К усмотрению сходства или даже тождества понятий «логос» и «информация» предрасполагает и современная теоретическая физика. Современные физики, развивая идеи Платона, утверждают, что мир материи вторичен и является размытой тенью незримых протоструктур Мирового Разума (Ю. И. Куликов)[148]. Мир Высшей Реальности – это первичный мир идей, эйдосов. По теориям В. В. Налимова[149], Л. В. Лескова[150], Вселенная бинарна, содержит два слоя реальности: мир материальных объектов и информационное семантическое поле. Таким образом, современные естественнонаучные представления о том, что первоосновой мира является информационная составляющая как Программа, Код развития или развертки во времени, не противоречат библейскому мифу о создании мира: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин 1:4).

Математика – это описание ноуменального мира, его законов и идей.

По поводу информационного поля Земли академик М. А. Марков[151], секретарь секции общей физики и астрономии АН СССР, замечал: «Информационное поле Земли слоисто и структурно напоминает «матрешку», причем каждый слой связан иерархически с более высокими слоями, вплоть до Абсолюта, и является кроме банка информации еще и регулятивным началом в судьбах людей и человечества».

По мнению С. С. Хоружего[152], о. Павел Флоренский уже в 20-х годах XX в. предвосхитил тот круг идей, который ассоциируется с информационной картиной мира. Введенное Павлом Флоренским понятие пневматосферы, одухотворенной вселенной, построенной на энергийных символах, позволяет все процессы передачи в ней смысла представить в таких терминах, как «передача информации», «информационный код», «информационный поток».

С. В. Посадский указывает на христианский платонизм В. Гейзенберга, который говорил, что путеводные образы религии возникают не из наблюдения непосредственно воспринимаемого мира, а коренятся в сфере лежащих за ним структур, в сфере, которую Платон называл царством идей и о которой в Библии сказано: «Бог есть дух»[153].

В. Гейзенберг отмечает, что математическое естествознание являет собой путешествие науки в абстракцию: понятия, первоначально полученные путем абстрагирования от конкретного опыта, обретают собственную жизнь. Квантовая механика и теория относительности приходят к идее вневременного и внепространственного бытия, о чем рассуждает С. В. Посадский. Он приводит мнение физика Б. Эспанья: материализм и эмпирический реализм должны уступить место философской идее гносеологической дуальности Бытия и феномена, дуальности, требующей различения реальности как таковой и эмпирической реальности как тотальности – и ансамбля феноменов. Эмпирическая реальность вовсе не есть материя, а укладывается в понятие феномена. За доступным познанию феноменом всегда лежит ноумен, превосходящий пространственно-временные порядки. Все объекты есть проявление и отражение в нашем уме предельной ноуменальной реальности, выходящей за рамки пространственно-временного континуума и могущей быть отождествленной с апофатическим Абсолютом Ареопагатического корпуса[154].

В другой статье С. В. Посадский пишет о том, что современное естественнонаучное понимание вещества с его химическими и эмпирическими свойствами не во всем совпадает с пониманием вещества в святоотеческом богословии. Ключевым свойством вещества, по мнению богословов, является фундаментальная характеристика сложности, «сложенности», т. е. составленности из множества компонентов в отличие от простоты и «несложенности» Божественной природы[155].

Новый, непозитивистский взгляд на то, что такое материя, достаточно широко представлен сегодня различными учеными, философами и богословами.

Вице-президент Европейского общества исследователей в области науки и богословия Нильс Хенрик Грегерсен пишет о том, что XX век ознаменовал развенчание традиционного мифа о материи и полагает более истинной богословскую онтологию материального мира, которая предоставляет уникальные возможности для развития онтологии, родственной концепции физической материи как объединенного поля массы, энергии, информации. В этой онтологии Бог присутствует в центре мира (в ядре физической материи и вне ее, при этом не объединяясь с творением), как информационный принцип Логос и как снабжающий энергией принцип Дух. Принцип Отца неизменно остается трансцендентным. Только во взаимодействии информации и энергии творение способно двигаться вперед. Логос – это Творческая структура всего, Дух – вечный источник божественной жизни, присутствующий во всех функциях всех живых существ. «Христология христианского Логоса, согласно прологу Евангелия от Иоанна, специально приспособлена для разъяснения трансцендентности божественного Логоса и Его имманентности миру материи… в контексте богословского творения Логос-Христос представляет собой информационный ресурс, структурирующий и вечно реструктурирующий непрерывно меняющиеся группы материи… Революция в представлении о материи берет начало в эйнштейновском принципе эквивалентности массы и энергии»[156].

Близкие идеи развивает физик Тайнов Э. А.[157] Вот как учёный проецирует богословскую концепцию логосов на интерпретацию научной картины мира: «Логосы и эйдосы – идеальные прототипы объектов видимого мира – воплощены в объектах как их сущности и идеальные формы»[158]. Сущность в его концепции представляет собой ненаблюдаемую субстанцию духовной природы[159], внутреннее идеальное содержание объекта, конкретно выражающее индивидуальное своеобразие его бытия и обусловливающее все многообразие его свойств и отношений с другими объектами[160]. Сущность несет логос объекта. «Интеллигенции» (по терминологии Тайнова – сущности) бытуют вне пространства и времени и принадлежат духовному бытию; они лишь проявляют свою активность в пространстве и времени[161]. Каждый микрообъект видимого мира представляет собой единство «тела и «души», т. е. материальной частицы и интеллигенции (= логоса), причем обе имею самостоятельный онтологический статус[162]. Эти интеллигенции обеспечивают целостность и стабильность атомов и молекул и отвечают за выполнение уравнения Шредингера как основного закона природы на структурном уровне микромира[163]. Законы природы, Божьи повеления, устанавливаются Богом в невидимом мире ненаблюдаемых субстанций, полагает Тайнов. Это законы деятельности духовных субстанций, имеющие строго детерминированный динамический характер. Повинуясь этим динамическим предписаниям, духовные субстанции управляют природными объектами вероятностно[164].

Таким образом, представляется совершенно возможной и очевидной не противоречащая богословию интерпретация современных физических данных. Сегодня ученые пытаются говорить на богословском языке и вводить богословскую интерпретацию в структуру своего мышления, а богословы стремятся объяснять научные результаты на основе богословских постулатов.

Информация обладает не только формальными (синтаксическими), содержательными (семантическими), но и ценностными (прагматическими) характеристиками, которые определялись возрастанием вероятности достижения цели человеком при получении данного сообщения. П. В. Симонов разработал даже информационную теорию эмоций, где эмоция выступала как компенсаторный механизм, восполнявший дефицит информации, необходимой для достижения цели[165]. Это все свидетельствовало о наличии особого вида информации, связанной со смыслом, но недостаточно отрефлексированной в теориях информации. Ценностную характеристику информации имеют такие ее формы, как «логос», «символ». Если объект-носитель информации осмыслен в координатах антропоцентричности мира, то он выступает как логос, смысл, в котором отражено предназначение данного объекта для человека.