– Оскорбления у тебя получаются гораздо лучше, чем комплименты.

– Это не оскорбление – простая констатация факта, – пожал плечами Грабовский. – Я не умею мириться с глупостью, Василиса. Не думай, что стану спускать ее тебе, пусть даже и испытываю к тебе определенные чувства.

– Пф-ф! – фыркнула я.

Подозрения никуда не делись, а вот холодность Жени вдруг задела меня за живое. С одной стороны, мне хотелось ошибиться, но с другой, признать собственную глупость было так же тяжело, как проглотить кость, застрявшую поперек горла.

– Я хоть и заинтересован в тебе, Василиса, но вынужден разочаровать: следить за твоими действиями не нанимался, – поджал губы Грабовский. – Неподалеку отсюда у меня дача. Я просто возвращался после сделки.

– Пф-ф! – отвернулась я к окну.

Казалось, сейчас я не была способна на другие звуки, кроме этого нарочитого выражения собственного скепсиса. Мне от него самой противно становилось, но почему-то вырывалось, точно я вдруг совершенно потеряла контроль над своими реакциями.

– Смею тебе напомнить, я под твои колеса не бросался, – сказал мужчина. – Поэтому все произошедшее стоит приписать обыкновенному стечению обстоятельств, а в твоем случае – так и вовсе воспринимать настоящей удачей.

– В моем случае? – прищурившись, переспросила я.

Поднявшаяся вдруг злость отчаянно требовала выхода.

Только даже в таком состоянии я прекрасно понимала: не Грабовский оказался причиной для нее. Это отголоски неожиданного прозрения в собственной наивности разгоняли мне кровь.

–  Поговорили? – вернулся Костя.

– Что там? – поинтересовался Грабовский, игнорируя его вопрос, как и мой.

– Машину можно реанимировать, после ремонта будет как новенькая.

– Забери вещи Василисы и вызови ребят, чтобы отогнали ее в сервис.

– Я очень благодарна за вашу помощь, Евгений Владимирович, но…

– Мы опять на «вы»? – выгнул брови мужчина. – Ладно, Василиса Дмитриевна, пусть будет по-вашему. Но я не оставлю вас здесь одну.

– За мной сейчас приедет подруга, я успела ей позвонить.

– Вы так же сможете отзвониться ей по пути в клинику и предупредить, чтобы поворачивала обратно. Сейчас опасно находиться на дорогах. Погода ни к черту.

– Я прекрасно знаю, что вы привыкли командовать, Евгений Владимирович, но вы забываете, что эти замашки на меня никоим образом не распространяются, – дала волю природному упрямству я.

И ведь понимала, что Женя прав, но все равно не хотела капитулировать.

– Вам нужно показаться специалисту, Василиса Дмитриевна, – от его нарочито вежливого тона меня стало бросать в дрожь.

– Если вы опять намекаете на мои умственные способности, то хочу вас заверить, что абсолютно здорова.

– Удар головой очень коварен, Василиса, – тяжело вздохнул Грабовский. – И я сейчас без лишних шуток. Последствия могут быть скрыты и проявиться позже. Лучше перестраховаться.

Костя вернулся за руль и завел мотор.

– Я сделаю это без вас, – сказала я Евгению, но, конечно же, мое желание было проигнорировано.

– Езжай, Костя, – скомандовал Грабовский.

– Тормози, Костя, – в такой же манере заявила я.

– Не дури, Вася, – процедил Женя. – Костя.

– И не собиралась даже, – сказала я. – Мне надо выйти, Костя.

Машина не тронулась с места, бородач рассмеялся.

– Как у вас здесь интересно, – хмыкнул он.

– Поезжай, – повторил Грабовский. – Ты на кого работаешь?

– Я просто не могу отказать красивой женщине, это моя слабость, – подмигнул мне через зеркало заднего вида водитель.

– Костя, – нажал голосом Евгений.

– Слушаю и повинуюсь, хозяин, – издевательски протянул бородач и плавно тронул автомобиль с места.

– У вас даже с персоналом высокие отношения, как я посмотрю, – язвительно хмыкнула я.

– Это первый и последний раз, когда я беру на работу родственников, – нахмурился Грабовский.

– Можно подумать, ты с этим хватил лишку. Я твой единственный племянник, – объяснил ситуацию Костя.

– Двоих таких я бы точно не выдержал, – закатил глаза Женя, а меня вдруг отпустило.

И раздражение улеглось, и желание дальше упрямствовать пропало. Наверное, усталость взяла свое, а может, то, что рядом с Грабовским и его нагловатым племянником я чувствовала себя в безопасности.

– Здесь недалеко, не переживай, – сказал Евгений, тронув меня за руку.

– Я не переживаю, – не соврала я.

Раз за разом я набирала номер Марго, чтобы предупредить, но она не отвечала. В какой-то момент сон меня одолел и я уснула с телефоном в руках, а проснулась, когда Грабовский нес меня в клинику.

– Да-да, я знаю, что вы, Василиса Дмитриевна, очень самостоятельная женщина, – заявил он, не дав мне и рта раскрыть. – Но не в этот раз. Поэтому либо смиритесь, либо закройте глаза и сделайте вид, что все еще спите, чтобы не уязвлять собственное самолюбие.

– Оно у меня не настолько махровое, Евгений Владимирович.

– И хорошо, – улыбнулся краешком рта мужчина.

А дальше он сдал меня на попечение врачей. Понятия не имею, откуда за городом, недалеко от места моей аварии, взялась частная клиника, но меня обследовали на предмет сотрясения мозга и других скрытых повреждений. Ничего серьезного, кроме парочки ушибов, ссадин и гематом не обнаружили. Я действительно родилась в рубашке – это не могло не радовать.

В коридор я вышла с хорошим настроением, но, как только увидела Грабовского, оно сразу испортилось.

– На осмотре твоя Вася, проверяют, есть ли сотрясение мозга, – говорил он в мой телефон. – Хотя если учесть эту глупую аварию, то я лично вообще сомневаюсь в наличии у нее этого органа.

– Я, конечно, всегда предполагала, что вы высокого обо мне мнения, Евгений, но все же не ожидала, что настолько, – вспыхнула возмущением я. – Мало того, что следили за мной, так еще и в сумочке моей копаетесь. А ну, отдайте телефон!

Грабовский даже в лице изменился. Сделался таким виноватым-виноватым, что у меня прямо сердце замерло.

«Раз чувствовал вину, значит, было за что?» – пронеслась дельная мысль.

О том, с кем он там говорил по моему мобильнику, даже думать не хотелось. В голову лез только Дубравин, а я не чувствовала уверенности за собой для серьезного диалога с мужем.

Точно не сейчас.

– Василиса… – позвал меня Грабовский. – Я уже говорил вам, у меня поблизости особняк, никто за вами не следил. Я просто возвращался после удачной сделки домой.

Он вновь перешел на «вы», но я уже привыкла к такому нашему общению и подхватила ту же волну.

– Ну да, ну да, я уже сделала вид, что поверила, Евгений, – фыркнула я и забрала свой телефон. А как только услышала голос подруги, так едва на ногах удержалась от охватившего вдруг облегчения. – Маргось? Прости, не успела тебя предупредить. Господин Грабовский развел такую бурную деятельность, точно я на его глазах помирать собралась. Тут элитный поселок есть неподалеку, прикинь? Даже частная клиника имеется.

– Сотрясение? – взволнованно уточнила подруга.

– Обошлось, – уверенно ответила я.

О том, что даже это «обошлось» может иметь для меня нехорошие последствия, как предупредил врач, говорить не стала. Не видела смысла зазря кого-то волновать.

Я давно привыкла к частым головным болям и приступам мигрени. Поэтому слова доктора меня совершенно не испугали.

Я вообще ощущала себя  немного заторможенной, точно там, в лесу, замерзло не только мое тело, но и в душе что-то умерло.

– Хорошо, – выдохнула Марго, не догадываясь о моих мыслях.

– А ты где? – поинтересовалась я.

Грабовский стоял рядом и прислушивался к нашему разговору.

– Да застряла посреди трассы, двигатель заглох…

– Евгений наверняка сможет послать своих людей, чтобы тебя забрали. Правда же? – бросила на него хитрый взгляд я, и Грабовский тут же перехватил инициативу. Понятливый оказался.

– Где вы, Марго?

Я позволила мужчине проявить инициативу. Пока он выяснял у моей подруги обстоятельства ее «попадания», я старалась совладать с усталостью. Тело требовало отдыха, да и голова отключалась. Слишком много стресса выпало сегодня на мою скромную тушку, вот и разбирало меня сейчас так, точно я выхлебала серьезную дозу горячительного.