-- Но... но ведь они совсем... неопасные, -- выговорил сквозь смех Симус.
-- Не скажите. -- Локхарт покачал головой. -- Их забавы могут быть очень неприятны.
Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заостренными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то дразня зрителей, не то забавляя.
-- А теперь посмотрим, -- повысил голос Гилдерой Локхарт, -- как вы с ними справитесь! -- И он открыл клетку.
Что тут началось! Светопреставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить все, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъяренного носорога. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс, рассыпали корзину с мусором, рвали в клочки книги и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком.
-- Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, -- кричал Локхарт.
Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнес:
-- Пескипикси пестерноми!
Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локхарта волшебную палочку и выбросил в окно. Локхарт охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя -- люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор.
Тут как раз прозвенел звонок, и весь класс ринулся к двери. В кабинете стало потише, Локхарт вылез из-под стола, увидел нашу неразлучную троицу, мы готовились уже выскочить за дверь, и приказал:
-- Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку.
Профессор резво пронесся мимо нас и захлопнул дверь перед нашим носом.
-- И ты после этого будешь ему верить! -- гневно воскликнул Рон, получив хорошую оплеуху от одного из разбушевавшихся баловников.
-- Он просто хотел поместить нас в реальную жизненную обстановку, -- сказала Гермиона. Не раздумывая, она наложила заклинание Заморозки на двух пикси и без труда отправила их в клетку.
-- По-твоему, это реальная жизненная обстановка? -- сказал я, мучаясь с маленьким пикси, который плясал передо мной, высовывая язык -- Да Локхарт просто сам не знал, что с ними делать!
-- Глупости, -- сказала спокойно Гермиона. -- Ты ведь читал его книги. Вспомни все те удивительные подвиги, которые он совершил.
-- Это он только пишет, что совершил, -- уточнил Рон.
Глава 7 ГРЯЗНОКРОВКИ И ГОЛОСА
Несколько дней я старался не попадаться на глаза Гилдерою Локхарту, и это мне удавалось. Труднее было избежать встреч с Колином Криви, который, похоже, выучил наизусть расписание моих уроков. Колин был на седьмом небе от счастья: раз десять в день он произносил: "Как дела, Гарри?" -- и слышал в ответ: "Нормально, Колин", пусть даже говорились эти слова с нескрываемым раздражением.
Хедвиг все еще сердилась на меня за злосчастный полет на фордике, а волшебная палочка Рона до сих пор работала из рук вон плохо. Утром в пятницу на уроке заклинаний она превзошла себя: вырвалась у Рона и ударила хрупкого старого профессора Флитвика в лоб, где у него вскочил огромный зеленый фурункул. Я с облегчением вздохнул, когда наконец наступили выходные. Мы все вместе собирались сходить в гости к лесничему Хагриду. Но в тот день кто-то разбудил меня ни свет ни заря. Я разлепил глаза и увидел Оливера Вуда.
-- Что... что такое? -- сонно пробормотал я.
-- Тренировка! -- решительно заявил Вуд. -- Вставай!
Я поглядел в окно. Золотисто-розовое рассветное небо подернуто легкой дымкой, оглушительно гомонят птицы -- как это они меня раньше не разбудили.
-- Но, Оливер, -- взмолился я, -- сейчас такая рань!
-- Вот именно, -- согласился Вуд. В глазах высокого, крепкого шестиклассника горел сумасшедший огонь энтузиазма. -- Это новая тренировочная программа. Бери метлу и пошли! Другие команды еще и не приступали к тренировкам, мы будем в этом году первыми...
Зевая и поеживаясь, я выбрался из постели и начал искать в чемодане спортивную форму.
-- Молодец! Жду тебя на площадке через пятнадцать минут.
Надев алую форму и накинув сверху мантию -- утро было прохладное, -- я нацарапал Рону записку: пусть тоже идут с Гермионой на стадион. Закинув на плечо свой "Нимбус-2000", я спустился в Общую гостиную и уже готов был выйти в коридор, как вдруг наверху послышался шум. По винтовой лестнице, сжимая что-то в руке, скатился Колин Криви; висевшая у него на шее камера болталась из стороны в сторону.
-- Кто-то произнес твое имя, Гарри! Смотри, что у меня есть! Я напечатал их, хочу тебе показать...
Я ошеломленно уставился на фотографию, которую Колин держал у меня перед носом. На ней черно-белый Локхарт изо всех сил пытался втащить кого-то за руку в кадр. Я узнал на снимке собственную руку и с удовольствием отметил, что оказал Локхарту достойное сопротивление. Локхарт скоро сдался и устало прислонился к белому краю фотографии.
-- Подпишешь? -- с надеждой спросил Колин.
-- Нет, -- отрезал я и быстро оглянулся по сторонам. В гостиной, к счастью, еще никого не было. -- Извини, Колин, я тороплюсь. У меня сейчас тренировка.
