И я догоняю. Вот то место, где пройденные рельсы снова ложатся под невероятный механизм. Неутомимый зверь «Анамнетик Экспресса», вся его суть. Я слепила его из гепарда, сокола и голубого марлина – самых быстрых существ, что знала. Он распластан, он часть машины, он сам машина, он киборг с венами, по которым течёт масло. И бег – вся его жизнь.

Я ржу что есть сил, и он поворачивает ко мне голову с горящими, как прожекторы, глазами-блюдцами. Его ответ – это свист, дребезжание и визг рельсов.

– Ты смотри какой вымахал! Ай да красавчик! Береги их, ладно? Мамочка о тебе помнит! – кричу я напоследок и благополучно отстаю. Мне пора домой.

Я возвращаюсь под утро и кладу рукопись рядом с «гнездом» моего гостя. Потом иду наверх, к рубке.

Несмотря на то, что пора и маячит угроза будильника, я превращаю одну из стен в зеркало и смотрюсь в него, встав полубоком. В вирте можно вовсе не моргать, а значит, не упустить ни одной детали.

Я знаю, что пора собраться и отволочься по месту назначения, но одна мысль грызёт меня что есть мочи: «И что только со мной не так?..»

Я ухожу в реальность. И сейчас как никогда хочу, чтобы она мне только снилась.

Комментарий к Конфигурация тридцать вторая

Рассказ:

https://ficbook.net/readfic/11862100

========== Конфигурация тридцать третья ==========

Подвох.

Я слишком поздно заметила, что случилось.

После охоты на Мигрирующего мне отчего-то казалось, что больше под куполом не произойдёт ничего вне моего контроля, но то был ложный оптимизм, несвойственный даже умственно отсталому.

– Эй, я же демон, чего ты, спрашивается, от меня хотела? – небрежно поводит головой Тварь Углов. Ещё бы, должно быть, насладился зрелищем.

– Когда я её поймаю – я с неё три шкуры спущу! – во всеуслышанье заявляю я, решительным шагом топая на пустырь. В общем-то это тихое бесприютное местечко, в котором я иногда катаюсь с боку на бок в облике ужасного волка.

Мои худшие опасения обретают плоть и кости.

Да, так и есть.

Там, где раньше ничего ничего не было, растёт молодое деревце уже нехилой толщины, примерно с мою ладонь. Ствол и ветви чуть заметно пульсируют. Кора посверкивает скрытым пламенем необработанного янтаря.

– Восхитительно, я давно такого не видел, – мой гость тоже рядом и обнюхивает новообразование с тщанием ищейки, – Ты смотри как разнесло-то. И что мы будем делать?.. Ого, прямо так?

– Оно нежизнеспособно, – я заставляю правую руку превратиться в острое лезвие наподобие серпа, – Эта маленькая стерва… без моего ведома…

Размах не удаётся. У меня на пути тут же становится хрупкое тело. Голем прижимается к творению спиной.

– Уйди, – твёрдо говорю я.

Она дрожит и сопит, но не сдвигается ни на йоту.

– Какое ты имела право оставлять эту любовь? Мы договорились. Слышишь меня? Наше тело будет страдать, и сильно… Эй, ты! – я замахиваюсь, и она неожиданно подставляет лицевой диск. На месте царапины тут же открывается глаз, уставляясь на меня со щенячьей печалью.

– Свали отсюда!! – я уже выходу из себя и вспыхиваю. Буквально. Трава под моими ногами загорается, грива огня бежит пожирать ближайшие здания.

На четыре лапы, обрастая шерстью. Клыки обдирают губы.

– Он не заслуживает такого чувства! – мой вопль постепенно превращается в рык, – Эта любовь обречена, он её не хочет, ему на неё плевать! Да пойми же ты, ты защищаешь иллюзию! Он, он…

«Представь его ребёнком!»

От её мощного мысленного сигнала я отшатываюсь, как от удара плетью. Ребёнком?..

Вот он бегает с друзьями и лающим за спиной коротколапым щенком. Вот падает, счёсывая коленку. Ему больно, он плачет, и мать берёт его на руки, утешает и дарит тепло. Так же, как наше тело. Мечтает дарить ласку и тепло. Неважно, что он этого не хочет – надежда позволила этому дереву расти. Корни нашего чувства проросли уже слишком глубоко, и даже если срезать ствол, оно зазеленеет снова.

Я прищуриваюсь и поднимаю глаза:

– Проклятая… Безмозглая дура…

Она чуть округляет своё тело до беспомощных подростковых форм – с синяками от растяжек и пушком на животе. Знает, чем меня пронять.

Чёрт. Вот же чёрт!

– Ты пожалеешь, – я снова встаю на задние лапы, возвращая себе человеческий облик, – Потом я не стану тебя откачивать. Изволь достойно сдохнуть, когда этот фарс ранит тебя слишком глубоко.

Она молчит, но большего я от неё и не жду. Сопит уже ровнее, зная, что не трону.

– Чудненько поговорили, – худощавое усмертие уже прыгает у моей левой ноги.

– Меня не интересует твоё мнение.

– А что такое? Ты ведь тоже его любишь.

Конечно. Он знает, смешно было бы отрицать.

– Я смотрю в будущее. Мы ему не нужны, а значит, нечего тратить время. И силы… Эта идиотка чуть не умерла – и что, она сделала выводы?

– Ваше тело – тело самки. К тому же человеческой, – Тварь Углов бережно обходит язычок пламени, – Чувство безосновательной привязанности в вашей природе. Хотя, конечно, можно воевать с этим до озверения… Озверения. Ха! Поняла, а? Не говори, что не поняла!

– Ты само остроумие.

– Вместо сарказма подумала бы о том, что мне почитать… Эй! Не обязательно в меня швыряться!

– Мне некогда искать для тебя атласную подушку, у меня тут пожар, – вроде бы, это были главы моей черновой энциклопедии. Я быстро закуриваю глясару и ухожу, пока мой ценитель малых литературных жанров ещё думает над оптимальной претензией.

========== Из «Энциклопедии абсолютного и относительного сновидения». Творцы вирта ==========

По подсчётам учёных, Землю населяет около триллиона различных видов живых существ. Любое из них, имеющее хоть проблеск сознания, способно внести свой вклад в постоянно меняющийся облик вирта.

Учитывая молодость и незрелость человечества, нет ничего удивительного в том, что вирт небогат на техногенные пейзажи. Отдельные мирки имажинёров составляют лишь крошечную часть мира сновидений; кроме того, по большей части они разрознены.

Несмотря на это, в вирте всё же встречаются города, выстроенные усилиями не столько человеческих, сколько анамнетических рас. Дети богов и демонов возводят прекрасные дворцы, торговые порты, изящные улочки и грозные статуи, в итоге объединяющиеся в невероятные мегаполисы с кипящей в них жизнью. Одними из самых крупных городов считаются город кошек Ультхар и славящийся своими алыми птичками Селефаис – оба торговые и оба выстроены на берегах Сумеречного моря.

Остальные просторы вирта это поля, леса, реки, озёра, пампасы и сельвы, лиманы и горы – всё то разнообразие ландшафтов, которыми издревле славилась планета Земля. На подобных территориях встречаются селения, обитатели которых живут натуральным хозяйством.

Встречаются миры, очень экзотические для человеческого глаза, созданные существами, абсолютно непохожими на людей по уровню восприятия. Головокружительные сферические миры морских котиков и тюленей, звуковые миры летучих мышей, пахучие миры собак сбивают с толку своей кажущейся алогичностью, а потому обычно не осваиваются и схлопываются через какое-то время либо по естественным причинам, либо при помощи зубов Мигрирующих, добывающих залежалую информацию как желанную падаль. Внутренности малых миров действительно уплотняются, и на выходе, по словам очевидцев, похожи на уголь. Вероятно, однажды, когда будет изобретён способ хранения, эта информация станет топливом для ещё только зарождающихся в головах молодых изобретателей сложных механизмов.

========== Из «Энциклопедии абсолютного и относительного сновидения». Смена циклов и времени суток ==========

В вирте не существует единой системы смены циклов и времени суток. И то, и другое зависит от конкретно выбранного мира, и немного схоже с разницей в биомах Земли. В одних местах царит вечное лето, в других – Ледниковый период; где-то жарко, а где-то очень холодно. Периоды времени тоже колеблются; доподлинно неизвестно, какова самая распространённая длительность анамнетических суток, но, вероятно, она установлена в пределах 21-24 часов (согласно данным о скорости вращения Земли вокруг своей оси). Кроме того, время суток и сезонные циклы едва ли связаны с каким-то конкретным местом на Земле, однако это правило не является чётким для индивидуальных имажинёрских миров, хозяева которых могут задать условия, комфортные именно для себя.