Искра не пыталась дальше спорить, догадываясь, что это бесполезно. Глотая слёзы, она поплелась на кухню.
Однако, когда она раскатывала тесто, ей пришла в голову идея: залепить свой нос-вишню тестом. Она сделал это и взглянула на себя в отражение на стенках чисто вычищенного чайника: её смешной нос на самом деле уже не так бросался в глаза! – Ещё бы мне длинное платье, что могло бы мне закрыть мои смешные ноги, – вслух произнесла Искра. – Или юбку. Но синьор Карабас вряд ли согласится раскошелиться на кусочек ткани. Даже недорогого пёстрого ситца! Да, хорошо бы мне было что одеть на сцену, что прикрыло бы мне ноги! И тут ей в голову пришла ещё одна мысль. Закончив приготовление ужина для Карабаса-Барабаса, она подала его на стол своему хозяину и, наконец, могла отдыхать. Но вместо отдыха она забралась в кладовку, где ещё раньше видела много бумаги оставшуюся от карнавальных декораций, куски обоев, разноцветные ленты. Теперь по вечерам Искра пропадала в кладовке и при свете лучинки пыталась изготовить себе из бумаги платье с длинным подолом. На это ушло у неё немало дней, но платье у неё всё же получилось. И выглядело оно прекрасно, его могли бы принять за роскошный бальный туалет те, кто не знал, что оно было склеено из кусков старой бумаги! Куклы были в восторге, когда она вышла к ним в этом наряде. И только Роза от зависти и раздражения кусала губы. Получалось, что у этой несуразной Искры платье казалось не хуже, чем её, Розы, шёлковое платье! Поэтому, чтобы не подать вида, что она завидует, она принялась высмеивать туалет Искры: – Вот это платье, так платье! Ткань лучше всякого шёлка, а главное, ничего не стоит! Жаль, Искра, что твою ужасненькую походку не скроет никакая длина подола платья из бумаги! Иска было вспылила, но потом поняла жестокую истину слов Розы. Надо было что-то сделать с походкой. И с этого дня она старалась, как могла, учиться ставить свои вывернутые ноги так, чтобы походка сделалась ровной, чтобы от былого ковыляния не осталось и следа. Это занимало немало времени, труда и усилий, но со временем Искра всё же добилась своего: она научилась так передвигаться, что тело её не шаталось совершенно, ноги ловко менялись по очереди, делая шаги. И тогда она вновь решилась предстать перед Карабасом-Барабасом: в новом платье, с ровной походкой и замаскированным носом.
====== Глава 13. Сорванное представление ======
Тут уж не смог устоять и Карабас-Барабас. – А что, может, на самом деле выпустить её на сцену? – пробормотал он. – Что ни говори, зрители всё ещё ходят на наши спектакли, зал полон, как всегда, однако билеты раскупаются далеко не так быстро, как раньше. Репертуар на самом деле надо бы обновить. Кукла сама подготовила номер, мне не надо было трудиться, репетировать с ней. Почему бы мне не разрешить ей выступить? Ладно уж, – бросил он Искре, – если у тебя всё готово, ты будешь выступать! Искра чуть не сошла с ума от счастья. Она бросилась к другим куклам и, захлёбываясь от радости, сообщила потрясающую новость, что скоро она тоже выйдет на сцену. Куклы порадовались за неё, особенно Квадратная Донна, которая была её лучшей подругой. Помрачнели только Принц и Роза. Им это не нравилось. Поздно вечером, спрятавшись под лестницей возле кухни, они шептались: – Смотри-ка, эта выскочка всё-таки добилась своего! И платье себе сделала, и песню промяукала и хромать отучилась! Какая настырная! Обоих глодала зависть, как никогда и ни к кому. – Так бы и убила её! – раздражённо шипела Роза. – Неужели она ещё и прославится у зрителей, неужели ей будут хлопать громче, чем нам за нашу красоту? А ведь нам уже давно никто не хлопает только за то, что мы такие красивые! Значит, она лучше нас?! – Ну, уж нет! – сквозь зубы процедил Принц. – Мы должны что-нибудь придумать, чтобы она раз и навсегда забыла о сцене и больше никогда не захотела туда выползти! – А я уже придумала! – хихикнула Роза. И она на самом деле придумала это – ведь на подлое и дурное много ума не надо. И поделилась своей затеей с Принцем, и тот пришла от этой гадости в восторг. На следующий день Принц подошёл к Искре, репетирующей свой будущий номер, взял её за руку и улыбнулся ей, сказав: – Привет, Искра! Как дела? Искра тут же растаяла. Ей уже давно нравился этот красивый нарядный куклёнок. Но она это тщательно скрывала, боясь, что над ней будут смеяться ещё сильнее: как она посмела восхищаться ухажёром самой Розы! Правда, Принц прежде иногда обращался с ней довольно жестоко, но Искра приписывала это вилянию на него злобной Розы. Особенно изощрённо Роза и Принц издевались над ней, когда она выполняла грязные работы. Карабас-Барабас заставлял её мыть полы руками и не давал ей швабры, твердя, что шваброй хорошо пол не вымоешь, на самом деле он просто стремился, чтобы Искре было потяжелее. И когда она, согнувшись в три погибели драила полы, Розы и Принц вырастали как из-под земли: – Плохо, плохо моешь пол, Искра! Вот там, в углу, пыль! Плохо тряпку отжала, вот там лужа! Мы всё скажем синьору Карабасу, он тебя накажет! И так было, когда она чистила котёл, мыла посуду, стирала. Первой начинала заедаться Роза, а Принц ей поддакивал. Искра огрызалась, грубила в ответ и две злые красивые куклы обижались и в отместку бежали жаловаться Карабасу-Барабасу на то, что она плохо выполняет свои обязанности. Поначалу Карабас слушал их и мчался разбираться, но после ему это надоело, потому что убедился, что Искра все домашние работы выполняет хорошо и он начал гнать Розу и Принца, когда они пытались ябедничать ему. Но Принц Искре всё-таки нравился и она упорно внушала себе, что он обижал её только потому, что его заставляла это делать Роза. А теперь, когда он взял её за руку и заговорил по-хорошему, всё изменится! Он, наконец, понял, что Искра чего-то стоит, что она тоже может быть артисткой, потому что она талантлива и находчива! Он оценил её!!! Искра поднялась с лавочки, на которой сидела, перебирая струны лютни. Лицо её сияло от счастья. Она только и смогла смущённо выдавить из себя: – Принц... Принц... – Вот что я думаю, дорогая, – деловито заговорил Принц, – а почему бы нам с тобой не выступить вместе? Искра не поверила своим ушам. Как?! Ей выступать с самими Принцем? Он этого хочет? Она едва не захлебнулась от восторга! – Так что ты думаешь по этому поводу? – продолжал куклёнок. – Принц... Я... Я буду только счастлива! – Отлично. Только вот что я подумал... Я почему бы во время исполнения твоей песни не сделать обстановку на сцене более романтичной? – он провёл ладошкой по своим сверкающим шёлковым каштановым кудрям. – Как... Как ты хочешь, Принц... – Ну так вот. Самое романтичное – это фонтан или пруд. Для этого на сцену можно было бы поставить большой таз с водой. А чтобы он смотрелся эстетично, по краям его можно было бы закрыть бумагой, нарезанной под кружево. Ты бы смогла это сделать? – Конечно, Принц, сделать кружево из бумаги совсем не трудно.
- Так вот, если пруд будет готов, мы могли бы выйти на сцену, встать рядом с этим прудом и ты бы спела свою балладу. Думаю, это получится прекрасный номер, публика будет в восторге!
” – Да, – подумала Искра, – публика меня оценит! И, может, в дальнейшем Принц решит дружить со мной, а не с Розой? Вот было бы здорово! Роза больше не посмеет издеваться надо мной! Потому что у меня столько талантов, а у неё только красота, которая всем уже надоела, даже Принцу!” Искра отыскала в кладовой куски старых обоев и принялась изготавливать из них кружево, чтобы замаскировать края таза, который бы изображал пруд. Она даже умудрилась вырезать на этих обоях лебедей и камыши и раскрасить их. Наконец, настал день, когда Искра должна была выйти на сцену. Перед её номером куклы налили полный таз воды и выволокли его на сцену, окружив бумажным кружевом его края. Все была взволнованы и озабочены, ведь успех Искры должен был добавить популярности всему театру. И только Принц и Роза злорадно переглядывались, радуясь своей задумке. Искра облачилась в своё бальное бумажное платье, залепила нос-вишню тестом, припудрила лицо мукой. Она даже сумела кое-что сделать со своей причёской: всю ночь проспала с бумажками в волосах, отчего её соломенные волосы закудрявились. И теперь она и с трепетом ожидала, когда Принц подойдёт к ней, возьмёт за руку и они вдвоём выйдут на сцену. И, наконец, этот миг пришёл! Принц, улыбаясь самой сладкой улыбкой, приблизился к Искре, взял её за запястье и повёл на сцену. К самому “пруду”.
