И вот я стремительно несусь вглубь Сумеречного моря и мечтаю потягаться со штормом. Это запросто, если намерение крепко – и вот я уже уворачиваюсь от горбатых волн с явно плотоядными намерениями. Идея приходит ко мне, когда я едва не захлёбываюсь от могучего вала – и я стремительно набираю высоту, упрашивая воду успокоиться.

Я с удобством располагаюсь на берегу и ваяю новое дитя из песка и соли, замешанной на кристально-чистых водах, неподвластных ни одному смертному. Так что Тварь Углов лишь понимающе усмехается, прочтя название.

Рассказ получает имя…

Комментарий к Конфигурация шестьдесят первая

Рассказ:

https://ficbook.net/readfic/11409612

========== Конфигурация шестьдесят вторая ==========

Ультхар укутан в поистине южное солнце.

А значит, все до единого из сонма его четвероногих божеств облепили крыши, клумбы, заборы и просто удачные для загара участки.

По приезде я запланировала первую вылазку именно сюда, поскольку теперь мы с этим мегаполисом стали хоть и отдалёнными, но всё же соседями. И вот я здесь. В городе, где почитают кошек.

И кошек здесь тьма-тьмущая.

Молодые дворовые принцы, изящные кокетки с ленточками ошейников, бесята-подростки и степенные матроны – любые масти, породы и усатые мордочки купаются здесь в любви и уважении. И это священное племя совершает намаз в честь своего бога дневного сна – солнца. Здесь хорошо.

Ультхар – большой торговый город, но благодаря здешним пушистым талисманам в воздухе нет характерной для бизнеса напряжённости. Деньги есть деньги. А кошки есть кошки. Может, они и ничего не меняют, но точно многое сглаживают.

Даже сам город с высоты птичьего полёта напоминает громадного кота, свернувшегося калачиком возле сети бухточек, как всегда пестрящих от кораблей.

Кошкам плевать, в одежде я или нет. Для местных же я ненадолго становлюсь бельмом на глазу.

В Ультхаре часто можно встретить людей, заплутавших во снах и решивших остаться здесь навечно, но даже они часто пугаются моего решения не заворачивать себя в разноцветные фантики из тканей. А в Ультхаре фантиков предостаточно: такое обилие красок часто недоступно и самому изысканному земному модельеру. Правда, в этом плане у меня имеется один важный плюс: голое тело всегда в моде. Оно есть у всех и едва ли от него можно отказаться. Так что у меня свой тренд, и он не стоил мне и крипы.

– Эй, девушка!

– Не замёрзла?

Я знаю, кто это. Коренастые и очень самоуверенные, с четырьмя пальцами на коротких руках и почти что жабьими улыбками. Рогатые торговцы с плато Ленг. Правда, на этот раз мне не обязательно их игнорить. Я оборачиваюсь к ним, под гогот и цыканье спокойно демонстрируя след от зубов Мигрирующего. По тому, как они пучат глаза, я понимаю, что сообщение доставлено. Мигрирующих рогачи боятся.

Дело в том, что Ленг – структура не людского сновидения. Это мерзкое плато и его жители были занесены извне, то есть торговцы с жабьими ухмылками никак не местные. Мигрирующие не то чтобы не толерантны, а чересчур любопытны. Они обожают пробовать новое. И пробуют обычно до полного исчезновения образца. Или до его смерти, это уж смотря что им попалось. Я сама видела, как однажды стая из пяти особей атаковала новообразование из другой планетной системы. Пришелец не успел и пискнуть – а они уже довольно икали от сытости.

Коротыши Ленга крайне внимательно следят за перемещениями своих недругов, поэтому любое напоминание о победе над местными чистильщиками вызывает в их глазах почёт и уважение.

– Красавица, прости, не разглядели твоё боевое ранение… Не желаешь купить рубины?

Нет, ну вы подумайте. И года не прошло, как эти мерзавцы едва не захватили Ультхар со своими фитюльками, был большой скандал и казни, судебные разбирательства – и что в итоге? Они снова здесь, со своими камнями.

Настало время проникнуться уважением и мне. Это граничащее с безрассудством упорство может и восхитить.

Я беру один камень в руки, и он начинает ненавязчиво, почти что нежно высасывать мою энергию, довольно мерцая при этом. Он размером с воробьиное яйцо, крупные экземпляры куда опаснее.

Странно, конечно, но…

– Я знаю, что это, – говорю я, пока мою покупку складывают в узорчатый пакетик, – Но я никак не могу устоять перед красивой цацкой.

– Судя по тому, из чьих зубов ты выбралась, куколка, этот рубин подойдёт тебе как ничто другое, – довольно мудро изрекает хозяин галеры, подправляя тюрбан, скрывающий рога.

– Возможно, – киваю ему я, – Слушай, а не приходилось ли тебе торговать в Кадате?

Пауза на некоторое время приобретает несравненную осязаемость. Да, я здесь не просто так. Теперь, обосновавшись на новом месте, я пришла к выводу, что мне нужно продолжать свой полубезумный поиск. Иначе я не мононоке. Да и скучно ведь.

– Милая, в Кадат не ведёт ни одно течение, рядом нет Сумеречного моря, а мы предпочитаем добираться до торговых зон по воде, – он небрежно подправляет мешочек с крипами, висящий на поясе, – Да и торговать там не с кем. Город мёртвый и опасный… А что?

– За камень я заплатила, – я показываю ему пакет, – Больше ничего не должна, Прощай.

– Чао, крошка.

Ладно, ничего не поделаешь. Надо набраться терпения, это всё, что мне сейчас нужно.

И фонтан.

Я сажусь на мраморный парапет и протяжно вздыхаю. Некоторые в вирте считают этот жест наигранным, поскольку дышать здесь необязательно, но чем ещё земное существо может выразить невысокую, но уже ощутимую долю отчаяния?

И тут я вижу его.

Наши взгляды встречаются, и я немедленно вскакиваю.

Судя по всему, между нами прошла сложная химическая реакция, ибо я понимаю, что умру сию же секунду, если не поглажу этого кота.

Обычно особей моего пола и возраста сводят с ума человеческие младенцы, но меня определённо штырит от котов.

Этот кот – всем котам кот. Он белый, с раскидистыми усами и огромной рыже-полосатой кляксой, которая напоминает седло на его мягко изогнутой, словно стог сена, спине. Он настолько пухлый, что, должно быть, в него входит не одна, а три миски корма за раз. Мои пальцы тонут в его меху и шкуре как в тесте, пока не нащупывают заветные мырчательные рецепторы, и наружу не вырывается знаменитая версия «ом» кошачьего мира, великая мантра существования.

– Благословен тот, кто приласкает кошку в Ультхаре! Счастья тебе, отказавшаяся от Имени и Формы!

Я быстро нахожу автора фразы и коротко, но вежливо кланяюсь. Местный резчик по дереву, судя по поленцу в его руках, покрытому затейливыми узорами.

– Это ваш кот?

– Мой. По правде сказать, он только что соизволил выжрать кувшин сливок, и я удивлён, что после такого подвига он выдвинулся на улицу. Неужели побоялся наказания? Едва ли этот обжора ещё чувствует мои шлепки, будь благословенны его августейшие складки.

Я тепло улыбаюсь:

– У меня самой… Точней, у моего носителя такой же. Может быть, самую малость стройнее.

– Значит, Ультхар рад вам вдвойне.

– Я признательна городу за гостеприимство. У меня здесь дело.

– Ага… – он без тени задней мысли осматривает меня, – Ищете запретное место?

– Кадат.

– О, в самом деле?.. Не самое хорошее пристанище для путника.

– Пусть так. Вы знаете кого-нибудь, кто смог бы указать мне дорогу, продать карту или… Я не знаю, Ультхар ведь один из крупнейших торговых центров!

Мой новый знакомый задумчиво скребёт подбородок, покрытый тёмно-русой, аккуратно постриженной растительностью. Его мыслям тихонечко подпевает кот.

– Никто не ходит в Кадат, – наконец, изрекает резчик, – Боги сновидений капризны и зачастую непредсказуемы. Жрецы, желающие им служить, бредут через Пустоши и никогда более не возвращаются обратно.

– Откуда в таком случае они знают дорогу? – продолжаю допытываться я.

– Их провожают птицы цвета небесной лазури. Этих птиц ни с чем не перепутаешь, – взгляд резчика становится мечтательным, – Говорят, эти птицы умирают на подходах к Кадату, но до последней минуты продолжают на него указывать. Поразительная преданность месту, которого так и не увидишь, верно?