Дождавшись, пока Рон и я проглотим третью порцию рождественского пудинга, Гермиона увела нас из зала, чтобы составить подробный план вечерней кампании.

   -- Нам еще надо достать какую-нибудь частицу -- волосы или ногти -- тех, в кого хотим превратиться, -- сообщила она обыденным тоном, словно речь шла о покупке мыла в соседней лавке. -- Для этого лучше всего подходят Крэбб и Гойл -- самые близкие друзья Малфоя, с ними он поделится какой хочешь тайной. И еще надо куда-то деть настоящих Крэбба и Гойла, пока мы говорим с Драко. А то вдруг явятся в самый неподходящий момент. Я все продумала, -- невозмутимо продолжала Гермиона, словно не замечая наших ошарашенных лиц. И она показала нам пару увесистых шоколадных пирожных. -- В них впрыснуто легкое снотворное. Надо только куда-то их подложить, чтобы Крэбб и Гойл заметили. Вы же знаете, какие они обжоры. Увидят -- обязательно съедят. И тут же уснут. А вы их спрячете в чулан, где стоят швабры, и вырвете у того и у другого по нескольку волосков.

   Рон и я потрясение переглянулись.

   -- Термиона, по-моему...

   -- Это может плохо кончиться...

   Но глаза Гермионы горели стальным блеском, какой бывал иногда в глазах у профессора МакГонагалл.

   -- Зелье не подействует без волос Крэбба и Гойла, -- объявила она непреклонно. -- Вы хотите говорить с Малфоем или нет?

   -- Хорошо-хорошо, -- кивнул я. -- А как же ты? Ты-то у кого достанешь волосы?

   -- Я уже запаслась! -- Гермиона достала из кармана крохотную бутылочку, в ней был один-единственный коротенький волосок. -- Помните Милисенту? Мы с ней боролись во время дуэльной тренировки. Она еще хотела меня задушить. Этот волос остался у меня на мантии. На Рождество она уехала домой, но я скажу слизеринцам, что надумала вернуться.

   И Гермиона побежала взглянуть, как там варится архисложное зелье. Рон обернулся ко мне с выражением обреченной покорности судьбе:

   -- Ты когда-нибудь еще видел план действий, в котором было бы сразу столько нарушений школьных правил?

   Однако, к немалому удивлению Рона и меня, первая стадия операции прошла без сучка, без задоринки, в соответствии с намеченным планом. После рождественского чая мы затаились в пустынном холле, поджидая Крэбба и Гойла -- те еще оставались в одиночестве за слизеринским столом, уминая четвертую порцию бисквитов со взбитыми сливками. Шоколадные пирожные я положил на видное место -- перила в холле. Увидев, что Крэбб и Гойл выходят из Большого зала, мы быстро спрятались за рыцарскими доспехами возле входных дверей.

   -- Какой же ты будешь толстый! -- прошептал Рон, глядя на Крэбба, который толкнул локтем Гойла, показывая на пирожные. Оба схватили лакомства и с наслаждением запихали их в широченные рты. С минуту они жадно жевали, и тут же, с тем же самым выражением блаженства, повалились навзничь.

   Труднее оказалось тащить их через весь холл в кладовую. Бережно уложив беспомощных врагов между ведер и швабр, мы приступили к следующему этапу. Я вырвал пару волос с головы Гойла, Рон проделал то же с шевелюрой Крэбба. Пришлось еще стащить с них ботинки -- наши собственные вряд ли пришлись бы впору ножищам Крэбба и Гойла. Покончив с этим не без внутренней дрожи, мы поднялись наверх, в туалет Плаксы Миртл.

   Из кабинки, где Гермиона колдовала над зельем, валил густой дым. Натянув мантии на лица, я и Рон осторожно постучали в дверь.

   -- Гермиона?

   Послышался лязг задвижки, и появилась Гермиона -- сияющая и взволнованная, у нее за спиной тяжело булькало таинственное варево. Три стеклянных стакана уже стояли наготове на туалетном сиденье.

   -- Достали? -- спросила она шепотом. Гарри показал ей волосы Гойла.

   -- Отлично. А я утащила мантии из прачечной. -- У Гермионы в руках был большой пакет. -- Когда вы станете Крэббом и Гойлом, вам потребуются размеры побольше.

   Все трое посмотрели в котел. Зелье походило на жирную, черную, вяло кипящую грязь.

   -- Уверена, что никаких ошибок нет, -- сказала Гермиона, еще раз перечитывая покрытую пятнами страницу "Сильнодействующих зелий". -- Выглядит оно, как описано в книге. Сами собой мы станем ровно через час после того, как его выпьем.

   -- А теперь что делать? -- понизив голос, спросил Рон.

   -- Разольем по стаканам и добавим волосы.

   Гермиона налила в каждый стакан по изрядной дозе не очень аппетитного пойла. Затем дрожащей рукой вытряхнула волосок из своей бутылочки в первый стакан.

   Зелье громко зашипело, словно закипевший чайник, и грязно вспенилось. Через секунду оно стало ядовито-желтым.

   -- Ух ты! -- воскликнул Рон. -- Вот она, истинная сущность Милисенты Булстроуд. Спорим, оно и на вкус такое же противное.

   -- Теперь вы бросайте, -- приказала Гермиона.

   Я с Роном бросили в стаканы каждый по волоску. Зелье забулькало, запенилось: Гойлово стало болотно-зеленого цвета, Крэббово -- мрачного темно-коричневого. Рон с Гермионой протянули руки к стаканам, но я остановил их.

   -- Погодите, -- сказал я. -- Всем вместе пить здесь нельзя. Превратившись в Крэбба и Гойла, мы все тут вряд ли поместимся. Да и Милисента не фея.

   -- Отличная мысль, -- заметил Рон, отпирая дверь. -- Разойдемся по отдельным кабинкам.

   Стараясь не расплескать ни капли драгоценного снадобья, я проскользнул в соседнюю кабинку.

   -- Готовы? -- спросил он.

   -- Готовы! -- раздались в ответ голоса Рона и Гермионы.

   -- Раз... два... три!

   Зажав нос, я выпил зелье двумя большими глотками. На вкус оно напоминало перепревшую капусту.