Я забылась сном, и из небытия меня вырвал восхитительный запах варёного мяса. Телятина! Где он, во имя всего Нового Орлеана, смог достать телятину?

Или это какой-то дикий зверь?

Я приподнялась на локте, принюхиваясь.

– Очнулась, милая? – повернулись ко мне знакомые карие глаза, – Лежи, не вставай, ты сильно ослабла.

– Еда… Дай мне… пожалуйста…

– Скоро будет готово. Прости, не могу дать тебе ничего другого.

Он что, шутит?! У него ведь было мясо, о чём другом я могла мечтать?!

Мы действительно были в сторожке, и мой перевозбуждённый нос нет-нет да улавливал горькие запахи трав, висевших то тут, то там. Настоящая хижина бокора, кто бы мог подумать.

На мне было какое-то другое платье.

– Нифти, извини, что переодел тебя без твоего разрешения, но твоя одежда была слишком измарана.

Сейчас он мог делать со мной что угодно, даже обратиться ко мне на хинди, поскольку всё, что я видела – это то, как он достаёт из кастрюли кусок мяса, откладывая его в сторонку.

– Так… – он налил бульон в миску, подходя ко мне и помешивая дымящуюся жидкость, – Сядь поудобнее, я тебя накормлю. Потихоньку, милая, ещё горячо.

Бульон был потрясающий, и я даже смогла издать стон удовольствия между третьей и четвёртой ложками. Внутри что-то вставало на место, отвоёвывая у смерти ещё немного времени.

Но мне жутко, невероятно сильно хотелось того мяса.

– Я понимаю, – произнёс Ал, проследив за моим взглядом, – Но ты не можешь его съесть. Организм ослаблен, и это будет перегруз… Нифти, ты слышишь меня?

Да, я слышала его, примерно одной пятой уха, пока во мне резонировал бульон и вожделенный кусок мяса на тарелке.

Я было рванулась вперёд, но Аластор сгрёб меня в охапку. Вне себя от злобы, я вцепилась зубами в его руку, до крови, почти рыча, но друг не отпустил меня.

– Нифти…

Моё имя. Я почти пила его кровь, а он шептал моё имя, гладя меня по голове.

– Нифти, я не могу дать тебе это мясо. Пойми. Ты умрёшь.

Из моих глаз брызнули слёзы, полные и горечи, и негодования. Тогда, в тот момент я была диким зверем, и как он вообще смел напоминать мне о принадлежности к двуногим?

Моё тело вопило, требуя тот кусок, и я рванулась из последних сил, пнув Аластора в живот. Два скачка – и добыча! Прекрасная, долгожданная добыча!

Он догнал меня и схватил снова, открывая новый этап борьбы. Я никак не могла проглотить свой увесистый трофей, да ещё и когда Ал пытался разжать мне челюсти, но я победила, совершив тяжеленный «глоть».

Тяжело дыша, мы смотрели друг на друга, а затем во мне зажгло ни на шутку.

– Нифти, ты должна это вернуть, – Аластор вцепился в меня, нащупывая точки за сводом нижней челюсти, – Я вызову рвоту, держись!

Куда там! Я сжала зубы, словно двери, ведущие в пещеру Али-Бабы, упрямо мотая головой.

– Да ты вообще знаешь, что ты съела?! – видимо, у него остался последний козырь, и да, не могу не признать, действительно мощный, поскольку…

– Человечина! Ты съела человеческое мясо!!

Тут мой организм справился сам, и я исторгла из себя полурастерзанный шмат, скрючиваясь на серых половицах. Подождав, пока я приду в себя, Ал снова предложил мне бульона:

– Прости. У меня и правда больше ничего нет.

Моё ослабевшее тело подсказало, что я просто не имею права от этого отказываться. Но эта фраза про человечину… Неужели он всерьёз?..

– Я убил его за дело, – словно предчувствуя мой вопрос, сказал друг, убирая чашку, – Он отнял продукты у собственных детей, сказав, что и без того ишачит, чтобы их прокормить, и, раз им что-то надо, они шустрые и могут своровать, а если помрут, у него станет на две проблемы меньше.

– И давно?.. – произнесла я, всё ещё чувствуя на зубах привкус желчи.

– Что? Убиваю или ем? Годы, милая. Годы.

Я закрыла глаза. Эти исчезновения мужчин, сбитая с толку полиция, охота на аллигаторов, рейды на времянки мигрантов. Вот, значит, что случилось с мужем Вероники в тот вечер, когда Ал вышел из парикмахерской.

А мы – я, Мимзи и Рози, будучи рядом с ним столько лет, так и не увидели угнездившуюся в нём тьму.

– Презираешь меня?

Я растерялась, но всё же решительно помотала головой из стороны в сторону, только сейчас заметив, что мы одни.

– А… где Марди?

– Старушка умерла полгода назад. Заснула рядом со мной и не проснулась.

– Ты теперь… один?

Он горько усмехнулся, отводя взгляд:

– Лучше отдохни. Не боишься меня?

– Нет, – шепнула я, согласно опуская голову на подушку, – Тебя… поймают.

– Может быть, но у меня есть ещё одно незаконченное дело. Главная месть, понимаешь? А после я распоряжусь своей жизнью сам, – в его глазах появилось нечто мрачное, с фанатичным блеском приближающегося безумия, – Ведь я – Аластор, дух мщения. Но хватит обо мне. Тебе нужно поспать. Я укрою тебя, милая… вот так.

И я действительно уснула, будучи в полной безопасности. Я знала, что Ал ни за что не тронет ни меня, ни любую другую женщину. Но что за месть он имел в виду? Что он собирался предпринять?

Одно я знала точно: в текущем состоянии я не смогу кинуться ему под ноги или сделать ещё что-то подобной степени героизма, чтобы остановить старого друга. Может, это низко и подло, но не тогда, когда ты умираешь от голода. Рыцарем был Аластор, а я представляла собой лишь миниатюрную копию Марии Магдалины.

Утром, сквозь дремоту, я ощутила, как он укрыл мои плечи одеялом и шепнул «Мне пора». Тело не послушалось ни единой команды из данных мной, предпочитая валяться в забытьи. Только потом я расшифровала это ощущение: на самом деле именно тогда я видела Аластора в последний раз – человеком, разумеется.

Вероятно, я просто желала иметь в своём распоряжении только хорошие воспоминания, как знать. Во всяком случае, проснулась я уже одна.

На столе меня ждала миска бульона, которую, признаться, я выпила уже без страха и трепета, пребывая в какой-то отупелой покорности, рисунок-карта с инструкцией, как выйти из болота, и стопка продуктовых карточек.

После этих слов Нифти выдохнула, промолвила «Так-то, сэр» и протянула бокал для новой порции вина. Сэр Пентиус, осознав, что это конец истории, быстро заморгал:

– И снова вы с ним встретились только здесь, в аду?

– Да. Как ни странно, я сразу его узнала. Правда, мне было стыдно, что я так никчёмно распорядилась своей жизнью, но он вроде бы не особо рассердился. Волновался только, уж не за каннибализм ли меня сослали в ад. Но нет. Наш милосердный боженька не любит потаскушек, – девушка равнодушно пожала плечами, делая глоток алкоголя.

– После тех событий… Ты умерла?

– Да, и очень скоро, к сожалению. Право, сэр, это была глупость, не стоит и рассказывать.

– Нет, раз начала, выкладывай, – упёрся демон-наг, – Вот я, например, погиб от взрыва в моей лаборатории. Ноги к чертям сплавило, а очнулся уже змеем. Я рассказал, теперь твоя очередь.

Нифти с неохотой потёрла бровь большим и указательным пальцами:

– Ладно, так уж и быть. Я просто подавилась сворованной конфетой и умерла от удушья. Можете смеяться, если хотите.

– Но здесь нет ничего смешного, – Сэр Пентиус взирал на неё с неподдельным уважением, – Знаешь, твоя история… Я, конечно, не специалист, мой удел физика и механика, но ты мастерски излагаешь. Считаю, тебе надо попробовать себя в роли писателя.

От неожиданности демонесса-циклоп даже зарделась:

– Не шутите?

– Не шучу.

– Так, не сбивайте меня с мысли, – усердно замахала перед его носом маленькая лапка, – Что насчёт отношения к Аластору?

– Я… подумаю.

– «Подумаете»?

– Да, – он неотрывно следил за тем, как его собеседница уменьшает уровень вина в бокале, – А раньше ты уже сочиняла что-нибудь?

– Так, сущее баловство, – девушка указала пальцем себе за спину, – Вон там тетради стоят, видите? Эти, с одинаковыми обложками… ох, у меня язык не поднимается назвать это романом.

– О чём он?

– Да ни о чём особенном, банальный сюжет про смелую и любопытную принцессу далёкого королевства.