- А ты не дура? - обиженно буркнул Мэсси уже у входа в грот.

- Я не просто так пошла. А ты? Глупее некуда, просто погиб бы, и все. Здесь слушаться надо старших.

- Это кто тут старший?

- А я, - ответила Вислава подчеркнуто спокойно. - Хотя бы потому, что в год Южного похода я уже родилась, а ты еще нет.

С этим и вправду было не поспорить.

- Но все равно, зачем ты выбегала? - спросил Мэсси, не желая сразу признавать себя побежденным. - Столько стрел сверху, ему уже наверняка было не помочь.

- Оружие, - пояснила Вислава, поставив ружье у стены. - И его патронташ. У него, правда, мало зарядов осталось, но нам все пригодится. И страшно, что шерны могут снять огнестрел с мертвеца и использовать против нас, хотя они пока ни разу не додумались. Ленятся, что ли.

- Да нет, просто им запрещено.

- Что?

- Все… - Мэсси помедлил, подбирая слово, - слишком сложное. Человеческое оружие, механизмы всякие, устройства. Они когда-то отказались от этого сами. А в горах и луков им достаточно.

- Как сами отказались? - недоверчиво спросила Вислава. - Может, хвастаются? Может, никогда не знали?

- Они говорили, - Мэсси решил не называть старого Корнута по имени и ограничился безличным “они”, - что из-за сложных механизмов погибла та сторона Луны.

- Тебе говорили, что ли? - хмыкнула она.

- Нет, между собой, - неуверенно ответил Мэсси, чувствуя, что сболтнул лишнего. В принципе, это было почти правдой, Корнут же рассказывал свои истории просто так.

- То есть как? Они же вроде лбами разговаривают.

- Ну да.

- А как ты их понимал? Выворотни говорят, что понимают только самые простые слова, и то с трудом!

- То выворотни. Они не очень умные, они и учить этот язык особо не любят.

- Ну, ты может и умней выворотней, а все равно один здесь пропадешь, - спокойно подытожила Вислава. - А вот если ты не врешь, что ты шернов понимаешь… знаешь, это может пригодиться. Если вдруг они попадут в плен.

- А часто попадают? - с тревогой спросил Мэсси. Идея участвовать переводчиком в допросе первожителя совсем не пришлась ему по душе.

- Пока ни разу, - ответила Вислава, обиженно покосившись на Мэсси, который после ее слов не удержался от смеха. - Но это же не значит, что никого из них никогда не поймают.

Рыжий Заграй вышел из угла, где дремали остальные псы, и крутился у ног хозяйки.

- Есть хочет, - вздохнула Вислава, наклонившись и потрепав пса по загривку. - За собаками тут надо ухаживать лучше, чем за людьми, за собаками и за оружием. Вечер близко, но до настоящего холода еще столько… Я погляжу, может, шерны уже убрались к себе в город.

Листья плюща высохли к концу дня, на солнце они просвечивали красноватым, от прикосновений шелестели и крошились. На небе, уже чуть потемневшем в предчувствии заката, виднелись несколько летящих силуэтов, они пронеслись и исчезли за склоном. Потом долгое время никто не показывался.

- Надеюсь, они считают, что всех перебили, - Вислава отвернулась от входа. - Бедный Кришт. Надо будет перенести его в ложбинку, там, ниже по косогору. Легче хоронить.

- Только пусть эти уберутся, - Мэсси, который продолжал наблюдать за склоном, кивнул на очередные зависшие в воздухе фигуры. До сих пор он не представлял, что зрелище летящего шерна может настолько осточертеть.

- Да когда уже? - Вислава в отчаянии махнула рукой. - Вечером собаки устанут, да и ты одет… - она критически оглядела Мэсси. - У тебя одежда из такой тканины сшита… никак не на мороз. Только бы добраться до лагеря, может, будет что-то нормальное, прочное, из шкуры шерна, например.

- Из чего? - Мэсси понял, что устал ужасаться нравам людей, среди которых ему предстоит жить, еще не познакомившись с ними толком. Шкура шерна. Шкура пусть врага, но все же разумного существа… в Герлахе никто из первожителей, даже господин Граний, не додумался до одежды или украшений из человеческой кожи.

- А вот у меня куртка из кожи шерна, от отца осталась, - похвасталась Вислава. - Очень давно сделана, в первый год похода, и сносу ей нет. Тогда шкур было в избытке. Что ты так позеленел? Хотя… тут целый день сидим как в тюрьме… Скорей бы вечер!

Но до вечера было еще несколько десятков однообразных томительных часов - и о, как же мучительно долго тянулись эти часы! Тень от горного вала медленно опускалась на внешнюю котловину, солнце ползло по небу, потихоньку краснея и все ниже клонясь к горизонту, спадала дневная жара, - а крылатые первожители все еще облетали дозором склоны горы.

- Может, и ночью прорываться придется, - сказала Вислава, провожая взглядом очередного шерна. Голос у нее чуть дрогнул, все же это была совсем молоденькая девушка, вынужденно выбравшая взрослую жестокую игру в войну, и Мэсси захотелось хоть как-то ее ободрить.

- До снега еще сколько, думаю, они же тоже устали, даже сменяя друг друга. Скоро должны улететь отдыхать..

- Твои бы слова земным духам в уши… Знаешь, - вдруг сказала она, - в лагере не стоит говорить, что ты понимаешь шернов. Во-первых, не поверят, во-вторых, пользы нет, пока хоть одного шерна не поймают. И вообще, не стоит говорить, что ты сбежал из плена. Замучают расспросами, не поверят, опять же. Всякие люди там есть. Приходится принимать всех, потому что не хватает народу, - она опустила голову. - Вчера скольких недосчитались, сегодня… Ладно, подождем.

Шерны и вправду утомились - все реже они появлялись в поле зрения, и наконец, когда алый шар солнца уже касался внешнего горного вала, и закат окрасил багрянцем котловину, облеты прекратились совсем. Выждав с полчаса после того, как последний шерн исчез за горным склоном, затворники выбрались из пещеры, обошли небольшой участок косогора - первожителей видно не было. Больше ждать они не могли, собаки изголодались, и с востока тянуло прохладой, начинал задувать вечерник, предвестник ночных морозов.

Вислава вывела собак из пещеры, впрягла их в тележку, попарно привязав к длинной веревке.

- Ну, братцы, - она потрепала вожака Заграя по голове, - хотите есть - бегите быстрей. Лишь бы шерны не вернулись, а уж от выворотней уедем.

По склону Мэсси с Виславой спускались пешком, предоставив собакам возможность бежать налегке. Задержались они немного у тела злополучного Кришта, чтобы перенести мертвеца в вырытую утренними горными ручьями естественную могилу. Закапывать убитого тоже было некогда. Там, где склон перешел в пологие лужайки, Вислава скомандовала садиться на тележку.

- Управлять потом научишься, сейчас держись за полозья. Ну, звери, вперед!

В Герлахе упряжками пользовались только для перевоза грузов из-за небольших расстояний, поэтому для Мэсси такой способ передвижения был совершенно непривычен. Лужайка дернулась и понеслась назад, вначале, пока псы не выровняли ход, рывками, затем плавно, вечерний ветер ударил в грудь, засвистел в ушах, отбросил от лица волосы. Мэсси вцепился в полозья, сейчас выполнявшие роль перил.

- Вот помчали!

- Что ты, - удивилась Вислава, - совсем наоборот. Нельзя гнать, устанут, если только опасность заметим.

Он и сам уже понял, что мог бы бежать даже быстрее повозки. Чем-то это было, наверное, похоже на полет. Только медленно, может, если приделать к тележке парус… Мэсси поделился с Виславой догадкой.

- Так делают, - ответила она, не оборачиваясь к нему и продолжая следить за дорогой. - Здесь невозможно, не сыскать настолько ровной и скользкой дороги, и ветра здесь потише, разве полуденник перед бурей да вечерник еще чего-то стоят. А вот на море ночью только на санях под парусом и путешествуют. Ты лучше по сторонам гляди, лагерь бы не пропустить.

В тусклых лучах закатного солнца котловина казалась залитой кровью. Мрачным багровым цветом отливала трава, рдели в свете вечерней зари холмы и пригорки, в изложинах и низинах застыли красновато-черные тени. Долина не то напоминала запоздавшим путникам о кипевших здесь битвах, не то угрожала будущими сражениями.