Косарев, с Митей словно сговорившись, после этих слов одновременно закашляли, а Модест изучающим взглядом наблюдал за только что объявившимся новым лидером в звене, не предвкушая в будущем ничего хорошего для старых кадров. Черныш же не сразу понял, слова Олега, а когда до него дошло, он бросил от злости на землю державший коробок спичек, раздавил его ногой, и почти с обидой произнёс:

– Мы родом все поголовно из ближайших деревень. Родились в голодные годы, в школах не обучались. В войну мёрзлую картошку, да бурак выкапывали и ели. И никогда не слышали ни о каких колдунах. Отравить бы тебя не мешало за такие слова, но мы на это не способны. Ладно, будет тебе колбаса дорогая, – заверил он. – Но ты когда женишься, не забудь поставить нам четверть самогона.

– Это без проблем, – пообещал Олег и протянул Кашину пятнадцать рублей. – Пойдёшь в магазин купишь всем вина и мне бутылку марочной Массандры. Это от моего столика, – загадочно улыбнулся он всем.

Этим жестом он чуть оживил проигравших мужиков, но их злость и негодование, не ускользнули от его глаз. Как они только не пытались маскировать свои чувства, но наделённый острым умом Олег заметил, как у Черныша в этот миг ненавистно загуляли по скулам желваки. А звеньевой Ломоносов никак не мог укротить раздувшие ноздри своего неформального носа.

Глава 6

В автобусе Олег сидел с Василием Косаревым на одном сидении. В карты никто не играл, звено кровельщиков через горлышко потягивало вино. К тому же водитель всему автобусу объявил, что не только управление, но и весь трест знает, что кровельщики по дороге на работу проиграла больше тысячи рублей новичку. Все были от души рады за удачливого новичка. И злорадствовали над горлопанами.

– Не тысяча, а считай две, – просипел Митька, пригубив бутылку.

– Так вам и надо паразиты чёртовы, – сказала отделочница Галина. – Может другим пакостить меньше будете, а то больно возгордились. Подумаешь бригада мне передовая нашлась, навешали на груди медальки победителей соцсоревнования, а форсу будто орден Ленина носят на себе. Да плевать, я хотела на ваши награды, вы их не трудом, а горлом заработали. Я почитай, пятнадцать лет в управлении работаю, а мне за многолетний труд, даже ударника коммунистического труда не удосужились дать. Я примерный работник: не курю, трезвенница, на субботники всегда хожу, в хоре пою и никогда больничный лист не беру. А вы постоянно, то пьяные, то драные, то болеете по месяцу. Не понимаю, как вам эти медяшки достаются?

Ломоносов порывался ей возразить, но Черныш не дал ему слова сказать, толкнув того локтем в бок и, первым схватился с женщиной в перепалку:

– Ты зимой в тепле работаешь, а мы на морозе. И наша работа считается самой важной и ответственной на стройке. Мы брак если допустим, значит, крыша потечёт, тогда и ваша отделочная работа ничего стоить не будет. И к тому же нам доверяют воспитывать молодых кадров – важно кивнул он на Олега, – а у тебя в бригаде одни старые грымзы работают, как и ты сама.

Этого оскорбления Галина потерпеть не смогла, она встала с места и, вырвав из рук Черныша бутылку, топнула ногой:

– Это я – то старая грымза? На себя посмотри бабуин поганый. Один помёт петушиный жрёшь, да помои лакаешь, – подняла она бутылку к верху. – Рожа от вина облезла, а кожа желчью пропиталась – на лимонную корку стала похожа. Да тебе пёс вшивый, начальник городского кладбища уже второй месяц прогулы ставит, после того как вы мальчишку смолой обварили и с работы выдавили через шантаж.

По автобусу прокатился смех.

Черныш не ожидал такой атаки от женщины.

Противостоять ей при набитом рабочими автобусе, он не мог. Поняв, что словесная баталия проиграна, он попытался вырвать у неё бутылку с вином. Но она, придавив его грудную клетку коленом к сиденью, спрятала вино за спину.

– Не отдам, пока не извинишься за старую грымзу, – прошипела Галина.

– Ладно, проехали, – взмолился Черныш и протянул руку к бутылке.

Но бригадирша твёрдо заняла позицию, не убирая своего препятствия с его грудной клетки.

– Да отдай ты ему Галина его пойло, – раздался голос маляра Надежды. – Пускай захлебнётся. Только на кладбище городском ему делать нечего. Пускай его хоронят в своём селе и не на погосте, а на поляне, где мухоморы да поганки растут.

Это был словесный артобстрел, после которого Черныш произнёс всего одно слово:

– Извини!

Галина вернула ему бутылку и села на сиденье рядом с Надеждой, где они громко начали обсуждать все грехи кровельщиков.

Олег делал вид, что усердно прислушивается к их беседе, но на самом деле ему было в это время всё равно. Он без них всё знал из исповеди Мартына. Выпитое вино полностью расслабило его, а свалившийся на него неплохой денежный куш, придавал больше уверенности и массу приятных надежд на дальнейшую личную жизнь.

– Не слушай их? – сказал Косарев Олегу, – это они будут буровить до самого дома. Галька сволочь ещё та! Зубастая словно пила, постоянно на собраниях глотку дерет за порядок на работе. Больше всех ей надо. Ты лучше не забудь мне завтра записать рецепт лечебного состава.

– А мёд то у тебя есть? – спросил Олег.

– Этого добра, я к себе в деревню съезжу на выходные, привезу бесплатно целое ведро. Хоть залейся этим мёдом. У меня почти все родственники пасеки держат.

– А мне нельзя килограммов пять заказать, я хочу себе еще для питания мозга сделать целебный бальзам и пить его вместо воды. Студентам рекомендуют его пить народные целители и медицинские светила. Я уже все документы подал две недели назад на вечернее отделение политехнического института. Через месяц буду экзамены сдавать, – безбожно врал Олег Косареву, после выпитого им вина.

– Как это ты мозг мёдом будешь кормить? – допытывался Косарев.

– Я тебе по секрету одну вещь скажу, я ведь сегодня выиграл у вас за счёт своей феноменальной памяти, несмотря, что в карты никогда играть не умею. Для меня даже дурак, сравни древней карте Хаджи Ахмеда. Я утром посмотрел несколько ваших конов и запомнил все отметины на ваших картах, вот и выиграл. А после обеда ещё проще, вы играли новыми картами, но грязными руками. А для моей памяти это просто подарок. Понимаешь, на новой рубашке, отметины пальцев лучше видны, чем на старых картах. Всё остальное делала моя память и логический ход мыслей и, если бы я не пил тот умный медовый бальзам, я бы никогда до этого не додумался.

– Мне и этот рецепт запиши, – чуть не задохнулся от радости Косарев. – Он сгодится мне, когда вся бригада будет работать на одном большом объекте. Тогда я их всех причешу. Только ты в это время не играй, но нам с тобой иногда можно на одну руку сыграть, – предложил он.

– Как это на одну руку, – сделал непонимающий взгляд Олег.

– Перекрёстным ходом бомбим всю кровельную армаду, а выигрышные деньги пополам делим. Я тебе позже объясню.