Зелень Унылый глаз… пал… Сатаной на дно Гранью зеленён!.. Но где – то там: где высоко – о – о!.. Ах, как высоко – о – о! зияет рана: «Мир мутен…» Мир мутен… но и я ж… и я ж, — как чёрт дурён. И я ж – как муть… сумел же «зеленью»… на вновь сгоревший мир взглянуть!.. сгоревший, обгоревший… Мой Ангел… подпалил мне грудь… и я ж при том как чёрт… «зелёный обгоревший чёрт»!.. и я ж… и я ж… во мне вся муть… коль принял этим днём «на грудь»… Во мне не пьян один не пьющий Ангел… Сказал мне: «Пей!.. Залейся хоть «зелёный чёрт»… Ты зелен есть… а я есть жёлто — красен… Огнём был ясен… «Зелёное» легко» горит. Гори, гори, мой мутный брат… зелёный обгоревший брат»… зелёный обгоревший брат… Ты «зелен» есть… а я есть «жёлто — красен»… сгорели ясен… ещё Огонь прекрасен был… Ты как всегда напрасен есть, а я есть жёлто — красен, ты как всегда ужасен есть… А я как есть прекрасен… а я прекрасен есть… тобой сгоревшим ясен есть… сгоревший Ангел тоже ясен… Теперь ты мной прекрасно ясен… прекрасный Ангел ясен есть… Ты мной во мне Иной сгорел… во мне «Ином»… Горел… сгорел… и потому как есть… ты не вполне напрасен есть… ты также мной… во мне — «Иной»… истлевшим пеплом жизни той… теперь иной… прекрасно ясен есть… и потому к тебе со мной пришла благая Ангел… Ты тоже Ангел… хотя и пьющий Ангел… И всё ж… ты «Есть»… Ты «Есть»… ты… Звонарь
звонаря!.. Звонарь взлетел спросонок, и проревел: «…Пора – а – а!..». Качнулся к поднебесью… и простонало местью: «Пор – а – а же, брат… Мильоны лет «пора»… За столько лет исчез Тот Свет… Рванём колокола… качнём Бьют в Пустоту одни колокола… Одни колокола… Где Свет?.. Где Свет?.. Гудят колокола: «Проспал ты Свет… но Слышишь звон… исчез Тот Свет… ввязался стон: сказали ж… «Нас Оставил Он…». Сказал мне тот, кто был не трезв… ещё безумен… был ещё сказал мне он: «Кто Сотворил нас тоже Был Нетрезв. …Ещё Безумен Был. И оттого безумны мы… И оттого и всё ж… зачем я столько пил?.. зачем я столько был давно бы Шестикрыл… то был давно бы Шестикрыл… Огнём б волшебным мозг прошил… уста бы чистые пришил… Но оттого я столько пил… что был тосклив, плаксив, уныл… безумцем слыл… Сидел в тюрьме: в никчёмной брошенной судьбе… глядел в закрытое оконце, и видел: сгинул ним и я, а… с ним и я… уснул с открытыми глазами… в тоске по «Лучшему себя»… в тоске… по «Горнему себя»… я жизнь свою «пришил»… глаза я вновь закрыл… глаза я вновь закрыл… «усопший»: «Вот Я… прими ничтожного меня… прими никчёмного меня… прими заблудшего меня… И всё ж я… «был»… я «Опять «балбес напился… во сне себе явился… явился «пьяный Шестикрыл»… тосклив, плаксив, бранчлив, уныл… в тоске по «Лучшему себя»… «пустую жизнь» себе «пришил», И о «потерянной» Судьбе блажил бездомно рьяный Шестикрыл… в Холодный Век «горящий снег» шельмец ловил… безумно |
