пытался сделать уже три месяца. Кирилл подарил ему книгу, в которой об этом говорилось, но так как Сарек не умел читать, он пользовался тем, что сохранила его память из того, что Кирилл ему прочитал в книге. Праздник по случаю приезда гостей из дальних деревень удался на славу. Гости были довольны, тем более что в деревне много молодых девушек, которые могут стать прекрасными женами их сыновьям, и парни, которые могут жениться на их дочерях, тем самым упрочить недавно потеплевшие отношения между соседними деревнями. Молодые парни, прибывшие со своими родителями, раз- знакомившись с местными парнями, стали очень осторожно присматриваться к мест- ным девушкам. Гулянье продолжалось до утра, и молодежь этому радовалась больше всех остальных. Поутру прощались как с родственниками. После отъезда гостей все старейшины собрались в главном доме и пригласили на совет Кирилла. Они о чем-то хотели поговорить. Придя в знакомое помещение, Кирилл отметил, что с проемами для окон здесь стало поуютнее. Огромный камин в центре не мешал и не загромождал по- мещение. Он добросовестно обогревал родовой дом, и было приятно посидеть у огня с сотоварищами в неформальной обстановке. Рошл был серьезен как никогда, он ходил по залу из стороны в сторону заложив руки за спину. Все остальные ждали начала собрания и о чем-то тихо говорили. С приходом Кирилла все оживились, а Рошл, разведя руки в стороны, сказал:
Ну наконец-то пришел, я уж подумал о том, что бы за тобой самому пойти да за руку привести.
Я пришел как позвали, не понятно только, что тут случилось такого, что меня позвали на совет. – Кирилл не понимал, в чем дело, но, чтобы не усугублять и без того нависшее над головами всех остальных напряжение, сел рядом с собравшимися и стал ждать, когда же Рошл начнет рассказывать о причине их сбора.
Други мои, я собрал вас, чтобы решить важное дело, возникшее так внезапно, что
я до сих пор не могу прийти в себя. Раньше мы жили обособленно от наших соседей, и нам было все равно, как там они. Мы женили своих детей и поднимали внуков своих, но теперь мы в добрых отношениях с соседями и это признаюсь вам, нахожу тоже хорошо. Но с этим приходят и всякого рода трудности и обязательства. Например, те, из-за которых я вас и собрал, а именно то, что предложили мне наши соседи детей наших женить, и кого с кем решать нам. Я не знаю, что мне делать и как быть, мы должны решить все это вместе. Оттого какое решение мы примем, такие и отношения будут между нашими родами, ведь только хорошо жить стали и на тебе. – В помещении так никто и не произнес ни слова, все думали и никто не хотел преждевременно говорить о главном. Потом сказал Калрус:
А почему я должен отдавать свою внучку за какого-то там чужака, я жил без них и жить буду, не нравится им, ну и плевать на них.
Правильно говоришь, Калрус, у меня две дочери, и я не желаю отдавать их не- известно за кого, не дело нам детей с чужими женить. – Поддержал эту точку зрения Ходрак, он был возмущен до предела. Каждый стал высказывать свою точку зрения, но против браков с соседями были не все. С прошествием времени споры становились все жарче и громче, только Кирилл смотрел на всех улыбаясь. Эту его улыбку заметил Ливун и, воспользовавшись заминкой в споре, спросил:
А ты, Кирилл, что молчишь, или у тебя детей нет, или тебя их судьба не интересует?
В его голосе звучал ничем не прикрытый вызов, и Кирилл ответил спокойно со все той же улыбкой.
Меня Ливун, очень беспокоит судьба моих детей, и я очень хочу им счастья. А вы спорите не о том, что ваших детей счастья лишают, а о том, что вам каждому хочется. Я в свою очередь отдам своих дочерей за тех, кого они сами выберут, ведь им с мужьями жить, а не мне, и сын, кого выберет, на той и жениться, вот тогда и счастье у детей будет. А коли я отдам дочь за того, кого сам ей выберу, то обреку на страдания ее, и сам, когда пойму это, страдать больше ее стану. Так что не советчик я вам, друзья мои, в этом деле, коли любите чад своих, дайте им самим решать свою судьбу, так мир будет, и лицо со- храните, силой женить детей самое последнее дело. – Кирилл встал и пошел к выходу, спокойно, не торопясь, в след ему Колсард сказал:
Куда уходишь, ведь не решили мы, как быть с этими свадьбами. Кирилл повернулся и, не сходя с места, ответил:
Я для себя все решил, и вы каждый для себя решите, что вам лучше будет. Так и поступайте, по решению своему, но помните: как решите, так и дети ваши заживут. Мои дети в прошлой жизни были рабами, и я счастлив, что смог их разыскать и освободить, а Вы хотите своими собственными руками сделать детей своих рабами, и я смотреть на это не хочу, уж простите меня, други мои. – Сказав это, он повернулся и ушел прочь от этих глупых проблем, он знал, его дети не будут принуждаться ни в чем и это главное решение в его жизни.
Через два дня Кирилл вместе со своим сыном ехал в составе делегации в условленное место между трех селений с ответом на самый сложный вопрос, как быть и за кого отдавать своих детей. На встрече долго ходили вокруг да около и только к вечеру заговорили о главной причине, по которой все и собрались. На удивление ключитцев соседи восприняли решение отдавать детей за тех, кого они сами выберут, очень положительно, и отдали должное мудрости мужей из соседней им деревни, они предложили чаще встречаться для того, чтобы дети могли узнать друг друга получше, это и для торговли хорошо будет. Возвращались все счастливые, та мысль, что смогли сохранить добрые отношения и решить такой сложный для себя вопрос, грела всем душу. Рошл с благодарностью смо- трел Кириллу в глаза, но говорить об этом не решался.
Зима пришла, как обычно это бывает, неожиданно. Холода ударили по земле с силой, которую они копили так давно, что устали себя сдерживать. Северный ветер как засто- явшийся в конюшне рысак носился над землей, упиваясь своей властью, и все, к чему он притрагивался, превращалось в лед. Дожди сменились снегопадами, осенняя непогода сменилась зимней стужей. Долгими зимними вечерами, которые наступали слишком рано, заниматься было особо нечем, и Кирилл увеличил количество часов, которые его ученики, набивая себе все новые и новые синяки и шишки, тренировались воинскому делу. Занятия перенесли в родовой дом по предложению Рошла, там было достаточно места, а это было главное. Матери, видя то, как Кирилл тренирует их сыновей, охали и вздыхали, жалея о том времени, когда разрешили своим чадам заниматься столь опас- ным для здоровья занятием. Некоторые предлагали своим сыновьям отказаться от занятий и просто посидеть у камина с родственниками, не изводя себя каждый вечер. Но молодые парни наоборот старались еще больше, стремясь доказать своим недальновидным матерям то, что они не просто мальчишки, а почти воины. Отцы в свою очередь гордились сыновьями, не упуская все же возможности подшутить над очередным про- махом кого бы то ни было из учеников. Так протекали вечера после обычных будней, которыми заняты крестьяне. Зима в этом году была на удивление холодной и снежной, об этом говорили все. Если бы не хозяйство, которое каждый вел, неизвестно, как этот год закончился бы для людей. Охотиться стало труднее, дичь ушла вглубь леса так далеко от обычных мест своего обитания, что старые и опытные охотники все чаще прихо- дили домой с пустыми руками. Даже лыжи, которые Кирилл научил делать местных, не помогали, хоть и облегчали труд охотника. Потом метели прекратились и установилась солнечная и по-зимнему прекрасная погода. Молодежь стала больше времени прово- дить на свежем воздухе, играя в разные игры. Одной из полюбившихся игр стала игра штурм крепости. Крепость из снега возводили взрослые мужчины, а молодые парни, те, которых тренировал Кирилл, пытались взять ее штурмом, вооружившись снежками. Молодежь с присущей ей манерой брать все своим напором, никак не могла выбить из крепости слаженно защищавшихся отцов, чем весьма радовала смотревших на все это матерей и совсем еще малых для этой забавы ребят. Младших не брали во взрослые игры, и они развлекались по-своему. Строили свои крепости, катались по льду на реке, и учились воинскому делу тайком от всех, запоминая и повторяя все движения старших парней. Так протекали день за днем, приближая Кирилла к цели его визита в этот удиви- тельный мир, который стал ему вторым домом и он не хотел другого. Даже если этот дру- гой был его родной. Однажды придя домой из леса, Кирилл нашел своих детей несколько сконфуженными и с виноватыми лицами. Стартус прятал глаза когда отец отдавал ему шубу, и Кирилл спросил прямо, не ходя вокруг да около:
