– Не думала вернуться в танцы? – спросил меня Александр, едва только Марго немного отошла.

– В танцы? Нет, – не стала лукавить я. – У меня с ними плохие воспоминания связаны.

Именно Александр вынес меня на руках со сцены, когда начался выкидыш…

– Их всегда можно заменить хорошими, – сказал мужчина и дал мне свою визитку. – Позвони, если передумаешь. Да и вообще…

– Что?

– Звони, Вася.

В машине я все никак не могла избавиться от пристального взгляда Марго. Через какое-то время терпение мое лопнуло.

– Ну что? – повернулась я к ней.

– У вас с Хорьком что-то было или мне показалось?

– Было, – не стала лукавить я, хоть и могла.

– Да ладно?! – рассмеялась подруга. – Нет, я, конечно, видела, что ты к нему неровно дышишь, но чтобы так…

– Ты видела? – удивилась я.

– Никудышный из тебя Штирлиц, Вася, – сказала Марго. – Я требую подробностей.

– Каких подробностей? Встречались мы тайком и очень недолго. Когда Саша стал опять завоевывать свою бывшую жену – ты, кстати, знала, что она прославленная танцовщица в Европе? – это разбило мне сердце. Ну и, понятное дело, конкурировать со «звездой» я не взялась.

– Так он при тебе ее, что ли, завоевывать начал? – выпучила глаза подруга.

Я кивнула.

– Встретились случайно в турне, и он поплыл, вспыхнул словно спичка, даже чиркнуть никто не успел, – приоткрыла завесу прошлого я. – Он себя забыл, труппу забросил, концертную программу. Обо мне, как ты понимаешь, речи вообще не шло.

– А дальше?

– А что дальше? Мы расстались без показательных драм и скандалов. Саша усиленно делал вид, что между нами ничего не было, а мне пришлось ему подыграть.

– Вот козел! – выпалила Марго.

–  Обыденная история. Я была всего лишь временной девушкой, заменой его настоящей и единственной любви, – хмыкнула я. – Неприятно, конечно, но не смертельно на самом деле. Я нырнула с головой в работу, а потом появился Дубравин. И доказал мне, что все чувства до него были лишь детской влюбленностью – настоящее поджидало меня впереди.

После этих слов я прикусила язык, чтобы физической болью отвлечься от душевной. Любое напоминание о почти бывшем муже ощущалось словно ожогом на коже.

– Ну кто бы мог подумать, что ты и Хорьков… – сокрушалась Марго. – И что он окажется той еще сволочью!

– Давай не будем об этом, хорошо? – попросила я. Не о Саше мне вспоминалось, когда возвращалась в прошлое, а Дубравин лез в голову…

– Хорошо, – согласилась подруга. – Прости.

Машина заехала в какую-то деревню и остановилась возле ничем не примечательного домика из красного кирпича.

– Выходи. – Подруга открыла дверцу и жестом позвала меня за собой.

– Нам сюда?  – не смогла сдержать удивление я.

– Адрес совпадает, – сказала Марго и деловито потянула калитку на себя. Та оказалась не заперта, как и дверь.

Это сразу показалось мне странным. Встречать нас никто не вышел.

– Проходите на кухню, – послышался женский голос. Приятный такой тембр, с легкой хрипотцой.

Хозяйка дома оказалась на кухне, хлопотала у плиты.

– Борщ будете? Наверняка же голодные после долгой дороги, – повернулась она к нам.

На вид женщина была обычной: среднего возраста, среднего роста, нормального телосложения и с совершенно не примечательной внешностью. И не старушка.

«Такую на улице случайно встретишь и мимо пройдешь – глазом не зацепишься», – подумалось мне.

– Здравствуйте, Богдана, – поздоровалась Марго. – Мне ваш номер дала…

– Знаю, – перебила ее хозяйка. – И с какой проблемой приехали, тоже. Присаживайтесь.

Марго послушно села на скамью у стены. Я последовала ее примеру.

– А с какой проблемой мы приехали? – нахмурилась я, глядя на подругу. Та вдруг спрятала взгляд.

– В неведении ее везла? – хмыкнула Богдана, обращаясь к Марго. – Может, и правильно. Иначе сюда и силой не затащили бы. Но больше так не поступай, ко мне по собственной воле приходят.

– Так не пришла бы, ни за какие деньги, – наставительно подняла указательный палец моя подруга. – А ей очень надо, понимаете?

Женщина кивнула, спрятав улыбку в уголках губ.

– Я так понимаю, я единственная, кто не в курсе, зачем и что мне здесь надо? – стала закипать я.

– Бесплодие твое подруга привезла лечить, – ответила Богдана.

Я задохнулась от такого ответа. Жар в лицо бросился.

– Марго?! – неосознанно перешла на крик я и вскинулась на ноги. – Как ты могла? За моей спиной… К очередной шарлатанке меня спровадила?

– Ну почему сразу шарлатанке? – пискнула моя подруга. – Простите ее, Богдана, не со зла она, не понимает, что говорит.

– Меня и похлеще называли, – отмахнулась женщина. – Не впервой.

– За дело, значит, – процедила я. – Знаю я таких, видала уже. Сначала наобещают с три короба, внушат надежду, таинственно что-то пошепчут над тобой, лопаясь от важности, и обдерут как липку. Тьфу! Вставай, Марго, мы немедленно уходим.

– Вася, – попыталась остановить меня она. – Ты даже не даешь человеку шанса. Успокойся.

– Если ты не хочешь, то я уйду сама, – рубанула рукой воздух я. – Ни минуты здесь не останусь, ясно?

– А она никому по жизни шанса не дает, Рита. Просто потому, что ей его не давали, – покачала головой Богдана. – С детства эта девочка чувствовала себя не такой, как все: недостаточно хорошей для родителей, недостаточно красивой, недостаточно талантливой. Вот и научилась постоянно доказывать себе и окружающим, что достойна любви и внимания. Девочка выросла, превратилась в женщину, а привычка осталась. Окружающие прониклись, а ты, Вася, нет. Все никак не можешь понять, что не стоит соответствовать собственным надуманным идеалам. И себе ошибок не прощаешь, и другим тоже. Так ведь?

У меня кровь от лица отхлынула.

– Что ты ей про меня наплела? – зыркнула я на Марго, но та выглядела такой же удивленной, как и я себя чувствовала.

– А тут слова лишние, я и так все вижу, – развела руками Богдана. – Эта гонка никогда не прекратится, если ты сама ее не прекратишь.

– Так, с меня хватит, – решительно направилась к выходу я. – Не нанималась этот бред сивой кобылы  слушать!

– Не слушай, – вдруг улыбнулась хозяйка дома. – И уходи, если остаться не хочешь. Но ведь что-то тебя здесь держит, правда?

Совершенно непримечательная внешностью женщина была, но вот глаза… Они притягивали.

Васильковые, ясные, теплые, словно летнее утро. И улыбка Богданы напоминала мне мамину…

А я, оказывается, успела жутко по ней соскучиться.

– Сама не понимаю, – буркнула я, но выбегать из дома и громко хлопать за собой дверью больше не спешила.

На любопытство, видимо, подсела. То время, когда я слепо верила во всю эту галиматью, носилась по докторам и знахаркам, лишь бы выносить ребенка, прошло.

– Присядь и остынь, огненная девочка с мужским именем, – жестом пригласила меня Богдана. – Тяжело по жизни вихрем носиться, отдохни.

Я и правда почувствовала, как на плечи легла ужасная усталость.

– Я не устала, – только из-за собственного упрямства возразила я.

– Устала, – покачала головой она. – И соответствовать, и казнить, и бежать. Не хватает тебя уже, неужели не чувствуешь?

А ведь и правда, сил у меня в последнее время было как у котенка…

– Вы ведьма, что ли? – едва справлялась с вдруг накатившей дремотой я.

– Не обижай меня, Вася, – попросила женщина. Лето в ее глазах мгновенно превратилось в студеную зимнюю пору. Мне даже зябко стало. – В этом доме Всевышний живет, здесь другим силам не место.

– Ну начинается, – закатила глаза я. – И на кого эти сказочки рассчитаны?

– Если тебе веры не хватает, то это не значит, что у других ее не должно быть.

– А где мне эту веру взять, если он остается глух к моим мольбам? Ни разу не ответил, ни разу не помог.

– Глупая девочка, – вздохнула Богдана. – Он же дает тебе жизнь, а ты ее давишь. Неосознанно сжигаешь собственным несоответствием. Как еще сама на свете держишься – не понимаю.