— Тсунаеши, мне нужны объяснения. Сейчас же.
— Ах, да я просто решила слегка сменить стиль, — она пожала плечами, — я теперь всегда буду так выглядеть. Тебе не нравится? — Ученица попыталась изобразить невинный голосок, но тот сорвался на нервный визг, от которого Реборн слегка сморщил нос. Тсуна готова была рухнуть с высоты своих каблуков, настолько, как ей показалось, мило он это сделал.
Взгляд мафиози мог прожечь в ней дыру. Реборн сначала выглядел достаточно удивленным, вероятно, что с минуты на минуту он возжелает ее как женщину.
— Нет, не нравится. Такое ощущение, что твой magnaccia{?}[Сутенер] сам отдал тебе твой паспорт и в слезах отвез домой, лишь бы больше никогда не видеть. Сними это и не надевай никогда больше, сделай одолжение.
Тсунаеши возмущенно приподняла брови. Это куда это он так разбежался? Прям так раздеться и ходить перед ним голой? Он возжелал ее слишком сильно, да и еще говорит какие-то вещи невразумительные про паспорт. Никто, кроме мамы, его никогда не забирал, тем более какой-то манача.
— У меня к тебе вопрос один есть, — все заученные фразы вылетели из головы. — Ты сильно головой ударился, когда упал?
— И когда же это я упал? — Реборн нахмурился и угрожающе скрестил руки, все еще рассматривая ученицу. Он явно воспринял все так, будто Тсунаеши хочет с ним поссориться.
— Хии, подожди-подожди, не злись! Забудь, что я сказала, — она активно замахала руками перед собой, и от этого вновь начала дрожать. Пришлось ухватиться за стену — Я просто имела в виду, что у меня что-то не то с глазами.
— Да, я уже заметил это. С головой и инстинктом самосохранения в последнее время тоже. Я все еще жду объяснений, сочная львица. Или кем бы ты себя там не считала, — Реборн привычно уселся на ее кровать. Он явно был раздражен всем происходящим.
— Да подожди, я хотела сказать, что ты как солнце, — держась одной рукой за стену, второй она поэтично размавала в воздухе. Браслеты гремели в такт. — И мне уже больно смотреть на тебя. Но я не могу перестать. И не хочу, — у Тсунаеши врубился режим паники, в ее голове все фразы перемешались. Она понимала, что говорит что-то не то, но уже не знала, как остановить свой поток сознания.
— Стоп, — Реборн сел так, чтобы упираться локтями в колени, а подбородок положить на соединенные ладони, — ты сейчас подкатываешь ко мне паршивыми пикап-фразочками?
Тсунаеши отвела взгляд в сторону, не найдя в себе сил заглянуть в ставшие насмешливыми черные глаза репетитора. Он молчал, не напирая, но ждал ответов на свои вопросы.
— Полагаю, что да, — выдохнув, девушка, решаясь. Прикоснулась фалангой согнутого указательного пальца к губам. Сняла туфли и подошла поближе к киллеру. — В общем, если бы мне кто-то захотел выколоть глаза, последнее, что я хотела бы увидеть — это тебя.
Повисло небольшое молчание, которое прервал старающийся не засмеяться Реборн. Его сердитый настрой как рукой сняло.
— Тсуна, какое романтичное признание ты выбрала, конечно. Я уже давно все это понял, еще до твоей дури, — Тсунаеши смотрела куда-то в пол, желая уменьшиться и спрятаться в ворсе ковра от неловкости. Реборн изучал ее взглядом.
— И что ты скажешь по этому поводу? — тихим голосом спросила Тсунаеши, неосознанно начав ковырять ногтями кутикулу. Сейчас-то он точно ее пошлет. Он возненавидит ее, установит жесткую субординацию и запретит приближаться к себе. Не нужно было затевать эту галиматью с советами: это с самого начала было провальной идеей. Теперь Тсуна решила для себя, что будет слушать только свою интуицию и никого больше.
Мафиози своими теплыми руками прекратил акт самоистязания, аккуратно разведя маленькие ладони девушки друг от друга.
— Я предлагаю повторить этот разговор через два года, когда тебе будет восемнадцать лет. Без вот этого цирка.
Тсуна резко подняла голову, удивленно и сконфуженно смотря на наемного убийцу. Тот объяснился.
— Сейчас ты еще дите дитем, и я не вижу, что ты готова к каким-либо отношениям. Тебе нужно сосредоточиться на школе, на том, чтобы стать боссом Вонголы. Я не говорю тебе «нет», мы просто откладываем этот разговор на некоторое время, поняла? — в этот раз он аккуратно потрепал девушку по волосам. Тсуна от такой нежности готова была превратиться в кисель. Она кивнула репетитору с улыбкой. Ее не отвергли, так еще и дали шанс на что-то в будущем! Но если он не отвергает её, не значит ли это, что…
— Ты для своей исповеди так вырядилась? — Реборн сказал это больше с утвердительной, нежели вопросительной интонацией. Киллер одернул вниз края ее платья, рассматривая обновку поближе. Затем взял ее за ладони, покрутил, рассматривая побрякушки поближе.
— Да, это наряд соблазнительницы, — сдавленно ответила ученица. Реборн фыркнул и заглянул в глаза своей подопечной, не отпуская ее рук.
— Соблазняешь только дать тебе по голове. Лучше бы ты так тренировалась старательно, как выполняла советы из своего журнала, — Тсунаеши донельзя хотела раздраженно ответить на такие беспочвенными претензии и очередное вторжение в частную жизнь. Но моральные силы были на исходе и за сегодняшний день она сильно вымоталась. Да и не хотелось разрывать физический контакт. И как долго он в курсе ее журнала? Вот Реборн как обычно в своем стиле. Не мог сразу загнать ее в угол и все узнать.
— Выкинь эту макулатуру, Тсуна, а лучше сожги!
Комментарий к Часть 4
Эта часть далась мне тяжелее, чем предыдущие. Я перечитала ее столько раз, что сейчас вообще не понимаю, что передо мной пфхх Ощущение, что к концу изменилась динамика повествования, эапхд
Реборн здесь ответственный взрослый, я им горжусь хд
Последняя часть будет для меня стрессом, полагаю. Как и для персонажей.
========== Часть 5 ==========
Комментарий к Часть 5
Ребят, в этой главе будет нц. Предупреждаю, что раньше постельные сцены никогда не писала. И эту я просто выстрадала хд Она не блещет оригинальностью, но я хотя бы поборола страх перед описанием процесса совокупления. Но больше я к этому не вернусь, много часов я испытывала дикий кринж, пролила ни один литр горьких слез. Эта часть по стилю напоминает первую, как по мне. Глава не бечена, извиняюсь за ошибки!
Два года пролетели незаметно.
За это время Десятое Поколение Вонголы приняло участие в нескольких конфликтах с небольшими итальянскими семейками, они успели пару раз спасти Намимори и повзрослеть.
Для Тсунаеши это был травматичный опыт. Пару месяцев назад ее хранители, как-то даже не сговариваясь, поголовно решили отпустить усы. Парни счастливо вступили в этот жиденький кризис, обычно случающийся у четырнадцатилетних мальчишек. Но в моду вошла растительность на лице, поэтому они решили ей соответствовать.
Гокудера стал похож на седовласого старика с серебристой щеткой под носом. Ураган почему-то считал густоту своих усов еще одним признаком того, что он отличная правая рука. Хоть никто, кроме него, и не претендовал на эту злачную должность, он не переставал угрожать людям, хвалиться и гордиться собой, порой устраивая драки.
На усики Ямамото и Рёхея без слез было не взглянуть. Не у всех монголоидов растут волосы на лице, тем более отличающиеся густотой. Поэтому кошмар на их физиономиях напоминал мохнатый огурчик под носом. Ямамото не считал это трагедией и только смеялся с себя. Рёхей же экстремально обмазывался красным перцем по совету Колонелло. Он не терял надежды пробудить свои волосяные луковицы, используя лишь самые дикие методы.
Азиат, которому не повезло больше всех — Хибари. Он был гладок, как младенец. На коже не было никаких намеков на то, что там может что-то расти. Абсолютно неплодородное и пустынное пространство. На не желающие расти усы, не действовали ни угрозы тонфами, ни мольба Кусакабэ на коленях. Поэтому Намимори начал патрулировать дисциплинарный комитет, вооруженный бритвами. Если усов нет у Хибари, значит, не будет ни у кого.
Ламбо, у которого усы не росли в силу возраста, пришлось приклеить себе усики Сальвадора Дали. Он еще пытался всех убедить, что они настоящие, несмотря на следы засохшего клея. Никто не верил зазнавшемуся врунишке.
