– А! Ты вернулся, родной. Рад тебя видеть. Это всё, что ты решил взять из дома?

Улыбка юноши была грустной и тёплой:

– Мистер Смок, Вы же сами меня учили, что много человеку для счастья не нужно. И да. Мой родной дом скоро продадут. Я не хочу туда возвращаться.

– Прекрасно тебя понимаю… Знаешь, я приготовил для тебя сюрприз, идём-ка, – старик неожиданно подмигнул своему ученику. – Помнишь то болото, отмеченное как гиблое место? Сегодня мы по нему пройдемся.

– Наконец-то решили свершить правосудие?

Мистер Смок усмехнулся и взъерошил чёрные, как смоль, волосы парня:

– Помнишь, я говорил, что надо с головой уйти в работу? Вот я тебе одну и подкину, а справишься ты с ней или нет, зависит только от тебя.

На взгляд Чарли, если бы кто-то её спрашивал, место выглядело равномерно отвратительно, но егерь и его ученик умудрились проплясать на нём подобие румбы и нигде не увязнуть.

– Вот мы и на месте! Видишь что-нибудь?

– Эм… Нет, сэр, – Ал прищурился, но за сенью деревьев царил благодатный полумрак.

– Это потому, что ты плохо смотришь, – энтузиазм старика казался неистощимым. – Подойди вот сюда… А теперь?

– Там… Какое-то строение?

– Бинго! По слухам, это хижина какого-то бокора. Хозяин давно умер, а дом целёхонек, правда, обветшал слегка без заботливых рук.

– Вы хотите сказать, что я…

– Что теперь это твоя собственность. Твоё логово, где ты будешь в безопасности, и, к тому же, сам себе хозяин. Только нужен небольшой ремонт. Ты уже взрослый, наверняка тебе надоело ютиться в сторожке. Вот, – мистер Смок протянул ему ключи, – пока тебя не было, я не терял время даром и починил дверь. А теперь я тебя оставлю, приходи, как оценишь обстановку.

– Я не знаю, что сказать, я…

– Тогда не говори ничего, – передёрнул плечами лесник. – Дорогу запомнил? Что ж, вперёд, обустраивайся потихоньку.

С этими словами он оставил Ала наедине с неприветливым зданием, спрятавшемся в сумраке леса, словно престарелый секач.

Внутри было пыльно и грязно, пахло прелыми листьями, но Аластора это отчего-то взбодрило. Воодушевившись, парень живо принялся за уборку, попутно оценивая фронт работ. Кто знает, может быть, тут и правда жил колдун вуду, но, во всяком случае, атмосфера места юноше очень понравилась.

После продажи дома и участка Ал и мистер Смок принялись обустраивать новое жилище. Практически каждый вечер, выкусив из ладоней многочисленные занозы, парень засыпал на жалком ватном матрасе, но было видно, что он счастлив.

Так прошёл месяц.

Теперь учитель и ученик жили раздельно, встречаясь по работе в оговорённых местах и вечерами заглядывая друг к другу в гости.

– Слушай, парень, – окликнул как-то раз воспитанника патрон, когда тот возился у походной плитки, готовя ужин.

– А? Проголодались? Скоро будет готово, ещё пару минут.

– Не, за еду я как раз не волнуюсь, а вот за тебя уже начал.

– Что-то не так, сэр?

– «Что-то не так, сэр?» – перекартавил его егерь, высовывая язык. – Ты так и собираешься сидеть в лесу? Тебе скоро 18, а ты тут как монах-послушник. Знаешь что? Давно не было новостей о твоей подружке.

– О Джой? Должно быть, она меня уже забыла. У неё счастливая городская жизнь с человеком, у которого есть деньги и собственное авто, – юноша с мрачным видом уткнулся в кастрюлю с супом гамбо.

– Ну да, ну да. Сколько она с ним? Около года?

– Да, наверное.

– Она красивая? – не собирался отставать мистер Смок.

– Блондинка, с кудряшками, невысокого роста.

– Значит, он наверняка уже успел ей надоесть… И что ты затих, скажи на милость? Боготворишь её, носишь её монокль, и что, не дашь ей и шанса увидеть, что с тобой стало? Как ты вырос и похорошел?

– Скажете тоже, сэр. Да и зачем ей это?

– Прости меня, Господи, твой мозг, парень, атрофируется прямо у меня на глазах. Не могу терпеть… – егерь внезапно стукнул кулаком по столу, заставив тарелки подпрыгнуть. – О, придумал! Тебе надо поехать на Марди Гра, во Французский квартал, и оторваться там на полную катушку. Даже если не найдёшь там свою Джой, вероятно, подцепишь другую красотку.

– Не хочу.

– Через «не хочу»!.. Да брось, парень, не может быть, чтобы у тебя в штанах совсем ничего не чесалось.

– Все мои ассоциации с этим волшебным действом связаны с шумной вознёй отца, которую я слышал в детстве из своей комнаты. Так что нет, спасибо.

– Сказал, как отрезал. Ладно-ладно, – замахал рукой мистер Смок, словно стирая образ, возникший в воздухе. – Пусть так, допустим. А как же романтика? Прогулки под луной, под ручку, все эти шепотки-поцелуйчики?.. А-а, вижу, как глазёнки заблестели! Короче, ты едешь на Марди Гра. Развеешься, поешь всяких вкусностей, потанцуешь! А если случится что-то хорошее, задержишься подольше. С лесом я сам управлюсь. Так что завтра собирай манатки – и айда в столицу, и чтоб духу твоего тут не было!

«Аластор был чрезвычайно тяжёл на подъём» – в который раз отметила про себя Чарли, глядя, с какой неохотой парень собирал в дорогу заветные носки-трусы. Ему ни малейшим образом не хотелось вылезать из кое-как обжитой зоны комфорта, но в пути парень всё же почувствовал прилив хорошего настроения.

Принцесса ада сверилась с его дымкой воспоминаний. Сливочно-белая, впереди что-то хорошее. Наконец-то. Неужели они увидят этот знаменитый праздник? Конечно, Ротсала вложила в каждый эпизод какой-то смысл, но ведь можно и поразвлечься немного, правда же?

Вот бы оказаться там, в реальности. Что было бы, познакомься они на Земле, когда Ал был вот этим робким и застенчивым юношей? Впрочем, какой смысл размышлять, если история, как известно, не знает сослагательных наклонений?

Однако одно Чарли знала точно: по неведомой причине, она не хотела, чтобы юноша встретил в этой праздничной толпе кого бы то ни было…

В связи с Марди Гра все гостиницы Нового Орлеана были забиты под завязку, так что молодому егерю пришлось снять комнату в такой трущобе, в которой, казалось, не поселилась бы даже изъеденная блохами кошка. Благо, жизнь в лесу закалила его, да и парень не намеревался задерживаться в столице. Просто немного повеселиться, купить старику сувенирчик, а потом вернуться. Легче лёгкого. А раз так, что с того, что из матраса торчит пружина, а окна засижены мухами? Было бы куда голову положить, чтобы выспаться перед тем, как пойти обратно. В лесу, в сторожке или на засидке, парень научился отрубаться моментально, на мало-мальски пригодной поверхности, даже на той, которая в жизни ещё не сделала ни единого шага для того, чтобы превратиться в горизонтальную.

Поначалу количество людей и издаваемый ими шум несколько дезориентировали будущего лорда Преисподней, но он вскоре пришёл в себя, занявшись поисками еды и хорошего места, откуда можно было бы посмотреть на карнавальное шествие, не боясь быть растоптанным.

Марди Гра отпечатался в его сознании как череда ярких нарядов и весёлой музыки, еще в далёком детстве, когда отец, похоже, будучи в редком припадке человечности, привёл свою семью во Французский квартал. Ал был совсем маленьким и сидел у матери на руках, всё ещё лелея надежду сжевать свой слюнявчик.

«Смотри, милый. Это Марди Гра».

Мама. С момента её смерти парень изо всех сил старался не предаваться горестным воспоминаниям, и вот, прошлое застигло его в самый неподходящий момент.

– Эй, мистер, Марди Гра на пороге, а Вы ходите с такой постной миной! Уж не похороны ли в доме? А, впрочем, отложите их и идите сюда, мы с девочками раскрасим Ваше лицо, и будет весело!

Знакомый голос. Ал обернулся. Его звала юная леди в цветастом платье чуть ниже колена, на каблучках и в шляпке, повязанной не менее ярким шарфом. На её открытых загорелых плечах отдыхали яркие веснушки, а сама мисс держала в руках палитру и кисточки.

Дорого, богато, но её лицо…

– Джой?

Леди замерла, затем, издав изумлённый вопль, кинулась ему на шею, радостно хохоча:

– Да ну?! Это правда ты?! Правда же?