- Гм, нехорошо получилось! – огорчился маэстро. – Нет, без носа кукле нельзя никак. Надо ей хоть какой-нибудь нос!
Оглядевшись кругом, Джоакино остановился взглядом на вазочке, наполненной фарфоровыми фруктами. Из неё на него сочно смотрели румяные яблоки, жёлтые груши, бордовые вишни. Взяв одну из таких вишен, маэстро приставил её к носу куклы. И поморщился от досады. Но выхода не было. – Немного странно, конечно, – пробормотал Джоакино. – Но главное, что не страшно. В конце концов, не всем же быть в этом мире стандартными, то есть, такими, как все! Кто-то должен быть оригинальным, непохожим на других. Многие к этому даже целенаправленно стремятся! Так что ничего страшного, так и оставим.
Он поднял куклу и понёс её к печи для обжигания глины.
– Однако, – продолжал он, – мне следует что-то вложить и в эту куклу. Ведь каждую я одарил каким-то талантом или, по крайней мере, красотой. Тут из огня в печи с треском вылетел пылающий кусок щепки и упал на грудь кукле. – Что ж, вот проблема и решена! – промолвил маэстро. – Пусть живёт с искрой огня. Так и назовём эту куклу – Искра. И он замесил горящую щепку в глиняную кукольную грудь...
====== Глава 5. Кукла Искра ======
Пока глиняная кукла проходила процедуру обжига в печи, следовало позаботиться об одежде для неё. Маэстро порылся в сундучке для тканей, но не нашёл там ничего, кроме небольших пёстрых разноцветных лоскутков, оставшихся от изготовления одежд для других кукол. Из них Джоакино кое-как состряпал платьице, которое было не то, чтобы уж очень некрасивое, но оно было нелепое и смешное. – Уж лучше такое, чем никакое, – утешал себя маэстро, ощущая себя самым распоследним бракоделом. – Ну и что, что оно такое странное? Никто в этом мире и не должен одеваться одинаково. Вот, взять, например, моих кукол. Вот, кто-то из них в розовом платье с рюшами, кто-то в пёстрой ситцевой юбочке с полевыми цветочками, кто-то в гимнастическом трико. А кто-то будет в платьице из лоскутков. Зато это платьице не похоже на другие более других! А что плохого в непохожести? Он также пошил кукле панталоны – зелёные в горошек из своего носового платка и выстругал маленькие деревянные башмачки – кожи на ботиночки не осталось, всё ушло на обувь для других кукол. Когда маэстро открыл печь и вытащил оттуда куклу, она открыла глаза и они пылали у неё, как будто были наполнены живым огнём. Это была настоящая Искра! Кукла широко улыбнулась, отчего её бордовый нос-вишня вздёрнулся кверху: – Привет тебе, дядюшка Джоакино! Большое тебе спасибо, что вылепил меня! Уж как мне хотелось поскорее куклой стать – слов нет! А то ведь я видела, как ты из простого куска глины таких красивых кукол лепил! А какому куску простой глины не захочется стать такой красивой! Джоакино виновато отвёл глаза в сторону: – Ну, понимаешь, Искра, красота, в общем-то, не главное... Главное – это душа, характер, доброта, чувство юмора, умение прощать... Но кукла не слушала его. – А где моё платье, дядюшка Джоакино? – спросила она. – Покажи-ка мне, что ты там припас? А то ведь у других кукол наряды один лучше другого, вот и я теперь смогу нарядиться! – Подожди, сначала тебя надо покрасить, – произнёс маэстро и, взяв куклу на руки, поднёс её к столу, на котором стояли краски для керамики. И только тут кукольный мастер заметил, что ноги у куклы разные, да, к тому же, пальцев на обоих руках больше, чем надо... – Эххх, как же я так сплоховал! – с досадой пробормотал маэстро себе под нос. – И уже ничего нельзя переделать – глина-то обожжена. Надо было мне всё-таки отдохнуть, прежде чем начать лепить её. Усталость... Одна эта Роза и её Принц столько сил отняли. Но ничего. Куклы ведь бывают разные. Они должны быть и забавные, а не только все без исключения красивые. Этот мир прекрасен разнообразием, а не схожестью! – философски добавил он, нанося телесно-розовую краску на куклу. Затем наклеил на голову Искры волосы – кусок пакли цвета соломы. Но такие волосы были почти у всех кукол. Кроме Розы и Принца – у этих были волосы из шёлковых нитей. У остальных из пакли, только цвета разного. А Искре достался цвет соломы, Джоакино не успел его перекрасить во что-то более привлекательное и завить в кудряшки – усталость сказалась на нём и здесь. Поэтому волосы на голове Искры торчали в разные стороны. Но разве это было самое ужасное? Наконец, он облачил её в платьишко из лоскутков, зелёные панталоны в горошек и деревянные башмачки. И, снова взяв на руки, поставил на пол. Искра попыталась сделать шаг, правая нога её двинулась вперёд, а левая рванулась назад и вместо шага кукла села на шпагат. И очень удивилась этому. Джоакино снова приподнял её и поставил на ноги, но кукла снова и снова растягивала ноги вместо того, чтобы передвигаться вперёд. Тут сбежались остальные куклы, чтобы посмотреть на последнее творение дядюшки Джоакино. Маэстро в очередной раз поднял Искру на ноги и тут к ней приблизилась Роза и, громко расхохотавшись, произнесла: – Посмотрите на её нос! Это же просто вишня! – и больно щёлкнула Искру по носу. – Чем тебе не нравится мой нос? – возмутилась Искра. Но другие куклы также принялись дружно смеяться и по очереди щёлкать Искру по носу. Искра чуть не заплакала от обиды. И закрыла нос руками. – Руки! Посмотрите на её руки! – закричал Принц. – Кажется, на них пальцев больше, чем надо! А ну-ка, сосчитаем! Куклы принялись считать пальцы и насчитали их на левой руке семь, а на правой – все девять. Тут поднялся просто неописуемый хохот. Искра отняла руки от лица, взглянула на них и с ужасом поняла, что пальцев у неё на самом деле слишком много. Как же так?! Бедная кукла ничего не могла понять.
====== Глава 6. Зачем ты меня сделал такой?! ======
Но тут всё стало ещё хуже. От внимания кукол не ускользнуло ни её нелепое короткое платьице из лоскутков, ни разные ноги. Их смех становился всё громче и никак не умолкал. Из глаз Искры полились слёзы. Она повернулась к маэстро Джоакино, стоявшему в стороне с виноватым видом. – Дядюшка Джоакино! – вскричала она. – Как же это?.. Они говорят, что у меня нос, как вишня, я вижу, что у меня слишком много пальцев на руках и ноги у меня вот, один носок смотрит вперёд, другой – назад, почему ты так сделал, дядюшка Джоакино? – Так уж получилось, милая, прости... Но, поверь, всё это не страшно! – Но они смеются надо мной!.. – Девочка моя, смех – это не зло! – попытался утешить её Джоакино. – Поверь мне, смеющийся человек становится здоровее, счастливее, он дольше живёт! Значит, смех – хорошо! И тот, кто заставляет других смеяться или хотя бы вызывает на лице улыбку, делает очень, очень доброе дело! Поверь мне, ты создана на радость людям! – Только мне самой от этого не радостно! – Искра вытерла слёзы и глаза её засверкали огнём. – Вот что, дядюшка Джоакино. Я не намерена быть всеобщим посмешищем. Тебе придётся меня переделать! Я требую себе нормальный нос, нормальные руки и нормальные ноги!!! – Девочка моя, но это невозможно! Если бы ты была глиной, ещё можно было бы что-то исправить, но ты уже прошла обожжение в печи...
- Зачем?! Зачем ты меня сделал такой?! – заорала Искра, топая ногами. – Почему?! Для чего?!
– Я не нарочно. Просто я сильно устал... – Разве ты не мог сначала отдохнуть, а потом взяться лепить меня?! Или ты не понимал, что в твоих руках не простая, а живая глина, которой придётся существовать с этими вот непоправимыми изъянами?! Разве ты не понимал, какая это ответственность – за живое, а не за неживое?! – Девочка моя, но если рассуждать философски, то изъяны – это вовсе не изъяны... – начал было Джоакино, но Искра перебила его истошным криком, вырвавшимся из её груди: – Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!!! Затем, падая и спотыкаясь из-за вывернутой ноги, она кое-как доковыляла до окна, с которого свисали длинные портьеры и вцепилась своими многочисленными пальцами в одну из них. И принялась карабкаться вверх. Куклы, уже переставшие смеяться, с удивлением наблюдали за её действиями. А Искра уже перебиралась с портьеры на верх этажерки, стоявшей неподалёку от окна. И, оказавшись на этажерке, закричала: – Вот что, дядюшка Джоакино, вам придётся найти способ вернуть меня в нормальное состояние, или я вас сживу со свету! И она начала раскачивать этажерку, держась одной рукой за край портьеры. И добилась своего: этажерка, качнувшись, с грохотом повалилась вперёд, на пол посыпались стоявшие на ней глиняные кувшины, вазы, статуэтки. А Искра повисла на портьере. – Мои работы! – со стоном в голосе прокричал Джоакино, бросаясь к опрокинутой этажерке. Между тем, благодаря цепкости и силе пальцев, Искра успела перебраться с одной портьеры на другую, а оттуда – на обеденный стол, на котором оставалась неубранная посуда и остатки еды после ужина маэстро – тарелка с кусками подсохшей селёдки, апельсиновые корки и бутылка с хересом. Схватив бутылку за горлышко, кукла со всего размаху ударила ею о край стола. Бутылка разбилась и в руках Искры оказался острый осколок. Сжав его всеми семью пальцами правой руки, она соскочила со стола на стул, со стула – на пол.
