– Да, заметно, я признаю, – ответил профессор Мозес, – но все равно вы бы этого не заметили, потому что вы бы не искали его, если бы туманность не была видна первой, и даже тогда потребовались бы месяцы наблюдений, чтобы обнаружить эффекты. И как вы собираетесь обойти эти сведения? Сейчас это начинает проявляться, и я готов поспорить, что если с этого времени вы будете внимательно изучать движение планет, вы обнаружите свидетельства того, что возмущение становится все сильнее и сильнее. Версаль точно указал именно на это и вычислил возмущения. Эта тварь пришла, как вор в ночи.
– Вам лучше поторопиться и занять место в ковчеге, – саркастически сказал профессор Пладдер.
– Я не уверен, но я сделаю это, если смогу его получить, – ответил профессор Мозес. – Возможно, через несколько месяцев вы уже не подумаете, что это такой уж смешной вопрос.
– Я удивлен, – продолжал президент, – что человек с вашим научным положением должен унижать себя, принимая всерьез такую чушь, как эта. Я говорю вам, что это абсурдно.
– А я говорю вам, что вы абсурдны, говоря так! – возразил профессор Мозес, теряя самообладание. – У вас под контролем четыре самых больших телескопа в мире, почему бы вам не приказать своим наблюдателям искать эту штуку?
Профессор Пладдер, который был очень крупным мужчиной, выпрямил свою округлую фигуру и, со звонким стуком опустив кулак на стол, воскликнул:
– Я не сделаю ничего настолько нелепого! На эти сведения, несомненно, повлияло народное волнение. Возможно, в атмосфере была небольшая неясность – перистые облака или что-то в этом роде, а остальное наблюдатели вообразили. Я не собираюсь оскорблять науку, поощряя деятельность такого шарлатана, как Космо Версаль. Что нам нужно сделать, так это подготовить сообщение для прессы, успокаивающее население и склоняющее авторитет этого учреждения на сторону здравого смысла и общественного спокойствия. Пусть секретарь напишет такое сообщение, и тогда мы отредактируем его и отправим.
Профессор Пладдер, от природы деспотичный, иногда бывал немного властным, но, будучи человеком больших способностей и пользующимся всеобщим уважением за его высокое положение в научном мире, его коллеги обычно склонялись перед его решениями. В этом случае его силы характера хватило, чтобы заставить замолчать сомневающихся, и когда заявление, предназначенное для прессы, получило последние штрихи, в нем не было и намека на семена раздора, которые Космо Версаль посеял среди выдающихся ученых Америки. На следующее утро во всех газетах появилось следующее сообщение:
Официальное заявление Института Карнеги
"Вследствие народного волнения, вызванного сенсационным заявлением известного претендента на научные знания из Нью-Йорка, совет данного учреждения подтверждает заявление о том, что он рассмотрел предполагаемые основания, на которых базируется предсказание великого потопа, вызванного столкновением туманности с Землей, и обнаруживает, как и все настоящие люди науки знали заранее, что все это просто слух.
Туманности не состоят из воды; если бы они состояли из воды, они не могли бы вызвать потоп на земле; сообщение о том, что в звездном небе виден какой-то странный туманный объект, основано на недоразумении; и, наконец, так называемые расчеты автора этой непростительной мистификации являются необоснованными и полностью лишенными доказательств.
Общественности настоятельно рекомендуется больше не обращать внимания на этот вопрос. Если бы для Земли существовала какая-либо опасность, а такое не следует рассматривать всерьез, астрономы знали бы об этом заблаговременно и дали бы должное и официальное предупреждение."
К несчастью для популярности этого заявления, в то самое утро, когда оно появилось в печати, тридцать тысяч человек столпились вокруг старого авиационного поля в Минеоле, взволнованно наблюдая, как Космо Версаль с пятью сотнями рабочих закладывает фундамент огромной платформы, в то время как вокруг поля были натянуты полотнища с изображением слова:
"Ковчег спасения"
Всесторонний осмотр, приглашаем всех присутствующих, предоставим бесплатные планы подобных сооружений, небольшие ковчеги могут быть построены для семей, действуйте, пока еще есть время"
Толпа с первого взгляда увидела, что это работа, которая будет стоить миллионы, и зрелище этих огромных расходов, доказательством того, что Космо подкреплял свои слова своими деньгами, послужило молчаливым аргументом, перед которым нельзя было устоять. Посреди всего этого, порхая среди своих людей, находился сам Космо, впечатляя каждого зрителя ощущением, что этот ум был главным.
Как серый мундир Наполеона на поле битвы, вид этого могучего человека вселял уверенность.
Глава III. ПЕРВЫЕ КАПЛИ ПОТОПА
Заявление Института Карнеги действительно провалилось, и воцарилась взошедшая звезда Космо Версаля. Он продвигал свои приготовления с поразительной скоростью, и не только политика, но даже война, которая только что разразилась в Южной Америке, была отодвинута на второй план в газетах бесконечными описаниями таинственных событий в Минеоле. Космо по-прежнему ежедневно находил время, чтобы писать статьи и давать интервью, а Джозефа Смита постоянно держал в напряжении, он бежал за трамваями или поездами или прыгал, в развевающемся длинном пальто, входя и выходя из лифтов в непрерывных странствиях по газетам, научным обществам и собраниям ученых или необразовательных организаций, которых убедил исследовать тему грядущего потопа. Между работой по подготовке и обращением в веру трудно понять, как Космо находил время для сна.
День за днем Ковчег Спасения поднимался все выше на своей огромной платформе, его огромные металлические ребра и широкие выпуклые борта странно поблескивали в непрерывном солнечном свете, словно подражая зловещему затишью перед землетрясением, июльское небо очистилось от всех облаков. Никакие грозы не нарушали безмятежности долгих дней, и никогда еще всеохватывающие небеса не казались такими чистыми и неподвижными в своих лазурных глубинах.
Во всем мире, как показали сводки новостей, царило то же странное спокойствие. Космо не преминул привлечь внимание к этому беспрецедентному спокойствию природы как верному предвестнику готовящегося ужасного события.
Жара стала невыносимой. Сотни людей погибли на пылающих улицах. Множество людей бежали на берег моря и лежали, тяжело дыша, под зонтиками на раскаленном песке или тщетно искали облегчения, погружаясь в горячую воду, которая, лениво накатывая вместе с приливом, ощущалась так, как будто ее вылили из котла.
Тем не менее, потные толпы постоянно наблюдали за рабочими, которые боролись с невыносимой жарой, хотя Космо соорудил для них брезентовые экраны и установил сотню огромных электрических вентиляторов для создания легкого бриза.
Начав с пятисот человек, он менее чем за месяц увеличил свои силы почти до пяти тысяч, многие из которых, не занятые непосредственно строительством, готовили материалы и складировали их. Ковчег был изготовлен из чистого левия, чудесного нового металла, который, хотя уже использовался в строительстве самолетов и каркасов дирижаблей, ранее не использовался для судостроения, за исключением нескольких небольших лодок, да и те использовались только на флоте.
Для простого сырья Космо, должно быть, потратил огромную сумму, и его расходы были увеличены в четыре раза из-за того, что он был вынужден, чтобы сэкономить время, практически арендовать несколько крупнейших сталелитейных заводов в стране. К счастью, левий легко раскатывался в пластины, и его запасов было достаточно благодаря открытию за два года до этого ускоренного процесса получения металла из его руд.
Отделения беспроволочного телеграфа и телефонной связи были осаждены корреспондентами, стремившимися разослать по всей Европе и Азии последние сведения о строительстве великого ковчега. Никто не последовал совету или примеру Космо, но все были очень заинтересованы и озадачены.
