Купцам надоела эта забава, они было отвлеклись на хорошеньких гибких танцовщиц.
Внезапно до тех, кто находился ближе к клетке, донёсся странный хруст. Присмотревшись, они заметили, что монстр собрал лежавшие в его клетке камни, запихнул их себе в рот и принялся жевать. Тут же к этому было привлечено всеобщее внимание.
— Да, видимо, точно за него очень, очень хорошо заплатят, — рассуждали купцы.
Через пару дней отправились в плаванье. Монстр служил забавой в течение всего путешествия. Ему дали кличку Лир. Смеха ради ему подсовывали камни — простые булыжники, куски гранита, мрамора и он грыз их.
А затем случилось и вовсе невероятное: монстр по кличке Лир очень внимательно прислушивался к разговорам, что происходили поблизости от клетки и повторял многие слова. Это забавляло не только купцов, но и их слуг, и всю корабельную команду.
К концу путешествия Лир отказывался грызть камни, отвечая вполне членораздельным человеческим языком, что он уже достаточно насытился ими. Кроме того, с ним уже оказалось возможно вести примитивный диалог.
Наконец, корабль достиг острова Алмазов, где Шаглину предстояла встреча с его хозяином Аевелом.
========== Глава 2. Лир сидит в клетке, но развивается интеллектуально ==========
Остров Алмазов изобиловал голыми скалами, высившимися над океаном, но между скалами были и равнины, на которых распахивались поля, пасся скот, стояли дома, построенные в несколько этажей с целью экономии пространства. Население острова составляли, в основном, рабочие, трудившиеся на алмазных копях, охранники и те, кто занимался работами на полях и со скотом, а также на острове была и своя собственная рыболовная артель.
Рабочими, добывающими алмазы в недрах скал, были люди, не нашедшие себя на материке и прибывшие на остров, чтобы как-то пристроиться. Хозяин платил им за работу немного, зато обеспечивал жилищем, одеждой и едой. На острове Алмазов все и всегда жили сытно, не то, что на материке, где население слишком зависело от земли, от её прихоти — дать обильный урожай или нехотя отделаться скудными его крохами. На острове, правда, тоже засевались поля, но если случался неурожай, хозяин закупал овощи, крупы и муку на материке, даже за дорогую цену, потому что рабочие не должны быть озабочены проблемой малоплодия земли. Да и что стоило Аевелу переплатить иной раз за продукты? Он был богаче всех граждан Гобо и для него не существовало понятия дороговизны.
Берег острова был обнесён казармами с металлическими дверями и зарешёченными окнами и в этих казармах были заключены чудовища, рождённые от демонов и животных. Одни из них были огромны, как слоны и покрыты густой тёмной шерстью и по внешнему виду напоминали нечто волосатое и бесформенное; другие были лягушкообразны; третьи покрыты чешуёй и имели несколько рядов острых, как гвозди, зубов. Были там и многие другие, жуткие, наводящие ужас, чаще всего агрессивные и все, как один, лишённые интеллекта. В случае нападения на остров, допустим, пиратов, охрана выпустила бы чудовищ из казарм и вторженцам пришлось бы туго.
Небольшая часть берега была освобождена от казарм: там была пристань, куда причаливали купеческие корабли и рыболовные лодки отправлялись в море на промысел.
Сам хозяин Аевел проживал в самом настоящем дворце из пятисот комнат. Будучи богаче всех жителей Гобо, он просто не мог поселиться в более простом жилище, не испортив репутации. Там же, внутри дворца, в подвальном помещении, находилась сокровищница, в которой хранились алмазы.
Аевел позволял останавливаться в своём дворце купцам, которых очень хорошо знал уже многие годы. Он также любил новости и приключенческие истории, которые мог услышать от купцов.
Аевел бы уже немолод, немолода была и его жена. Взрослые сыновья его не пожелали остаться на острове с родителями и мотались по материку, прожигая жизнь и если навещали родителей, то только для того, чтобы просить денег, чтобы вновь растранжирить их. Но даже непомерная расточительность сыновей никак не сказывалась на материальном благополучии хозяина острова Алмазов. Это был единственный человек на планете, который мог себе позволить не считать деньги.
Во дворце Аевела жили и некоторые его родственники — ближние и дальние, разного пола и возраста, ничем не обделяемые им.
Когда в его дворец пожаловал Шаглин с клеткой, в которой был заперт демон-телёнок, он лишь скептически пожал плечами:
— Слишком мал. Разве такой сможет защищать остров в случае нападения на него? Он как ребёнок лет восьми, не больше.
— Но он стремительно растёт! — горячо заверил его Шаглин. — Его родила корова три месяца назад. Крестьянин, у которого я его приобрёл, заверил меня, что он появился на свет уже размером с двухлетнего ребёнка, а за какие-то три месяца вот как он вырос. Не исключено, что он достигнет размеров быка, если учесть, что он способен поедать камни.
Глаза Аевела вспыхнули живым любопытством.
— Камни? Он ест камни?
— Да. Он грыз и булыжники, и гранит и другие камни!
— Ого! — засмеялся Аевел. — А интересно, как ему придётся по зубам твердость алмаза? — с этими словами он снял с пальца перстень с крупным алмазом и без сожаления бросил его в клетку. Шаглину стало от этого не по себе, он был богатым купцом, но расшвыриваться такими драгоценностями!
Лир тут же схватил перстень, толстыми пальцами ловко выковырял из оправы алмаз, положил его себе между зубов и твердь алмаза затрещала, как стекло.
Аевел захохотал.
— Вот это забава! — смеялся он. — Да, такого чудища у меня не было раньше никогда!
— Он ещё и говорить умеет! — вставил Шаглин.
— Вот как? — Аевел чуть склонился над клеткой. — А скажи-ка мне, страшилище, знаешь ли ты, кто твоя мать?
— Нос откушу! — прорычал в ответ Лир и ринулся на него, но тут же упал на дно клетки, налетев на прутья.
Аевел поневоле отступил на два шага.
— Нет, это на самом деле достойно удивления! — пробормотал он. — Пожалуй, я куплю у тебя эту забаву. Уж не знаю, какое чудище получится из него и сможет ли он защищать меня, но скучать я хоть какое-то время не буду. Сколько ты хочешь?
Шаглин немедленно назвал кругленькую сумму и Аевел, не торгуясь, кликнул своего казначея и приказал ему выдать Шаглину столько денег, сколько тот просил.
Клетка с Лиром была помещена в главном зале дворца и вскоре там собрались чуть ли не все обитатели дворца: жена Аевела, родственники его и жены, слуги, начальники охраны. Всем хотелось увидеть говорящего монстра, ведь это была большая редкость.
Лир не на шутку встревожился, увидав вокруг себя такое количество людей. Там, на корабле, они тоже окружали его, но всё-таки не в таком количестве. Тем более, что камни, съеденные им, способствовали стремительному развитию в нём интеллекта, а значит, бесконечному вопросу: что происходит? Ему расхотелось реветь и рычать. Ведь эти люди за прутьями решётки не делали этого, так для чего это ему? И почему они все смотрят на него и шумят? Ведь недавно было так тихо и уютно, там, в тёмном хлеву, тёплый мамин бок, вымя с молоком… Почему всё так изменилось к худшему? Он жалобно мукнул и уткнулся мордой в квадратные коленки.
С этого дня Лир начал познавать новую сторону жизни. В зале часто находились люди, чаще всего это был сам Аевел, к которому приходили его подчинённые — начальники охраны, смотрители деревни, рабочих в скалах, казарм с чудовищами и Лир прислушивался к их разговорам, пытаясь что-то понять в них, хоть это было сложно.
Проще было, когда появлялись дети — от двух лет до двенадцати, родственники Аевела. Нередко и сам Аевел просиживал с ними вечерние часы, потчуя их наставлениями. Это был человек такого сорта, который желал брать от жизни всё больше, кроме того, что она ему дала — несметного богатства. Он жаждал репутации мудреца и гуманиста, поэтому не только содержал целую толпу приживалок, состоящих из родни его и его жены, но даже самолично наставлял на ум их детей.
