====== Часть 60 ======

Мохан закричал и ринулся к тому месту, где находились его жена и бывшая жена и откуда они исчезли в каком-то непонятном световом вихре. Но тут же услышал мыслеформу, успокаивающий голос самого Урана-Ану: «Они в безопасности». Он всё понял. Тут же им овладела такая ярость, что он взревел и ринулся прямо в толпу налетевших Крылатых.

Нана оказалась лежащей на спине и глаза её были в плену у ярчайшего света.

Но вот свет начал рассеиваться и глаза уже различали очертания многочисленных кустов роз, даже послышалось их благоухание.

Затем она видела склонившийся над ней лик отца.

— Но ведь ты же скрываешься у Метиды, — растеряно пробормотала она.

— Теперь не я один, — ответил бог неба.

Тут послышался голос Лакшми:

— Как мы оказались здесь?

— Я попросил Метиду открыть для вас портал и втянуть вас в него.

— Но там остались наши мужья!

— Вы надеялись помочь им?

— Разумеется! Мы не умеем сражаться, но наших способностей ещё никто не отнял!

— В самом деле, — Нана усиленно протирала глаза, перед которыми плавали разноцветные круги, — наши мужья остались в опасности! Зачем ты спас только нас, если не было возможности помочь и нашим мужьям? Мы хотим вернуться, мы можем сражаться своими методами!

— Теперь им есть кому помочь лучше вас. Я выслал им подмогу.

— Богов? — Нана села, ощупывая руками твердь, на которой только что лежала. Под пальцами ощущалась нежная прохладная свежая трава.

— Нет. Если ты помнишь, дочь, когда-то у меня тоже было своё войско. Так вот, я разыскал их и вернул под своё начало. И только что выслал на подмогу богам, которых угораздило попасть в эту передрягу.

— Ты хочешь сказать, что вернул себе ратичей?

— Именно.

— Но как они придут на подмогу Мохану и другим? Похоже, Прометей установил непроницаемый купол, потому что Мохан никак не мог вызвать подкрепление — марутов. Как ратичи смогут пробить этот непроницаемый купол? — Нана начала подниматься на ноги. Лакшми сделала то же самое.

— Они просто окружат его и не позволят войску Прометея взять богов в плен.

— Ты веришь в успех? Тогда зачем ты забрал оттуда нас?

— Чтобы ваши мужья могли полноценно сражаться, не тревожась о вас.

Уран-Ану провёл рукой по воздуху, очертив круг и открыв портал. Сквозь плывущие перед глазами круги Нана увидела войско ратичей, окруживших павильон из голубого мрамора. Суровые воины Сварога стояли без движения в ожидании.

— Где же ты отыскал их, отец? — спросила Нана, не отрывая глаз от того, что видела в проёме портала. — Не в Ирии же? Ирий, должно быть, разрушен, как и все остальные раи.

— Да. От Ирия не осталось ничего. Но ратичей я разыскал на земной поверхности, использовав силу ясновиденья. Их, правда, пытался прибрать себе Перун и другие не в меру расторопные божки пантеона Сварога, но по первому моему зову ратичи перешли ко мне.

Нана замолчала, наблюдая, как её Мохана схватили сразу четверо Крылатых и один из Сил принялся обматывать его цепью. Сердце богини любви бешено застучало. В плену у небесных воинов оказался и Гефест, притащивший цепи для врагов, а оказавшийся сам закованным в них, как и Гелиос-Амон и другие боги его пантеона.

Пленников следовало усадить в небесные колесницы и мчать их в обитель своего командира через воздушные туннели, потому что переместиться мгновенным способом переноса своего тела в пространстве вместе с пленниками не представлялось возможным: пленники могли не позволить переместить свои божественные тела. Поэтому без колесниц не обойдётся.

И когда небесные воины с повязанными богами покинули голубой дворец, тут-то им навстречу и вышли ратичи — воины в кольчугах и с остроконечными шлемами, вооружённые до зубов, способные сражаться ничуть не хуже войска Прометея.

У Наны появились опасения, что небесные воины упрутся донельзя в своём стремлении доставить пленников своему хозяину во что бы то ни стало и вызовут на поле битвы чуть ли не всю армию Прометея. Но этого не случилось. Очевидно, у остальных небесных воинов были и другие не менее важные дела, кроме пленения богов.

Завязался очередной бой, но длился недолго, силы были равны, да к тому же, на подмогу богам примчались кое-кто из богинь пантеона Амона и помогли освободиться тем от цепей. Боги снова взялись за оружие и тут уж перевес оказался на их стороне и стороне ратичей. Неприятель был отбит и небесное войско, наконец, отступило.

Нана и Лакшми одновременно выдохнули: шумно и с облегчением.

— Ну, мне пора, — промолвила Нана. — Мне бы хотелось побыть с тобой, папа, но… Не здесь, не при таких обстоятельствах.

— Ты торопишься к мужу? Я могу послать ему мыслеформу, как и Гефесту, и ваши мужья сами явятся за вами. А до тех пор ты можешь побыть здесь, мы можем поговорить.

— Но ведь это обитель Метиды, не так ли? — нахмурилась Нана. — Я понимаю, ты воспользовался её гостеприимством, потому что тебя жаждет заполучить в качестве пленника Прометей. А мне бы не хотелось здесь задерживаться.

— Кажется, в качестве пленника Прометей жаждет овладеть и тобой. Тебе тоже лучше побыть здесь. Да и Лакшми тоже.

— А как же созидание непроницаемого купола над земной цитаделью богов? — подала голос Лакшми. — Я считаю, мы тоже должны вложить в это свои силы. Если все боги попрячутся от войска Прометея, кто же сотворит крепость для богов?

— Я прошу вас побыть здесь недолго, — промолвил Уран-Ану и взгляд его сделался озабоченным. — Я и сам вскоре примкну к строительству крепости богов. Мне только необходимо полностью доделать одно немаловажное дело. Как вы поняли, всё это время я не просто прятался от Прометея. Каждая моя минута здесь была посвящена поискам моих воинов, моих ратичей. И не все они ещё найдены. А нам важна каждая воинская единица. И мною добыта весьма ценная информация, которая поразит богов, когда я донесу её до них. Лакшми, — обратился бог неба к богине богатства, — разумеется, все боги по-своему могущественны и значительны, но не всех жаждет заполучить в свой плен Прометей. Так что не всем есть нужда укрыться от него на какое-то время. Я понимаю твою жажду участвовать в построении крепости богов. Но сейчас ты не столько поможешь, сколько можешь создать хлопот. Прометей может снова выслать своих солдат, чтобы забрать тебя в своё логово. Значит, богам придётся всё бросить и биться за тебя, потратить силы. Прагматизм — это то, что сейчас нужнее всего. Не эмоции. Не геройство. Только прагматизм.

Лакшми скрестила руки на груди и поникла головой, сосредоточено задумавшись. Нана же ощущала, что именно эмоции захлёстывают её.

— Как я могу находиться на территории, принадлежащей Метиде? — беспокойно проговорила она. — Эта богиня была нашим врагом. Разве можно забыть то, что натворила она?

— Но ты же простила Эрешкигаль. Почему бы тебе не забыть старое и по отношению к Метиде?

— Это другое дело. Тогда и я Эрешкигаль дала сдачи, вызвав у неё болезненные роды. Только дело даже не в этом. Я примирилась с Эрешкигаль, потому что поняла, что все наши прежние распри ничто по сравнению с той бедой, что постигла всех нас: мы умрём. Может и не скоро, но умрём.

— Почему бы не рассудить так, что в сравнении с этой бедой ничто и то, что все мы пережили из-за Метиды?

— Нет, то, что совершила она, это уж слишком! К тому же, как оказалось, не такая уж это беда. Подумаешь: сойдём в Хаос и выйдем из него и восстановим своё могущество!

— А если я скажу тебе, что есть ещё одна беда, не меньшая, чем весть о том, что когда-нибудь мы умрём?

— Не верю, — пробормотала Нана, но дурные предчувствия холодком пробежали по её внутренностям. — У богов не может быть всё слишком плохо! У нас все проблемы разрешимы! Даже проблему смерти мы разложили по полочкам и нашли способ, как из неё выбраться! Мы — боги! Мы — избранные! В мире нет ничего, что могло бы стать непоправимым для нас!

— Я не говорю о непоправимости, — ответил Уран-Ану, материализуя три кресла, садясь в одно из них и жестом приглашая дочь и богиню богатства занять два других. — Я говорю о серьёзных испытаниях и ещё… О тягчайшей несправедливости, которая, увы, имеет место быть в мире.