- Потому что ты девочка! — ответил незнакомый мальчик.

— Разве девочки чем-то хуже? — удивилась и немного обиделась Принцесса.

Мальчик хотел что-то сказать, но его перебил Майк:

- Зак просто думает, что у тебя не получиться бросать биту, она же тяжелая.

Принцесса немного подумала и согласилась, что все-таки бросаться тяжелыми палками — неподходящее занятие для воспитанной девочки. Ей стало грустно, мальчики играли вдвоем, а на нее не обращали внимания. Она направилась в сторону.

— Ты можешь быть судьей, — предложил Майк.

Принцесса согласилась. Судить — это подходящее занятие для дочки правителя.

Она встала неподалеку от квадратов, которые были «крепостями» и следила, чтобы мальчики честно выбивали врагов-чурбачков. Чурбачки каждый раз перестраивались в разные фигуры, и выбить их было не так просто. В какой-то момент Майк начал проигрывать.

Тогда Принцессе очень-очень захотелось помочь ему выиграть, и она стала придираться к Заку. Тогда Зак обиделся, сказал, что Принцесса — нечестная и он не будет больше играть. Он положил биту и ушел.

Принцесса обрадовалась, что сейчас Майк будет играть только с ней, и поспешила к нему. Но мальчик стоял и хмурился.

- Зачем ты придиралась к Заку? — спросил он.

— Я хотела, чтобы ты выиграл.

- Неужели отец не научил тебя, что судить нужно честно и справедливо?

Принцессе стало стыдно. Но она же хотела помочь!

Об этом она и сказала Майку.

- Ты не права, Принцесса. Победа не всегда важнее цены, которую ты за нее платишь. Мой друг обижен, а ты дала повод плохо думать о тебе. Пойду, найду его и извинюсь за тебя.

И Майк ушел, оставив Принцессу одну.

Принцесса была не согласна с Майком и, конечно, поспешила к отцу.

— Нам, правителям сложнее, чем обычным людям, Принцесса, — сказал он. — Нам приходится слушать не только сердце, но и соблюдать правила.

- Но мое сердце хотело, чтобы выиграл Майк!

- Ты подсуживала Майку, потому что тебе не понравился его друг. В игре важны правила, твой знакомый поручил тебе следить за их соблюдением, а получилось, что ты не оправдала его доверия.

- И что мне делать, Майк больше не захочет со мной общаться?

- Признать свою ошибку, думаю, что это вернет расположение ребят.

Принцесса задумалась. Признать ошибку она не могла и не хотела, она ведь не сказала, что Зак проиграл. Просто немного придиралась. И что, ей теперь еще и извиняться прикажут? А она, между прочим, дочка правителя! А правитель всегда прав — это всем известно.

* * *

Светлана закрыла книгу.

— Она признала свою ошибку? — спросила Аэлика.

— Узнаем завтра. А ты что думаешь?

— Признавать ошибки трудно, но правитель должен уметь это делать. Иначе его не будут считать справедливым.

— Да, тогда правитель прослывет самодуром. И ты права, признавать ошибки очень трудно.

Света укладывала драконочку спать, а сама погрузилась в свои мысли. «Связать свою судьбу с Антоном — было самой главной моей ошибкой! Почему я это понимаю только сейчас?» — думала она и желание вернуться назад, чтобы закрыть эту страницу, стало еще сильнее.

* * *

Обратный путь сюрпризов не принес, до замка в горах добрались благополучно. Света продолжила путешествие с капитаном, не замечая, насколько напряжен мужчина.

В замке Аэлику еще раз осмотрел лорд Снуффорд, а Свету перехватил господин Трумен. Она не стала возражать, мало ли что ведьмы могли наколдовать.

Однако и тут все обошлось. Светлана хотела расспросить доктора о ведьмах (интересно же, настоящие ведьмы!), но тот к разговорам был не склонен.

И снова потекли обычные дни, изменения были лишь в том, что им с Аэликой разрешили прогулки по замковой территории.

В одну такую прогулку Света со своей подопечной оправились на тот утес, с которого они обе сорвались в обрыв. Светлана надеялась, что Аэлика, оказавшись там, что-то вспомнит. Ну, или она сама. Всю дорогу Света перебирала воспоминания Ланнет, пытаясь понять, что тогда произошло, вспомнить, о чем няня говорила с Аэликой, но все было тщетно.

«Как будто кто-то стер все воспоминания. Боги? Зачем — там было что-то личное? Но что? Может быть, Ланнет нравился кто-то из стражей? Как бы узнать?» — думала девушка, пока они поднимались по склону. Не найдя ответов, она спросила у драконочки:

— Аэлика, а ты совсем не помнишь тот день, когда мы упали с обрыва?

— Помню, но смутно. Он очень суетливый был, мы ушли сюда, чтобы спрятаться от всех.

— Да? А от кого мы прятались?

— А ты не помнишь?

— Знаешь, это странно, но я вообще не помню этот день. Совсем ничего, будто кто-то стер воспоминания.

Драконочка немного помолчала, что-то прикидывая в уме, а потом сказала:

— Это я могла их стереть, наверное.

— Ты? — удивилась Светлана.

— Да, я же должна уметь это? — прозвучало неуверенно.

— Должна, или умеешь? — уточнила Света.

Аэлика остановилась и села на поваленное дерево.

— Я расскажу тебе, и ты тоже от меня отвернешься.

— Аэлика, что ты такое говоришь! Мы же друзья, как я могу от тебя отвернуться?

— Ну, получится, что я не оправдаю твоего доверия.

— Нет, милая, это не так. Друзья нужны, чтобы помочь, понять и принять. Если ты мне расскажешь, то мы будем разбираться вместе. — Света тоже присела рядом.

— Обещаешь? — спросила Аэлика, с надеждой глядя в глаза няне.

— Конечно! — серьезно кивнула Светлана.

— Дар нашего рода — ментальный, мы можем управлять живыми существами, внушать им всякое или заставить забыть. Это происходит непроизвольно, папа говорил, что это боги позаботились о том, что мы передаем свои чувства остальным драконам. Вот я уважаю лорда Немекзара, и все остальные относятся к нему с уважением. Папа говорил, что это страшный дар, и надо обязательно научиться им управлять. А еще относится ко всем нейтрально, чтобы не навязывать никому своего отношения, понимаешь?

— Да.

— Поэтому меня с детства учили оставаться равнодушной к окружению, не позволять себе испытывать эмоций, но это так трудно. А дядя Джейлис был против того, чтобы меня заставляли быть сдержанной, он говорил, что если все время подавлять свои переживания, то однажды они вырвутся на волю и устроят ба-бах. Так и случилось. У меня начались проблемы с контролем, и страдали в первую очередь слуги. Однажды мне подали завтрак, а у меня было настроение, ну, не очень хорошее. И я подумала про себя: «не хочу, ешьте сами». И служанки начали есть. Мне было так стыдно… Меня заперли в северной башне, и позвали наставников учить меня контролю. Но они не могли помочь. Я сердилась и думала всякие гадости… В итоге всем выдали амулеты, защищающие от меня, стало полегче. Но всплески все равно продолжались, и родители отправились принести дары на алтарь богов-создателей и спросить их совета, что с этим делать. Потому что считается, что это дар богов — внушать свои мысли окружающим. А потом что-то случилось в горах, и родители не вернулись. Дядя Джейлис отправился их искать и тоже пропал. Это все из-за меня, понимаешь? Если бы я умела контролировать свои чувства, то ничего бы не было. А я не умею этим управлять и даже не знаю, на что способна!

Драконочка беззвучно расплакалась.

— Аэлика, ты еще ребенок, и не можешь все знать и уметь. Но ты понимаешь, что есть проблемы, и учишься их решать. Это гораздо важнее. Пройдет время и у тебя все наладится. И в том, что не удержала контроль, нет твоей вины. Твой дядя был прав, нельзя постоянно подавлять все эмоции. И, если уж совсем честно, я вообще думаю, что тебя специально провоцировали на эмоции, и все было подстроено.