- А что это за ве...
На арену выбежала сотня женщин -- самых прекрасных женщин, каких мне только приходилось видеть... Настолько прекрасных, что, кажется, они не были, не могли быть просто людьми. Но вот грянула музыка, и меня разом перестало волновать, что они нелюди. Собственно говоря, меня вообще перестало что-либо волновать.
Вейлы пустились в пляс, и мой разум одним махом абсолютно и блаженно опустел. Главное, что я смотрю и смотрю на танцующих вейл, а если они перестанут танцевать, неминуемо произойдет нечто ужасное.
А вейлы отплясывали все быстрее, все зажигательней, и дикие, бесформенные образы закружились в распаленном мозгу. Мне захотелось совершить что-то неописуемое, небывалое -- и прямо сейчас... Может, выпрыгнуть из ложи на арену? Неплохая идея...
-- Гарри, что ты делаешь? -- донесся откуда-то издалека голос Гермионы.
Музыка остановилась. Гарри стоял, перебросив ногу через барьер ложи. В шаге от него я замер в такой позе, словно собрался прыгать с трамплина.
Трибуны взорвались недовольными криками -- зрители не хотели отпускать вейл, и я был на их стороне -- разумеется, я болел за Болгарию и недоумевал, почему к моей шляпе приколот клевер. Чуть рассеяно я начал его обрывать. Отец, чуть улыбаясь, склонился ко мне и забрал шляпу из моих рук.
- Это тебе еще понадобится, -- заметил он, -- как только ирландцы скажут свое слово.
Да что может сравниться с этими красотками.
- М-м-м... -- промычал я, таращась на красавиц вейл, которые теперь выстроились вдоль одной из сторон поля.
Гермиона, негодующе фыркнув, поднялась и втащила Гарри обратно на место, пробормотав:
- Ну что такое, в самом деле.
- А теперь, -- загрохотал голос Людо Бэгмена, -- в знак приветствия поднимем наши волшебные палочґки... Перед нами талисманы сборной Ирландии!
В следующую секунду нечто похожее на громадную зелено-золотую комету влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к голевым шестам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга.
Бесчисленные зрители дружно издали громогласное "о-о-о-ох" и "а-а-а-ах", глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя.
Офигеть. Это же сколько денег.
-- Классно! -- воскликнул я, когда трилистник воспарил над нашими головами и из него посыпались тяжелые золотые монеты, отскакивая от кресел.
Летающее чудо составляли тысячи крохотных бородатых человечков в красных камзолах, каждый из которых нес по маленькой золотой или зеленой лампе.
- Лепреконы! -- попытался перекричать громовые аплодисменты толпы отец; многие еще рыскали и толкались под креслами, собирая золото.
- Это тебе! -- радостно пропыхтел я, насыпая Гарри полные ладони золотых монет. -- За омнинокль! Теперь тебе придется делать мне рождественский подарок, ха!
Величественный трилистник распался, лепреконы опустились на поле -- на противоположную сторону от вейл -- и, скрестив ноги, расселись, чтобы смотреть матч.
-- А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем -- болгарская национальная сборная по квиддичу! Предґставляю вам -- Димитров!
Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков.
-- Иванова!
Подлетел второй игрок в красной мантии.
- Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и -- Крам!
- Вот он, вот он! -- завопил я, уставившись на Крама в омнинокль.
Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми черными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать.
-- А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! -- надсаживался Бэгмен. -- Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и -- Линч!
Семь зеленых вихрей вырвались на поле.
-- А также из самого Египта -- наш судья, почетный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа!
Маленький и тощий волшебник, совершенно лысый, но зато с усами, которым позавидовал бы многие, одетый в мантию цвета чистого золота под стать стадиону, вышел на поле. В одной руке он нес солидных размеров плетеную корзину, в другой -- метлу, из-под усов торчал серебряный свисток. Я наблюдал, как Мустафа взобрался на метлу и откинул крышку корзины -- в воздух взвились четыре шара: малиновый квоффл, два черных бладжера и крошечный крылатый золотой снитч. Пронзительно свистнув, Мустафа взлетел вслед за шарами.
-- На-а-а-ачинаем! -- взвыл Бэгмен. -- Это Маллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Маллет! Трой! Левски! Моран!
Такого квиддича я еще не видел. Скорость игроков была невероятной -- охотники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена.
Я наблюдал в омнинокль за игрой внимательно следя за квофлом.
-- Трой открывает счет! -- взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. -- Десять -- ноль в пользу Ирландии!
- Что?--удивился Гарри, растерянно озираясь сквозь омнинокль. -- Но ведь квоффл поймал Левски!
