-- То же и отец говорил на Кубке мира, -- заметил я, и в его голосе слышалась нотка раздражения. -- Вы рассказывайте, мы поймем.

   Сириус улыбнулся.

   -- Ну, ладно, слушайте.

   Он прошелся в глубь грота и обратно и продолжил:

   -- Представьте себе, что Вол-де-Морт силен, как раньше. Никто не знает его сторонников, кто на него работает, а кто нет. Известно только, что он полностью владеет своими слугами, они убивают и пытают и ничего с собой поделать не могут. Вам страшно за себя, за семью, за друзей. Каждую неделю приходят сообщения о новых убийствах, новых исчезновениях, новых замученных пытками... Министерство магии растерялось, там не знают, что делать, пытаются скрыть все от маглов, а маглов и самих убивают. Никто ничего не может поделать, ужас, паника... Вот как оно было.

   В такое вот время и становится ясно, кто на что способен, кто хороший, а кто плохой. Не знаю, может, методы Крауча и были хороши в самом начале. Его быстро повышали по службе, и он начал настоящую охоту на сторонников Вол-де-Морта. Мракоборцам дали новые полномочия, они чаще стали убивать, чем арестовывать. И не одного меня без суда передали дементорам. Крауч отвечал жестокостью на жестокость, разрешил применять против подозреваемых Непростительные заклинания. Можно сказать, он сделался таким же беспощадным и жестоким, как и те, кто были на стороне Вол-де-Морта. У него были свои сторонники, многие считали, что он поступает верно, много кто из волшебников хотел, чтобы он занял пост министра магии. Потом Вол-де-Морт вдруг исчез, и все думали, что скоро Крауч станет министром. Но тут-то все и рухнуло, -- Сириус мрачно улыбнулся. -- Сына самого Крауча поймали с кучкой Пожирателей смерти, которые сумели открутиться от Азкабана. Они, как оказалось, пытались разыскать Вол-де-Морта и вернуть ему его власть.

   - Поймали сына Крауча? -- не поверила своим ушам Гермиона.

   - Вот-вот, -- Сириус бросил кость гиппогрифу сел на пол грота, взял хлеб и разломил пополам. -- Вот уж не ожидал Барти, так не ожидал. Надо было ему побольше времени уделять семье. Нет, чтобы хоть изредка приходить домой пораньше, а то не знал, что за сын у него растет.

   Сириус стал крупными кусками откусывать хлеб и глотать, почти не жуя.

   - А его сын тоже был Пожирателем смерти? -- спросил Гарри.

   - Кто его знает? -- не переставая есть, ответил Сириус. -- Когда его поймали, я уже был в Азкабане. Я уже потом все это узнал, когда сбежал из тюрьмы. Парня схватили в компании людей, которые точно были Пожирателями смерти. Может быть, он просто оказался в плохом месте в плохое время, как эта ваша эльфиха.

   - А Крауч пытался вызволить сына? -- прошептала Гермиона.

   Сириус расхохотался, и хохот его был похож на собачий лай.

   -- Вызволить сына? Крауч? А я-то думал, ты, Гермиона, поняла, что это за человек. Да он на все был готов ради собственной репутации, он всю жизнь посвятил тому, чтобы стать министром. Ты же видела, как он поступил со своим домашним эльфом из-за того, что этот эльф навел на него тень Черной Метки. Разве не понятно после этого, что за человек Крауч? Всех его отцовских чувств хватило только на то, чтобы устроить над сыном суд, да и суд-то этот Крауч устроил только для того, чтобы показать всем, как он ненавидит сына... а потом он его отправил прямиком в Азкабан.

   - Он собственного сына дементорам отдал? -- в ужасе спросил Гарри.

   - Отдал, -- ответил Сириус уже безо всякого веселья. -- Я сам видел, как дементоры его вели, стоял у оконца в двери и смотрел. Ему и двадцати тогда не было. Посадили его в камеру рядом с моей. К вечеру он уже кричал и звал свою мать. Потом, правда, успокоился, через несколько дней... все успокаиваются... во сне только кричат...

   С минуту Сириус безразлично глядел в одну точку, словно ему изнутри чем-то заслонили глаза, и все стало ясно без слов.

   - И он все еще в Азкабане? -- спросил Гарри.

   - Нет, -- со вздохом ответил Сириус. -- Нет, его там уже нет. Года не прошло, как он умер.

   - Умер?!

   - Там многие умирают, -- печально сказал Сириус. -- Большинство сходят с ума и перестают есть. Просто не хотят больше жить. Можно было даже сказать, когда узник умрет, потому что дементоры чувствуют смерть и радуются. А сын Крауча и так уже болел, когда его привезли. Краучу с женой, как важному министерскому работнику, позволили перед смертью его навестить. Вот тогда я и видел Крауча в последний раз, он шел мимо моей камеры и чуть не нес жену на руках. Она тоже потом недолго прожила. Умерла от горя. Сгорела, как свечка, как и сын. А Крауч даже не приехал забрать тело сына. Я видел, как дементоры похоронили его за стенами крепости.

   Сириус поднес ко рту кусок хлеба, но тут же отбросил, схватил фляжку с тыквенным соком и в один прием осушил до дна.

   -- Вот так. Крауч думал, что все у него в руках, а вон оно как вышло. -- Сириус утер губы тыльной стороной ладони. -- Только что герой, министром магии чуть не стал, и вдруг... сын умер, жена, имя опозорено, и -- я слышал, как сбежал из тюрьмы -- его уже не так любят, как раньше. После смерти его сына стали жалеть, и многие себя спрашивали: как это, мальчик из хорошей семьи и вдруг попал в такую компанию? Только один ответ и напрашивался: отцу было не до него. Пост министра занял Корнелиус Фадж, а Крауча сместили на должность начальника Отдела международного магического сотрудничества.

   Воцарилось долгое молчание. Каждый думал о Крауче.

   - Грюм мне сказал, что Крауч просто помешался на ловле черных магов, -- сказал Гарри Сириусу.

   - Да, я тоже слышал, что он как одержимый гоняется за черными магами, -- кивнул Сириус. -- По-моему, он все еще думает, что если поймает хоть одного Пожирателя смерти, то к нему станут относиться по-прежнему.

   - Поэтому он и забрался в кабинет Снейпа! -- торжествующе воскликнул Рон, глядя на Гермиону.

   -- Да что в этом толку-то? -- спросил Сириус.

   -- Как что? -- воскликнул Рон. Сириус покачал головой: