— Дмитрий Алексеевич, прекратите стеснять боярышню Морозову, — произнесла Салтыкова тоном чопорной гувернантки. — Виктория Львовна сейчас загорится под вашим взглядом.

— Учитывая дар — скорее растает, — посмеялся Рогожин, и группа поддержала его короткими смешками.

Я улыбнулся, а Виктория покраснела еще больше, отводя взгляд и нервно теребя волосы.

— Прошу прощения, Виктория, я не хотел вас смущать. Просто задумался, — и, повернувшись к своей тарелке, приступил к трапезе.

В отличие от Морозовой, мне еще предстояло сдать кучу предметов, прежде чем у меня будет достаточное количество свободного времени, чтобы успевать выполнить все запланированное.

— А я княжича понимаю, — вставил Авдеев, нарезая ножом стейк перед собой. — Виктория Львовна — очень красивая девушка. Я бы и сам на нее смотрел не отрываясь.

Сидящая справа от него Самойлова кашлянула, и Иван Тимофеевич тут же поправился.

— Как и все, собственно, в нашей группе, — чуть смущенно произнес он.

— А я полагала, вам понравилась та девушка с базы, — проронила Комарова, чуть задрав носик. — Кстати, я вчера говорила с Петром Васильевичем. Он передавал всем наилучшие пожелания и обещал, что вернется на учебу на следующей неделе.

— Слава богу, — вдруг выдохнула Горская, не скрывая своего облегчения.

Под нашими недоумевающими взглядами Елизавета Петровна решила пояснить.

— Простите, но у меня в последнее время столько всего, что приходится выбирать между срочными делами и очень срочными.

— Помолвка с великим княжичем — большое дело, — вставила Салтыкова с понимающим кивком. — Если хотите, давайте мы назначим другого старосту на оставшееся время.

— Нет-нет, — покачала головой Горская. — Я взяла на себя эти обязательства и выполню их как полагается. К тому же это было бы не слишком красиво — бросить все ради помолвки.

— Я думаю, все поймут вас правильно, Елизавета Петровна, — наклонила голову Самойлова. — Кстати, Надежда Григорьевна, — повернулась она к Комаровой, — вы подготовили для Петра Васильевича конспекты пройденного материала?

Я заметил, как группа будто бы приободрилась после сообщения о грядущем возвращении Орлова. Что ж, Петр Васильевич действительно успел неплохо сплотить группу и проявил себя достаточно хорошо, чтобы за него искренне переживали.

— Так, господа и дамы, — вставила слово Салтыкова, привлекая наше внимание. — У меня имеется предложение — как насчет устроить праздничный ужин в честь возвращения Петра Васильевича?

— Что вы конкретно предлагаете, Светлана Николаевна? — осведомилась Горская.

Салтыкова кивнула в мою сторону.

— Княжич отвез нас на базу отдыха, чтобы мы могли пообщаться в непринужденной обстановке, — произнесла она. — И я считаю, нам нужно продолжить эту традицию, несмотря на то, что случилось в «Апатитовой». Разумеется, нам не нужно опять ехать в горы, достаточно будет забронировать небольшой ресторан.

При слове ресторан все обернулись ко мне. Ну да, как же могло пройти незамеченным нападение на «Поддубный», когда их одногруппник там был. От камер не скроешься, да и стражи правопорядка иной раз любят потрепать языком, когда им не запрещают ЦСБ или княжеские рода.

— Нужно выбрать место, назначить дату, время, — сказал я, совершенно спокойно приступая к своему кофе. — Нужно назначить ответственного организатора. И Елизавета Петровна, я полагаю, не должна этим заниматься. Как насчет вас, Надежда Григорьевна?

Комарова кивнула с довольной улыбкой.

— Что ж, в таком случае я договорюсь с главой нашего рода, чтобы мы могли организовать праздничную встречу Петра Васильевича в «Гиперборее», — объявила она.

Собственно, было ясно, что они с Салтыковой, как две подруги, предварительно между собой договорились, и теперь просто подвели нас к этому решению. Ничего против я не имел, главное, чтобы все прошло хорошо.

— Очень надеюсь, что на этот раз нам дадут как следует отдохнуть, — вздохнул Рогожин.

Я улыбнулся, глядя на Никиту Александровича. Хотя, признаюсь, внутри тоже как-то неприятно сжалось при мысли, что еще и ресторан Комаровых могут уничтожить в попытке достать меня или кого-то из группы.

Я бросил взгляд на Морозову, сосредоточенно доедающую свою порцию супа.

Что ж, в таком случае мне останется делать то, что я умею лучше всего.

Защищать.

Телефон завибрировал в кармане, как только мы вышли с последнего занятия. Достав аппарат, я взглянул на пришедшее сообщение и скривился. Сегодня же четверг, а это значит, опять никакой работы в лаборатории — прием в Кремле и награждение за Польшу.

Обратив внимание на мое недовольное лицо, рядом остановилась Морозова, а за ней и остальные встали, глядя на меня с ожиданием. Осознав это, я улыбнулся сразу всем одногруппникам.

— Прошу простить, сегодня меня ждут срочные дела, — проговорил я и заметил, как вскинула бровь Мэйлин, пояснил: — Ничего страшного, просто мне нужно успеть вернуться домой пораньше. Так что до встречи завтра, господа и дамы.

— Мы будем вас завтра поздравлять, Дмитрий Алексеевич! — крикнул уже мне вслед Рогожин, вскинув сжатый кулак.

На лицах остальных одногруппников проступило понимание, я махнул рукой в ответ и ускорился. Со всеми свалившимися на меня событиями из головы совершенно вылетело, что нужно явиться в Кремль. В таких делах опаздывать нельзя, и раз я в Москве, обязан явиться вовремя.

На выходе я чуть не столкнулся с Измайловой. Татьяна Игоревна входила в корпус, из которого я как раз выходил. Великая княжна Красноярская прошлась по мне взглядом, но сзади шагала ее группа поддержки, так что мы молча раскланялись, после чего разошлись каждый в свою сторону.

Вот еще одна проблема, которую все же придется как-то решать, несмотря ни на какие мои попытки самоустраниться. Измайлова может постараться навредить мне в Университете. И хотя здесь работают царские люди, но вот среди студентов обязательно найдутся те, кто согласится разжечь со мной конфликт, дабы угодить великой княжне.

Виталя уже ждал меня у открытой двери внедорожника. Рядом с ним оказался великий княжич Выборгский. Заметив это, я невольно замедлил шаг, чтобы не выглядело так, будто я бегу к нему, и подошел уже полностью собранный.

— Дмитрий Алексеевич, — кивнул он мне, когда я оказался рядом.

— Иван Михайлович, — ответил я.

Он улыбнулся шире, выглядел искренним, но его семья уже несколько поколений занимает такую должность, когда улыбаться открыто — всего лишь профессиональный навык.

— Я решил подождать всех княжеских сыновей из ЦГУ на парковке, чтобы напомнить, о чем мы договаривались, — произнес великий княжич Выборгский. — Военная форма из Киева, нашивки родовых гербов.

Что ж, это было правильное решение. На самом деле отличный способ заработать очки в обществе. Великий княжич не слугу отправил, не по телефону позвонил, а лично пришел напомнить о договоренности. Уважение проявил Рюрикович — такое ценится.

— Спасибо, Иван Михайлович, у меня уже все готово, — заверил я, бросив взгляд на водителя.

Слуга кивнул, подтверждая, что отданный мной приказ давно выполнен и подобающий костюм действительно у меня есть. Я не уделял этому вопросу время, просто передал приказ.

— Благодарю, Дмитрий Алексеевич, что не забыли о нашем договоре, — произнес великий княжич Выборгский, протягивая мне ладонь. — До встречи на награждении.

— До вечера, Иван Михайлович, — пожав ему руку, попрощался я, после чего сел в машину, и внедорожник сорвался с места.

Некоторое время я ехал в полной тишине, пока Виталя не взглянул на меня в зеркало заднего вида.

— Княжич, можно я выскажусь предельно честно? — спросил он.

— Конечно, — разрешил я, сопроводив слова кивком. — Что хочешь сказать?

— Прости, Дмитрий Алексеевич, но ты себя уже загнал и потерял счет времени, — произнес он, перестраиваясь в другой ряд вслед за ведущей машиной сопровождения.