Дорога их по-прежнему тянулась бесконечным серым полотном. На пути они преодолели старые разрушенные рельсы. Когда аэродром был действующим, по ним четыре раза в день поезд доставлял необходимую ерунду для военных. А теперь… Теперь рельсы проржавели, а шпалы вообще превратились в деревянную труху. В военном общежитии ныне находилось домоуправление, только яблони были прежними. Справа красовалась новенькая пожарная часть с тремя машинами в депо. Дежурный нервно курил, сидя на свежевыкрашенной лавке. Дорога круто поворачивала влево. Неподалёку стояла больница. Мимо плавно промелькнуло ещё несколько заброшенных зданий. На этом краю городка находился Дом офицеров – место дискотек, книг и всяких кружков. От него тропинки вели в большой гаражный кооператив и на новое футбольное поле. Говорили, что траву для него привозили из самих Нидерландов! Прошлым летом на зелёном газоне игры проходили каждый день, пока другие поля ремонтировались, сейчас же…

Именно отсюда начинался сам посёлок городского типа, или, если сокращенно, п. г. т. Домов насчитывалось не больше тридцати, несмотря на то, что последний из них заканчивался номером 410. Около поля построили пивной бар «Сытый папа», который разгромили недовольные болельщики после первого же матча на новеньком стадионе с нидерландской травой. Реконструировать заведение еще не успели, хотя прошло уже много времени. За ним обшарпанными стенками поднималось вверх семиэтажное невоенное общежитие. Чуть поодаль располагался магазин. Всего их в поселке было пять. Если не брать в расчет рынок, который сейчас виднелся по левую руку. Напротив него и жил Роман.

Жёлтая облезшая краска, огромные засохшие подтеки на углах дома. Квартира начинающего писателя находилась в самом последнем подъезде. Первый этаж. Номер двадцать семь. Обыкновенная хлипкая дверь, которую можно было вынести не очень сильным нажатием даже женского плеча. Роман, не долго возясь с ключами, пригласил друзей внутрь.

– Извиняюсь за беспорядок – у меня ремонт вчера начался, – виновато произнёс писатель.

– Ром, мы всё понимаем, – подбодрил его Алексей.

– Проходите в мою тесную каморку, – показал жестом Роман.

Парни всей гурьбой завалились в небольшую комнату. Около окна стоял деревянный стол, с которого уже давно сошёл весь лак. На тумбочках Роман расклеил различные мотивирующие цитаты, главное место среди которых занимал символ карате (картинка): свет проникает во тьму, тьма проникает в свет. Или, как говорили древние славяне, явь проникает в навь, навь проникает в явь. У парней на этот счёт была совершенно отличная точка зрения: для них этот символ говорил лишь то, что в добре всегда есть капелька тёмного, а в зле – светлого. Около стола располагался старый деревянный стул, начинавший опасно раскачиваться из стороны в сторону, как только сядешь на него. Роман давно собирался его починить, но всё никак не доходили руки. А когда навещало вдохновение, такая неустойчивость даже несколько успокаивала разбушевавшееся воображение и нервы, заставляя мысли в голове складываться в правильные логические цепочки. Над столом висела книжная полка. Писатель, судя по количеству томов, явно отдавал предпочтение Алексею Пехову и Толкиену, хотя в уголке притаились редкие книги Ника Перумова и Сергея Лукьяненко. Парни уселись на узкую кровать около стены. Роман одним движением задёрнул шторы, прерывая доступ в комнату обильным солнечным лучам.

– Кстати, как я понял, самое сложное – это писать правду. Вот, например, ваши характеры и до боли знакомые места я описывал целыми неделями, в то время как некоторые вымышленные сражения мог вылить на бумагу всего лишь за несколько часов. И это при том, что первое у меня занимало страницы две-три, а второе – целые главы.

Роман открыл свой шкаф и извлёк на свет четыре книги. Красочная обложка. Такая всегда бросается в глаза. Такую книгу хочется купить. На заднем фоне были нарисованы горящие дома и плачущие женщины с детьми, а на переднем – четыре человека в боевых стойках, которые весьма походили на самих парней.

– «Истоки», – вслух огласил название книги второй Роман.

– Роман Янковский, – дочитал фамилию и имя писателя Андрей.

– Ром, а ты почему не взял себе никакого псевдонима? – поинтересовался Роман.

– Я не привык обманывать или врать.

– Это, по-моему, одно и то же, – перебил Андрей.

– Нет. Обманывать – это значит говорить полуправду, а врать – тоже самое что лгать. В общем, читайте и делитесь своими впечатлениями. А пока не желаете ли сыграть в нашу фирменную?

Роман, не дожидаясь ответа, разложил на столе огромную карту, раскрашенную карандашами, достал шесть кубиков и чистые листки бумаги. В правом углу карты была надпись: «Мир фэнтези». Правила простые: ты задумываешь себе любое событие и кидаешь кубик. Совпадает – продолжаешь фантазировать дальше, записывая придуманные части истории на листок, нет – что ж, придётся подумать заново. Очень часто игра захватывала на долгие часы, тем более что парни практически никогда не упускали случая пошутить, поэтому скучного вечера точно ожидать не стоило.

– Нет, – с грустью в голосе произнёс Алексей. – Я на дачу.

Роман вздохнул и выпроводил двух друзей из квартиры. Книги они забрали без напоминания. Вскоре начинающий писатель вернулся обратно в комнату. Андрей рассматривал пейзаж за окном. Кто-то снова рылся в мусорных баках в поисках пустых бутылок, иные готовились к вечерним массовым гуляниям, на которых ожидалась бесплатная дискотека. Счастливые пары мило прохаживались под ручку взад и вперёд вдоль центральной дороги поселка. На остановку подъехал жёлтый «икарус». Вечером автобусы – это редкое явление. Следующего стоило ожидать никак не раньше чем через час. Роман вставил аудиокассету в магнитофон «Романтик». Компьютер в его доме был, но он предпочитал отдавать дань старине. В комнате зазвучало нечто похожее на рок. Хотя многие жанры так искажались в последнее время, что их трудно измерить привычными лекалами. Смысла в песне не было совсем, зато музыка вышла на пятёрочку.

– Ты готов? – осведомился Роман.

– Я? – переспросил Андрей, но тут же добавил: – Да, а куда пойдём?

– Ну куда мы можем направиться в нашем маленьком городке в день массового гуляния?! – усмехнулся Роман, и Андрей поддержал его доброй улыбкой. – Конечно, на поиски девушек, как я и говорил.

– Да уж, не нарваться бы не на тех… – сбивчиво пробормотал Андрей.

– Забудь ты, в конце концов, тот злосчастный случай с письмом! Ну, подумаешь, хотели тебя убить на день Ивана Купалы… Но жив же. Правильно Лёха говорил: «Кент твой трус ещё тот». И сегодня не попадёмся. К тому же мы будем вдвоём, а там, глядишь, и ещё кого встретим.

Роман сильным движением поднял друга с дивана, и через мгновение они уже стояли на улице. Тёплый ветерок слегка покачивал зелёные листья деревьев и подталкивал друзей в спины, побуждая к каким-то действиям. Магазин закрылся, следовательно, часовая стрелка перевалила восемь. Из хлебного цеха валил белый дым – свежую буханку в их посёлке можно было купить уже в семь часов утра. Роман сощурил глаза, словно пытаясь кого-то найти. Андрей лениво прислонился спиной к стене. Мимо проходили парни и девушки, поочерёдно здороваясь с друзьями, вот только половину из них они видели если не в первый раз, то во второй как максимум. Подобное можно было встретить лишь в таких маленьких поселках, где тебя за глаза знают абсолютно все. Солнце не спеша заваливалось за горизонт, обещая красным закатом новый жаркий день. Со стороны Дома офицеров доносились гулкие удары барабанов – сегодня должна была состояться очередная дискотека, которую летом называли массовым гулянием, так как именно в эту пору года за проход туда не надо было платить. Друзей танцы не очень интересовали. Куда приятнее просто пошататься по городку и поискать красивых девушек. Пусть они и видели почти всех, но не со всеми были знакомы лично.

– Чувствуешь? – Роман глубоко вдохнул и, просмаковав вечернюю пыль, гулко выдохнул. – В воздухе пахнет дракой.