Не волнуйтесь – я алкаю жить.

Что ж. Добра тебе, милый обманщик,

Ну а я – постараюсь остыть.

========== Конфигурация тридцать первая ==========

Такт. Такт. Такт.

Где-то далеко у моего носителя немного учащается пульс, пока я, его воплощение в мире сновидений, бегу по следу ушедших далеко вперёд рельсов.

Я белая лошадь с чёрной и короткой, словно у зебры, гривой, но зато с роскошным хвостом, развевающимся позади мятежным стягом. Эта часть вирта залита солнцем, и земля сухая, словно задубевшая кожа. Самое то для копыт.

Вот он. Поезд Леди Дорог.

Я прибавляю ходу. Главное, не сбиться с такта. Копыта чуть более изящная штука, нежели волчьи лапы, и я всё ещё привыкаю к этому виду конечностей.

Вокруг меня, слева и справа, начинает виться золотистая пыль. Демоны движения, полуприрученые звери Леди. Они бесформенны, но едят энергию передвижений самых быстрых существ или механизмов. А я догоняю поезд, так что трое, а то и четверо начинают плясать, превращаясь в подобия меня. Один даже смог считать человеческий облик, и теперь размеренно бежит у окон поезда.

Что это? Он изображает меня нарочно?

Так и есть: Леди придумала способ узнавать, кто идёт в гости. Одна из дверей открывается, выплёвывая лесенку. Поезд не сбавляет хода. Собственно, я и не жду от него ничего такого.

Нужно что-то юркое. Я становлюсь горностаем. Дыхание перехватывает от изменения массы, но вот я уже повисаю на поручне. Маленькие лапки заменяются человеческими руками, и я залезаю внутрь.

Тут мало что изменилось со времени моего последнего посещения. На стенах висят красивые светильники в форме экзотических резных листьев. Я иду вперёд по ковровой дорожке цвета говяжьей мышцы с золотистой лентой по краям.

– Эклипс, – ко мне поворачивается точёная головка, обрамлённая крупными кольцами золотистых кудрей.

– Леди, – я чуть заметно, по-дружески, кланяюсь.

Она и её свита сидят в купе и потягивают чай. Всё в том же составе: сама Леди Дорог, её пожилой дворецкий и мальчик десяти лет, серьёзный не по годам. Если Леди не предоставит этому малышу убежище в своей мобильной крепости – и орды дримеров не хватит перестрелять все кошмары, наштампованные его подсознанием. Не ребёнок, а атомная бомба. Мигрирующие бы его до полусмерти зализали от радости.

Про дворецкого же я не знаю ровным счётом ничего, кроме того, что он всегда молчалив и услужлив. Ну и его лицо ещё ни разу не потеряло невозмутимого выражения, кто бы не являлся сюда за утешением.

Леди в лёгком белоснежном платье, которое очень идёт к её загорелой коже. Она улыбается, легко и приятно:

– Садись, дорогая.

– Вы не будете так любезны?.. – нарочито вежливо спрашиваю я самого младшего из компании.

– Обойдёшься, нудистка чёртова!

– Ты потрясающий, – я с усмешкой ерошу тёмно-русые волосы уворачивающейся молодой особи.

– Он до сих пор не нашёл ответа на свой вопрос, – мягко говорит, почти мурлычет Леди, – Кев, ну что тебе стоит спросить Эклипс?

Он дуется и отодвигается. Потом, поняв, что я намерена прилечь, уходит на другую полку.

– С прошлого раза, как мы виделись, я стала отражать моё любимое имя, – делюсь с Леди я, кладя голову ей на колени.

– Да, я вижу, – она осторожно касается пальцами моего шрама на бедре, – Укус Мигрирующего. И как подходит… Что ж, пора определиться, чего ты хочешь на этот раз.

– Забвения, – почти что шепчу я, – Мне нужно воссоздать… Нет. Мне нужно сделать то, чего не было. Я могу и сама, но твои иллюзии правдоподобнее моих. Ведь это ты – та, что дарит утешение всем жаждущим путникам. Я прошу сон во сне. Я хочу снова уметь плакать.

– Тогда просто расслабься, – Леди Дорог кладёт руку на мой разгорячённый лоб, – Закрой глаза. Вслушайся в перестук колёс, в песню рельсов. Видимо, дела серьёзные, раз ты пришла не в оговорённый день… Засыпай, засыпай, молодая демоница, пожелавшая увидеть неведомый Кадат. Спи…

Я снова там, где всё началось и закончилось. Я, не открывая глаз, некоторое время жду, пока этот мир строится с тихим шуршанием и позвякиванием. И открываю их, когда ощущаю тепло другого существа.

– Здравствуй, – шепчу я.

Мы стоим лицом к лицу. Я, как и моё человечье тело, завёрнуто в нелепые людские тряпки.

– Здравствуй, – эхом отзывается он. Это лицо идеально воссоздано до последней чёрточки, и я заставляю себя поверить.

– Я должна была сказать. Прости, что была слишком слаба. Сейчас, когда уже слишком поздно, я готова, – я стискиваю зубы и глубоко вздыхаю, – Я люблю тебя.

– Я знаю. Я видел и чувствовал, и должен был сказать «нет» раньше, – он делает шаг навстречу, протягивая руки, – Прости меня. У меня не хватало духу отказать. Я не хотел причинить тебе боль. Как я могу помочь тебе?

– Можно… – я внезапно начинаю всхлипывать, – Можно я тебя обниму?

Он сам мягко обнимает меня. Не из жалости, не «по-дружески», что равняется утешительному призу для круглых неудачников, а поэтому едва ли не равноценно жалости, а по-человечески, как тот, кто готов сопереживать. А я реву и пускаю сопли на его плечо, слюнявлю его, как подзаборная сука – с нежностью протянутую руку. Я обнимаю его до царапин, мои челюсти сжаты до спазма, и где-то там, в пожизненном союзе голосовых связок, рождается утробный вой. Я никак не могу понять, плачу я или рычу, пытаясь заставить спину не горбиться, а ноги – крепко держать меня на земле. Даже сейчас, когда я могу побыть вполне себе полноценной истеричкой, я борюсь с этим что есть сил.

А моё время истекает. Скоро я погружусь в глубокий сон. Контроль уйдёт, сменившись сумраком убаюканного сознания.

Всего несколько драгоценных мгновений – и только на самое важное.

– Спасибо, что мы поговорили, – шепчу я ему на ухо. Мир распадается на нелепые клочья, но какая теперь разница?

Зарёванная, разодранная своей болью и измученная мыслями, я лежу посреди недвижимой пустоты.

Я всё ещё жива. Я просто сплю.

И сейчас сны мне не снятся.

========== Из «Энциклопедии абсолютного и относительного сновидения». Носитель и ментальное тело ==========

Носителем называется физическое тело сновидца, на время перехода в вирт оставленное на Земле, чаще всего в кровати. В особом представлении не нуждается: стандартный мешок с мясом и костями, несколько различающийся от индивида к индивиду. Может как контролироваться своим ментальным телом, так и вести относительно автономный образ жизни. Примечательно, что внешность носителя может не совпадать с внешностью его отражения в вирте; обычно меняется цвет волос, глаз и такие антропометрические данные как рост или физическая форма, чаще из-за недовольства носителя собственными отличительными признаками.

Ментальное тело это то, что, собственно, и совершает переход в вирт. Формально представляет собой то, как человек видит себя со стороны, частицу самосознания, помноженную на глюк мозга относительно двигательной активности. Обычно занимается тем, что носитель не может позволить себе в реальной жизни (возможности ограничены функционированием и общим развитием мозга). Развито не у всех; причины неизвестны. Самыми вероятными считаются глобальное сокращение времени сна, высокий уровень стресса и повсеместное распространение сильных успокоительных. Однако согласно имеющимся данным, во все времена существовали люди, неспособные видеть сны, так что, скорее всего, причина отсутствия ментального тела кроется в наследственности.

========== Из «Бестиария». Демоны движения ==========

Длина тела: до 2 м

Рост: до 1,8 м

Вес: неизвестен

Яркий пример энергетической жизни. Демоны движения насыщаются за счёт кинетической энергии, производимой неким интенсивно движущимся объектом. Подобно дельфинам, они преследуют любого из своих временных «хозяев», не причиняя ему никакого вреда и лишь пожирая клочья расходуемой им энергии. В случае голода способны к длительной спячке под землёй. В качестве мест обитания предпочитают открытые пространства с минимальным количеством холмистых участков. Цвет животных интенсивный, чаще жёлтый или (реже) сияющий белый, походий на разряд статического электричества; иногда можно заметить глаза особи, очерченные несмыкающимися веками. Размножаются почкованием: при перенасыщении энергией готовая к воспроизводству особь отбрасывает свою маленькую копию, полностью готовую вести самостоятельную жизнь.