— Кураторы и Наставник будут недовольны, — сказала Лея, выслушав план Сноу изменить плетения в защите и привязке мира.

— Если ты им не расскажешь, то они ни о чем не узнают, — холодно заметил Сноу.

Лея покачала головой.

— Ну, тогда иди, докладывай. Догадываюсь теперь, почему ты в любимчиках у Верховного, — процедил Сноу, отворачиваясь.

Лея молча вышла из комнаты, в которой они следили через Окно Миров за Дарогорром. Она, несмотря на все то время, что провела в чертогах создателей, больше ощущала себя человеком, чем демиургом с почти не ограниченной силой, и легко поддавалась эмоциям. И сейчас ей было обидно. Да, ее личный Наставник был еще и одним из Кураторов их группы. И еще он относился к Верховным.

Вообще с иерархией у демиургов было все строго. Есть род. У каждого рода свои чертог и своя сфера влияния. Сильнейший из рода — Верховный, он отвечает за всех членов своего чертога и входит в Совет. Так же в совет входят Старейшины и Кураторы. Старейшины занимаются в основном делами внутри рода и принимают участие в общих решениях. Кураторы отвечают за молодежь и развитие дара среди них. В основном они работают в Небесной Академии Созидания и руководят всеми проектами адептов. То есть сначала Совет обсуждает проблему, намечает перспективы и пути развития, потом Кураторы формулируют конкретные задачи и после одобрения Совета создают рабочие группы для их реализации. И Старейшнины, и Кураторы могут брать под опеку младших демиургов или людей, в которых обнаружился дар Создателя или искра Видящего. И тогда они несут полную ответственность за развитие дара и считаются Наставниками.

Наставник Леи отдал ее в чертог Сноу, хотя сам возглавлял другой род. Что им двигало, Лея тогда не задумывалась, а сейчас понимала, что ответа ей никто не даст. Ее не обижали, но и тепла и участия она не встретила. Все в том роду были будто заморожены. Но это и естественно, ведь силой управлять временем и останавливать, буквально замораживать все процессы, можно только оставаясь предельно сосредоточенным. Лея это понимала, но не принимала. Ей отчаянно хотелось тепла и простого человеческого участия. И когда в одном из миров она встретила того, кто дал ей все это, она ушла. Согласилась, не раздумывая, на запечатывание дара и ушла в мир к смертным. О том, что было дальше, Лея не говорила никогда и ни с кем. И сама предпочитала не думать об этом. Могли ли Боги вернуть ей любимого? Может быть и да. Но никто не откликнулся. Хотела ли Лея возвращаться назад? Нет. Но вернулась и оказалась в команде Сноу.

Лея понимала, что Сноу не простил ей предательства и старалась не лезть со своими советами. Остальные смотрели на нее с недоумением, но враждебности не выказывали, и она была им признательна за это. Только Хеат иногда фыркала пренебрежительно, но она потомственный демиург, а они те еще снобы…

Сегодня Леинее действительно было обидно, ведь она ни разу ничего не передала Наставнику, хотя он и спрашивал ее, в том числе и о том, как она видит судьбу их проекта. Ответа у Леи не было, расчеты вероятностей были неточны из-за того, что команда изначально накрутила в плетениях нестандартных узлов, а дар Видящей после возвращения раскрываться не спешил. Лея сказала об этом Наставнику, но тот ответил, что такое бывает и не следует беспокоиться. Из-за ссоры со Сноу она ушла с дежурства и сейчас переживала еще и по этому поводу. Демиурги не имеют права на проявление эмоций, их учат быть беспристрастными, но рядом с «ледяным лордом поднебесья», как называла капитана про себя Лея, сохранять спокойствие у нее не получалось. Впрочем, не только у нее. Проблемы с излишней эмоциональностью были у всех в команде и им всем были назначены дополнительные занятия медитацией и самоконтролем.

Этим Лея и планировала заняться, чтобы вернуть самообладание и душевное равновесие.

Но ее нашел Наставник.

— Лея? Ты не на дежурстве сегодня? — спросил ее убеленный сединами создатель.

— Уже нет, Наставник.

— Когда вы завершите проект? — он с достоинством присел рядом.

— Уже предпоследняя стадия, Наставник.

— Все идет по плану?

— Да, конечно.

— Знаешь, Нижний мир жалуется на перебои с энергией, прислали нам ноту протеста, просят разобраться, — сказал Создатель и заметил, как девушка вздрогнула. — Может, никто и не поверит демонам, но на Совете придется поднять этот вопрос. Постарайтесь быстрее перейти на следующий этап, тогда я думаю, что все наладится и дело удастся замять.

Лея кивнула и поспешила к команде. Опять эти демоны! Придется все же поговорить с капитаном…

* * *

Неделя пролетела незаметно. Аэлика исправно выполняла рекомендованные упражнения, хорошо восстанавливалась, и Светлана понимала, что наследница уже достаточно окрепла для того, чтобы перенести небольшое путешествие в Эрдигейл.

Это подтвердил и лорд Снуффорд. Он накануне осмотрел Аэлику и вынес вердикт, что наследница к поездке готова. Светлану этот факт больше тревожил, чем радовал. Как ни старалась она прислушиваться к чужим разговорам, но так и не продвинулась в расследовании. А между тем она была уверена, что враг есть, но он затаился до поры до времени.

Спорить с решением дракона-целителя Светлана не стала, понимая, что это бесполезно. Но оставить свою подопечную она не могла и, собрав волю в кулак, отправилась к лорду Немекзару уговаривать взять ее с собой. Он хмурился, пытался прожечь Светлану взглядом, намекал на то, что она плохой наездник, но в итоге согласился.

Светина душа, растревоженная словесными баталиями, требовала утешения, и девушка отправилась к тому, кто был способен дать ей спокойствие и уверенность — к капитану гвардии Ингвару Лисарту. Несмотря на короткие встречи урывками мужчина становился ей все ближе и именно у него Света искала утешения и поддержки.

* * *

— Лана, — мужчина прижал Свету к себе. — Давай уедем вместе.

— Вместе? — Светлана не готова была к подобному разговору. Куда уехать? Зачем? У нее здесь ребенок вообще-то. — Куда?

— У меня домик есть, правда далеко отсюда, в Аинтхейме. Там тихо, спокойно. Поженимся, заведем кучу ребятишек. — Он ласково гладил Светлану по спине и волосам. — Ты же любишь детей?

— Люблю, — эхом отозвалась женщина в его объятиях.

— Так ты согласна? — он прижал ее к себе еще крепче и мягко прикоснулся губами к виску.

Голос Ингвара звучал так успокаивающе, так маняще, что сопротивляться было невозможно, сама суть Светланы тянулась к нему. «Да, да, согласна, едем» рвалось с языка. И Света обняла мужчину покрепче, спрятала лицо у него на груди и отрицательно покачала головой.

Мужчмна мягко отстранил ее, нежно взяв за подбородок, приподнял ее лицо и, глядя в глаза, спросил:

— Лана? — Света уловила нотки разочарования в голосе мужчины.

«Это конец!» — решила она.

— Я не могу, — призналась Света и снова спряталась на широкой груди.

Как же больно, когда рвется душа! Больше всего на свете она хотела быть с ним. Ей уже было плевать на прошлые ошибки, хотелось снова кому-то доверять. Найти то самое — простое женское счастье — быть с любимым, создать семью, родить детей. Жить и стариться вместе, делить радость и невзгоды, просто быть рядом и чувствовать родное плечо. А вместо этого — невыносимые драконы и невыполнимые обязательства. «Не-на-ви-жу!» — от безысходности ситуации хотелось завыть по-бабьи, с причитаниями и проклятиями. В этот момент Светлана поняла, что свое синеглазое чудо она безвозвратно теряет. «Все, отпустить его и уйти, он все-равно не поймет…»

Она безвольно уронила руки и отодвинулась.

— Почему? — голос мужчины звучал мягко.

И снова волной поднялось желание все-все ему рассказать — и про себя, и про демиургов, и про обязательства по защите Аэлики. А может она ошибается, и он все поймет, вдвоем им будет легче справиться со всем, они уедут и заберут драконочку с собой, и все у них наладиться? Но Светлана впилась ногтями в ладонь и твердо проговорила: