Глядя на бранящихся Кроноса и Энлиля, Нана подумала, что их дикость не идёт ни в какое сравнение с дикостью Нергала, который, к счастью, после сумерек богов исчез в неизвестном направлении, никто о нём ничего не знал и, похоже, знать не хотел.
И Нергал оказался лёгок на помине через несколько дней.
Это случилось на очередном пиру. Нана и Мохан пировали за столом Посейдона, потому что в прошлый пир они восседали за столом Геры, Шиву Гера затащила за свой стол, но, к её неудовольствию, там же оказалась и Эрешкигаль. Стол Кроноса оказался для Наны, Мохана, Шивы и Эрешкигаль заказан.
И вот, в пиршественном зале, неожиданно, как кирпич на голову, оказалась могучая фигура Нергала. Он был верен себе: как и прежде, явившись на пир богов, он был подобен тигру, забредшему случайно в человеческое жилище. Его длинные чёрные волосы были взлохмачены, как и борода.
Заметив его, Нана охнула от неожиданности и быстро перевела взгляд на Эрешкигаль, сидевшую за соседним столом. Лицо той, обычно пылавшее сочным румянцем, сделалось белым: она тоже увидела бывшего мужа, вошедшего в зал.
Нергал сделал несколько шагов по направлению к своей бывшей жене, которую, очевидно, не считал таковой:
— Значит, ты пируешь и развлекаешься, не зная, где я нахожусь и что со мной? — грозно проговорил он, не сводя с Эрешкигаль убийственного тигриного взгляда. — Ты ведь не пыталась даже искать меня? Тебе весело без твоего мужа, дорогая жёнушка?
Нана нащупала в кармане своей пышной тоги небольшой флакон от богини Гекаты с мощным зельем, способным обратить в камень на несколько часов даже божество. Видимо, нет другого выхода, как побыть Нергалу статуей пару-тройку часов, чтобы Эрешкигаль успела спастись бегством.
Но у Эрешкигаль нашёлся ещё один защитник. Шива спешно выбрался из-за стола и перегородил Нергалу дорогу:
— Остановись, бог войны и эпидемий! Каковы твои намерения?
— Я намерен потребовать ответа у своей жены за то, что она оставила меня без моего на то решения! — свирепо прорычал Нергал.
Мохан в считанные секунды оказался рядом с Шивой, плечом к плечу:
— Послушай, уважаемый, ведь у нас здесь весёлый пир! Зачем омрачать его твоим гневом? Почему бы тебе не развлечься с нами, как хорошему гостю?
К ним уже спешил Дионис с кубком вина:
— Выпей лучшее в мире вино, бог войны и эпидемий, вино помогает решать многие проблемы!
Вид кубка, наполненного вином, видимо, искусил Нергала, он скосил на него глаза, потом взял в руки и залпом осушил.
Нана оглянулась на Эрешкигаль: место той за столом пустовало, расторопная богиня подземного царства успела бежать.
Нергал, также заметив исчезновение своей жены, гневно прорычал, но Дионис уже подавал ему другой кубок и усиленно приглашал за стол Геры.
Неожиданно Нана услышала насмешливый голос Афины, обращавшейся к ней:
— Афродита, что это за дикарь с нечёсаными волосами, которого называют богом войны и эпидемий? Он, кажется, из пантеона твоего отца Урана-Ану?
Богиня-воительница произнесла это вызывающе громко, так, что её неосторожные слова не могли донестись до слуха Нергала.
— Да, это бог войны и эпидемий, причём, болезни он способен насылать даже на богов, — сквозь зубы процедила Нана, раздражаясь поведением Афины, которое сочла неразумным.
Но в Афину как будто вселился бес и она продолжала:
— Никакая болезнь у бога не может длиться вечно! А почему он так странно выглядит, почему у него такая лохматая борода? Вот мой отец Зевс вовсе от бороды избавился, ему пошло на пользу. А прежде у него была опрятная окладистая борода, как подобает великому и могущественному божеству!
— Ты слишком много болтаешь, женщина! — прорычал Нергал.
Афина гордо вскинула вверх волевой упрямый подбородок:
— Никто не может указывать мне, сколько мне говорить! Видимо, ты не знаешь, кто я, какова моя сила и моё положение!
Нергал навёл на неё взгляд тигриных глаз, в которых появилось любопытство:
— При мне не слишком много болтали боги отличавшиеся великой силой, — ответил он. — А про твою силу я ничего не слышал, женщина. Пожалуй, в тебе больше дерзости, чем силы!
— Не слышал про воительницу Афину? — надменно произнесла Афина. — Скажи, где же ты находился всю эпоху до сумерек, если ничего не слышал обо мне?
— Мне пришлось немало времени провести под землёй, в царстве мёртвых, но о богах, чего-то значащих в этом мире, я всё-таки слышал.
— В царстве мёртвых! — Афина засмеялась и в вибрациях её смеха послышались глумливые нотки. — Так вот почему у тебя такой вид, как будто ты только что выбрался из могилы и ты не знаешь о тех, о ком известно даже смертным всего мира!
Нана подумала, что Нергал разъярится и набросится на богиню-воительницу и между ними начнётся серьёзная битва, но бог войны и эпидемий только продолжал с интересом рассматривать Афину, как будто его только забавляло то, что она открыто насмехалась над ним. Нергала нельзя было узнать!
Нана быстро переместилась за стол Геры, заняв пустовавший пуфик Эрешкигаль и оказалась рядом с Афиной — локоть к локтю.
— Нергал, — обратилась Нана к богу войны и эпидемий, — после сумерек Молящиеся помогли всем богам выбраться из Тартара. Почему ты объявился только сейчас, где же ты был все это время?
— Молящиеся приходили ко мне и предлагали избавить меня от цепей, но я отказался от их помощи. У меня не было основания им доверять! Только недавно меня освободили Энки с Энлилем.
Афина не унимались:
— У него не было оснований доверять Молящимся! А может, это была жалкая трусость, а не осторожность?
— Прикус язык, неразумная! — лицо Нергал посуровело. — Я не потерпел бы таких слов от самого Ану, тем более не стерплю от женщины!
— А я не потерплю угроз ни от одного мужчины! — прямо глядя гневными голубыми глазами в зелёные горящие глаза Нергала, парировала Афина.
Неизвестно, что последовало бы за этим вызывающим поведением богини-воительницы, но в разговор вмешалась Гера:
— Афина, ведь Нергал наш гость. Неужели мы нарушим древние обычаи гостеприимства и обидим гостя словами, которые не справедливы по отношению к нему? После сумерек богов осторожность совсем не являлась чем-то лишним, не помешает она и сейчас.
Афина умолкла. Нана бросила на нее взгляд и оторопела. С Афиной творилось что-то неописуемое. Щеки ее раскраснелись, как никогда, глаза сверкали от возбуждения и можно было даже сказать, они сияли. Но главное, что поразило Нану, это то, что от суровой воительницы исходили небывалые флюиды — это был интерес к мужчине. Не как к воину или единомышленника или адепту, а к самцу. Афина источала начатки самой настоящей любовной страсти. Слабые, едва проклюнувшиеся, как первая весенняя травка, но это были чувства, влечение к противоположному полу. Нана не могла поверить в происходящее. Афина, которая никак и никогда не поддавалась могуществу Афродиты, Афина, которую богини низших ступеней, тихо шушукаясь между собой, прозывали холодной селёдкой, вдруг обратила внимание на Нергала, но, не умея флиртовать и завлекать мужчину, не придумала ничего лучше, как насмехаться над ним и унижать его! И Нергала, грозного неумолимого Нергала это сердило только понарошку. Кажется, у него зарождалась ответная страсть к Афине даже без всякого вмешательства богини любви. ” — А что, — подумала Нана, — кажется, это может послужить выходом из положения для Эрешкигаль. Можно будет только немного подогреть эту страсть — и Нергал забудет бывшую жену, оставит ее в покое. Надо мне помочь Эрешкигаль. Что ни говори, а она на моей стороне. Не то, что эта Афина, которая, кажется, до сих пор на меня дуется за свой проигрыш. Нергал и Афина — не пара, загляденье просто! Наверняка их счастье окажется вечным боем, о скуке они будут только мечтать. А мне-то что? Почему меня должно заботить, что Афине придется нелегко? Мне надо заботиться о Эрешкигаль, ведь это с ней мы стали подругами!»
====== Часть 95 ======
После пира она отыскала Эрешкигаль в дубовой роще, сидящей на одном из поваленных деревьев, прислонившегося спиной к другому дереву, не поваленному. Нана пристроилась рядом.
