И все же ее слова меня потрясли. Какой, к черту, урод? Она себя в зеркало давно видела? Я к более завораживающей холодной красоте в жизни никогда не прикасался. Но вот это вот все… Увольте, женские слёзы – это через край даже для меня. Проще выстоять пару лишних спаррингов с пробитыми ребрами, чем медленно проваливаться в зыбучие пески женской обиды.
– Да я совсем о другом сейчас думал.
Она скептически сдвигает брови и складывает руки на груди. Подбородок воинственно поднят. Но плечи скованы. Смотрю на неё сверху вниз, необъяснимо скользя глазами по ее губам. Усилием воли заставляю себя вновь поймать затравленный голубой взгляд. Она как диковинный дикий зверек в единичном экземпляре. Потерялась. И не знает, что делать.
Поразмыслив еще немного, я все-таки решаю уступить.
– Извини. Ладно? – произношу примирительно, наблюдая, как она неуверенно приобнимает себя ладонями. – Я ничего плохо не имел в виду, – фраза прозвучала резковато. Я старался вытеснить зашкаливающее раздражение из голоса… но как смог. – Пошли есть. Я на двоих заказывал.
Все отмазки я пресёк сразу же. Вот тут лучше со мной не играть. Если мужик говорит – женщина должна подчиняться. Тем более что она сама пришла ко мне, попросив помощи, тем самым признавая мой авторитет.
Разговор за столом не клеится вообще. И меня это жуть как напрягает. Девчонка совсем не хочет общаться, но меня беспокоит совсем не это. Я не могу расслабиться в собственном убежище. И это просто отвратительное чувство.
Искоса наблюдаю за Мирой, четко осознавая, в какой момент начал испытывать раздражение.
Когда она стала намеренно прятать взгляд и для вида ковыряться в тарелке. То есть я потратил херову тучу времени, чтобы ей было комфортно, а ей это вообще не надо. Лия себе такого не позволяет. Если я что-то для неё делаю, пусть и редко, это никогда не остаётся незамеченным.
Стараясь отвлечься и загнать раздражение подальше, решительно разблокирую экран. Щелкаю по браузеру и ввожу в поисковике:
«Люди-альбиносы».
Разберёмся, с чем имеем дело. Слово «альбинос» у меня почему-то ассоциируется с изображением белого крокодила с голубыми глазами. Красавец лежал с закрытой пастью, уставившись перед собой. Когда-то эта картинка потрясла мое воображение и сейчас неконтролируемо всплывает в сознании. А ещё всплывает что-то про белого кита. «Моби Дик». Как сейчас помню. А что именно… черт его знает. Голова совершенно другими вопросами забита.
Жму «найти». Тут же выскакивает много ссылок, и я кликаю наобум. Быстро пробегаю глазами текст, отмечая наиболее важные моменты.
Отсутствие меланина… Врожденное заболевание… Проблемы со зрением… Особая восприимчивость к солнечным лучам… Неизлечим.
Висок начинает жечь на почти осязаемом уровне, и я отрываюсь от телефона.
Как только наши взгляды перекрещиваются, Мира опускает глаза. Откладывает вилку в сторону. Она вообще ничего не съела. И меня это начинает дико злить: чувствую, как внутри перещёлкнулся тумблер. Этой девчонке удаётся меня раздражать одним присутствием! Весь день наперекосяк из-за неё!
– Я смотрю, у тебя прекрасный аппетит, – едва прикрытый сарказм Мира встречает извиняющимся взглядом.
– Чувствую себя не в своей тарелке. Простите, не могу оценить по достоинству ваших стараний. Кусок в горло не лезет.
Буря начинает понемногу стихать.
Я освобождаю руки и скрещиваю их на груди. Вытягиваю ноги и облокачиваюсь на спинку стула, удобно развалившись.
– Раз ты закончила, то я жду пояснений.
Девчонка настороженно смотрит на меня. И опасливо отодвигает тарелку.
– Каких именно?
– Как так получилось с отцом?
Мира прикусывает нижнюю губу и немного опускает голову, пряча взгляд. Белая прядь падает ей на лицо, словно отгораживая от меня.
– Меня воспитывала бабушка. Она никогда ничего хорошего об отце не говорила. Только одна брань да ругань. А однажды она кивнула на телевизор, презрительно бросив: «Вон твой папаша». Уже не помню точно, что там был за репортаж, но фамилию его запомнила. Я сама к нему пришла. Ничего не ждала от встречи. Просто хотелось сказать, что я есть. Ему ведь никто не сообщил. Ну а он… он оказался совсем не таким, каким бабушка его описывала. Участливым и добрым. Где нужно твердым, где нужно – мягким.
– А мама где?
– Я ее не помню. Ее рано не стало.
– Я попросил кое-что проверить. И мне прислали фото. Лови, – гашу неуместные веселые нотки, вспоминая запечатленный момент, и жду ответа. – Как-то прокомментируешь?
Глава 5
МИРА
Я вздрагиваю, когда на мой телефон приходит смс и на всю кухню раздаётся оповещение.
Незнакомый отправитель.
Поднимаю глаза и… обескураженно смотрю на мужчину. Он только что зло чеканил слова, а теперь его взгляд искрится весельем. Открыв фото, понимаю, почему.
Помню тот самый день в кафе. Когда я ненароком перевернула на себя тарелку горячего супа и вскочила с места. Было больно и досадно. Но сейчас, глядя на фотографию, я и сама улыбаюсь. Выражение моего лица – огонь!
– Я смотрю, у тебя отношения с едой не складываются в принципе.
Ехидство в его голосе звучит уже вполне отчётливо. А ещё я замечаю добрые искорки в мужском взгляде. И атмосфера на кухне вмиг теплеет.
– Обедали с Марком? Он за столом сидит, – и тут меня прошибает холодный пот.
Внутри меня теперь все противится предстоящему разговору. Откуда у Мариба эта фотография? Невозможно…
С трудом выдавливаю из себя:
– Да, было дело…
Неожиданно оживает мой телефон. И я с неудовольствием кошусь на подписанный контакт:
«Саша».
Этот парень не знает слова «нет». Ходит за мной, как невменяемый. Сначала просто предлагал проводить. Потом подвезти. Потом началось: цветы, кофе, который я терпеть не могу, шоколадки, «оставь номерок». Номер я, кстати говоря, так и не оставила, но он пробил его самостоятельно. Несколько раз я соглашалась увидеться. Не знаю… вроде и парень хороший. И видный. И внимательный. Но… не мое. Не тянет.
Однажды он просто прижал меня к стене так, что я оказалась в полукольце его рук.
– Долго меня динамить будешь? Я ж не железный, котёнок. Серьёзно, Мир, скажи, что не так? Исправим.
В тот раз он напугал меня напором. Я не привыкла отбиваться от ухажеров. Поцелуй вышел настойчивым, немного грубым. А я просто замерла, стараясь никак не отвечать и надеясь, что это возымеет хоть какое-то действие.
Но не помогло. Теперь Саша звонит и пишет нечасто. Он просто повсюду оказывается рядом. «Неожиданно». «Случайно». Он немного старше меня. Работает в инвестиционной компании. Познакомила нас Алина. Почему именно за меня он так зацепился – для меня вопрос, который так и остается без ответа.
Я торопливо сбрасываю звонок и отключаю звук.
Конечно, Мариб заметил. Но по этому поводу ничего не сказал, уточнив лишь коротко:
– Сохрани мой номер. Связь по необходимости.
– То есть… вам можно звонить?
– Можно, – кривит губы в легкой ухмылке, обескураживает, продолжая, – ты первая женщина, которая ночует в моей обители. Значит, у тебя на мое время чуточку больше прав, чем у других.
Мужчина прожигает меня насмешливым дерзким взглядом. Шутит…
Он тянется к стеклянному стакану с прозрачной жидкостью. Вальяжно цепляет его и подносит к губам.
Ухмыляется, даже когда пьёт. Делает глоток, чуть закидывая голову, и я вижу, как два раза дёргается его кадык.
Рядом с ним мне очень некомфортно. Стеснительно и боязно, и разные мысли приходят в голову. Но… я не могу отвернуться. Этот человек завораживает. Просто тем, что сидит рядом. Своей расслабленностью и вальяжностью. Силой, мощью и властностью. Темпераментом. А его насмешливый взгляд даже сейчас гипнотизирует.
В этот момент начинает трезвонить его телефон. Мариб недовольно закатывает глаза к потолку, но вызов принимает, отвечая без вежливых слов приветствия короткое «занят».
