— Да. Так будет лучше для них. Они не станут фаги. Беспощадными к дэвам, мучителями, негодяями. Для них лучше стать бестелесными привидениями, чем злодеями и предателями своих богов! — жёстко проговорила Лакшми. — Что там дальше было, Метида? Что ты ещё видела в их мире?

— Много чего. Но эта была только незначительная часть их мира, что довелось узреть мне через ясновиденье. У них бывают башни, где полностью имитирован осенний сезон. Они покрывают потолки светящимися пластинами, что имитируют то осеннее свинцовое небо, то яркое, как в бабье лето. Там стоят синтетические деревья, покрытые разноцветной листвой, как в осень. В таких башнях как будто постоянно — осень.

— И кому же охота проживать в таких башнях, где всегда — осень?

— Желающих немало, это, в основном, наиболее древние фаги, уставшие от бессмертия. Атмосфера осени помогает им поддерживать мечтательность, а значит, жить дальше. И опять же туризм: толпы фагов стремятся в осень, когда устают от жизни. Есть башни, где постоянно зима. Можно сказать, это башни-холодильники с романтическими снегопадами. Ведь есть же фаги, что не желают вылазить из зимы. Это также древние и усталые фаги. Бесконечная зима отвечает их внутреннему состоянию. Есть башни с завышенными потолками в ярусах, там находятся целые горные местности со снежными вершинами — но это больше для лыжного туризма и катания на снежном транспорте. Есть горные города и поселения. Что ещё вам рассказать? Есть башни, где всё устроено так, как жили люди в определённые исторические эпохи на Земле или на других планетах. Дома, быт, одежда — всё по стилю того или иного места или времени. В таких башнях кто-то предпочитает проживать постоянно, а кто-то побывать в качестве туриста, чтобы сменить обстановку. Есть места в иных башнях, где фаги разминают кости, сражаясь с голограммами или роботами в виде чудовищ или даже богов. Иногда разыгрываются целые исторические баталии прошлых войн на Земле или другой планете и фаги играют в войну друг с другом. Забав у них много.

— Значит, они обожают удовольствия, — проговорил Мохан. — Они обожают удовольствия. Я знаю, что такое нирвана. И в какой-то степени понимаю тех смертных золотого века, что попали в неё и не хотят её покидать ни за что. Никаких событий, никаких желаний, никаких воспоминаний, ничего не видя, ничего не слыша, ничего не осязая — просто превращаясь в кромешное необъяснимое наслаждение… Из этого чувства трудно выбраться. Но меня больше не тянет в это состояние, несмотря на то, что на нас в последнее время сыплется столько тяжких новостей. Я бог и я выше кромешного удовольствия. А вот люди — нет… Фаги не знают, что такое нирвана и ищут себе счастье в другом. Удовольствия — их слабость, не так ли?

— Похоже на то…

— Существуют ли в их мирах порочные удовольствия? Оргии, вино, наркотики?

— Нет, они понимают, что это может послужить разложению их общества и отдельной личности.

— Не такие уж они и дети… А ведь когда-то мне приходилось искушать народ демонов порочными удовольствиями, — задумчиво промолвил Мохан. — И у меня почти всё получилось.

====== Часть 80 ======

— Они не демоны! — выдохнула Нана. — Демоны не умеют жить хорошо… Я… Я смотрела на обустройство их мира и позавидовала им, — как во сне добавила она, — да-да, я позавидовала! Тому, что их никто не преследует так, как будут преследовать нас… Так распорядилась Природа, что над нами, богами! Видимо, она жестока… Позволить таким существам, как мы, с рождения быть на вершине, возвышаться над другими, не знать смерти, болезней, несовершенства тела, иметь такие возможности — и упасть с такой высоты! А им не надо падать… Им уже не надо падать! Они-то взобрались на вершину с самого низа!..

— Откуда такая уверенность, что им не надо падать? — услышали боги мягкий мужской голос.

Из воздуха соткался Альби.

— А в чём может заключаться их падение? — ответила вопросом на вопрос Нана. — То, что у них всё меньше возможности обзавестись потомством и приумножится? Печально, но ведь то, что они уже построили для себя, они не потеряют. Что может быть спокойнее, чем надёжные стены, которые защищают тебя и тех, кого ты любишь? Даже мы, боги, уже жаждем этих стен, строят же боги непроницаемый купол, крепость. Только крепости людей понадёжнее будут?

Альби усмехнулся.

— По долгу своих обязанностей я слушал ваш разговор, будучи невидимым, — промолвил он, — и могу отметить, как точно выразилась Лакшми: фаги слишком расходуют ресурсы космоса. Вернее, расходовали…

— У тебя есть для нас новости, Альби? — спросил Мохан.

— Есть. И слишком неожиданная. В мире фаги произошли перемены, которые мы ждали: они перерасходовали ресурсы космоса и их учёные только что поняли это.

— И что же из этого следует? — взгляд Лакшми сделался пытливым.

— Космос требует вернуть то, что взято у него взаймы. Вакуум может разорвать на куски всё материальное, чем владеют фаги, в том числе и их тела.

— Так значит… Нашим врагам пришёл конец? — в голосе Гефеста завибрировала радостная надежда.

— Ещё нет. Боги, послушайте, сейчас, в данное время происходит перелом эпохи ваших сильнейших и злейших врагов. Это выпало на ваше время. Фаги не сдаются. Но у них настали трудные времена. Их материализаторы распыляют всё лишнее в их мире и возращают в космос, чтобы отдалить непоправимый катаклизм…

— Распыляют пластиковые ёлки? — усмехнулась Нана.

— Пластиковые ёлки, декор, лишнюю воду — моря, снег, даже стены жилищ. Всё полетело обратно в космос, став снова микрочастицами. У фагов проблема с водой и пропитанием. Они несут к материализаторам одежду и другие личные вещи, распыляют их на микрочастицы и трансформируют их в воду и пищу. Они остались без домов и проживают теперь даже не в палатках — палатки тоже пошли на переделку на воду и продовольствие. Фаги просто сидят на улицах в своих башнях, которые, к слову, теперь очень, очень слабо освещены, и воют от ужаса и безысходности.

— Самое время просить прощения у богов! — злорадно заметил Гефест.

— Так мы их и простили! — возмущённо крикнула Лакшми. — Мы им припомним, сколько зла они успели сотворить беззащитным дэвам, потерявшим бессмертие!

— В таком случае то, что я позавидовала им, ещё более глупо и позорно! — нервно хохотнула Нана. — И как я могла подумать, что люди могут всё устроить так, чтобы никогда не быть доступными бедам и страданью!

— Однако, какая приятная новость! — Уран-Ану сладко улыбнулся. — Людишки будут умирать медленно и мучительно, надеюсь?

— Думаю, они ещё будут бороться. Ещё не конец. Они планируют распылить часть башен и переселиться на планеты, на которых жили когда-то. К слову, эти планеты не брошены, когда на них пропала жизнь, их просто утыкали такими же башнями и закрылись в них. Они набьются в эти башни, будут жить в тесноте и в нужде, а пустые башни распылят, чтобы не быть разорванными космосом. Потом их технические устройства будут притягивать метеориты и кометы и прочие камни, сколько смогут, но уже не для того, чтобы что-то строить из них, а чтобы распылить и насытить космос.

— Зачем так много распылять метеоритов? Не достаточно ли просто распылить башни, что не на старых планетах, и всю роскошь, что была в них?

— Фаги долгое время жили в долг у природы космоса, как потребленцы, а долги надо отдавать с процентами. Поскольку их изначально не интересовало, каковы будут проценты, поэтому для них сюрприз, что проценты — все сто.

— Значит, мы можем уже не думать о такой проблеме, как фаги? — промурлыкала Нана. — Опасность отошла? Ведь им теперь долго будет не до нас.

— Как раз именно сейчас нужно думать о них очень много. Они не сдались и не исключено, что они найдут выход из положения гораздо быстрее, чем мы думаем. Они по-прежнему опасны, хоть и в беде. Мы не имеем возможности уничтожить, умертвить их мир вместе с ними, а это значит, что если они не умрут, то станут сильнее. Когда они преодолеют выпавшую на их долю проблему, а мы уверены, что они, скорее всего, её преодолеют, они станут ещё опаснее. Поэтому наш план столкнуть живущих ныне людей на Земле с демонами ни коим образом не отменяется. Народ фагов не должен приумножиться.