Я улыбнулся, сдавая собственный плащ, и подал руку одногруппнице.

— Виктория, если вы будете рядом со мной, просто знайте — я никогда не проигрываю. И все, кто меня знает, это подтвердят, — сказал я в ответ, ведя Морозову по коридору к кабинету.

Ответила она не сразу. На это потребовалось не только время, но и решимость.

— Княжич, что вы подразумеваете под «быть рядом с вами»? — спросила Виктория, собравшись с духом.

Я улыбнулся в ответ, открывая перед ней дверь.

— У нас с вами схожие интересы, Виктория, — произнес я. — И, скажу вам по секрету, у меня на вас большие планы.

Виктория улыбнулась в ответ на мои слова. Хотя ее щеки тронул румянец, голос при этом звучал ровно и уверенно:

— В таком случае надеюсь, что смогу оправдать ваши ожидания, княжич Романов, — произнесла Морозова, проходя в кабинет.

Я вошел следом и поздоровался с группой, уже занявшей свои места.

Занятия пошли своим чередом. Мы сдавали работы, выслушивали критику, если она имелась, и слушали новые темы. До сих пор преподаватели не зверствовали — до конца сессии было далеко, и пока что мы не так много нового узнали. Но объем домашних заданий рос, как и нагрузка в целом.

А когда Шафоростова предупредила, что на следующем занятии намерена провести самостоятельную лабораторную работу, я заметил, что не все мои одногруппники этому рады.

Никита Александрович отставал, и откровенно сокрушался, что не успевает. Горская выслушала его жалобы и властью старосты назначила к Рогожину в помощь Самойлову. Екатерина Юрьевна этому не обрадовалась, но все же, покосившись на меня, кивнула.

— Никита Александрович, вам придется приехать сегодня в наш дом, где я займусь с вами домашними заданиями, — провозгласил она. — Отмените свои дела. Нам предстоит многое наверстать, судя по вашим отметкам.

— Да, — понуро согласился Рогожин. — И благодарю за помощь, Екатерина Юрьевна.

Самойлова гордо вздернула нос. Но это не позволило ей смотреть на него сверху вниз, как она наверняка планировала. Рядом со здоровым парнем, которому Самойлова едва доходила до плеча, это смотрелось комично.

— Как правильно заметил ранее княжич Романов, — объявила она, — нам нужно держаться вместе. Кроме того, вы вряд ли найдете подходящего репетитора так быстро, а в нашей группе я — однозначно лучший выбор.

И это было правдой. Самойлова объективно была лучшей в группе. После нас с Мэйлин, но это как раз и было главным фактором — принцесса изначально получила отличное образование — ей положено от рождения, а я вообще пришел из более продвинутого мира. Екатерина Юрьевна же все свои знания получила самостоятельно.

Боярышне ведь совсем не обязательно быть кем-то большим, чем актив, который можно продать через брак в другую семью. Чтобы нацелиться на работу, а тем более такую неблагодарную, как наука, внутри нужно иметь не только стальную волю, но и не менее крепкие нервы.

— Я буду прилежным учеником, — заверил Никита Александрович. — Вы не потратите время напрасно, Екатерина Юрьевна.

Она улыбнулась в ответ, и мы вернулись к обеду.

Вторая половина дня тоже прошла довольно спокойно. А вот после занятий мне пришлось побегать по всему Университету, отыскивая Сковородина. Философ будто сквозь стены ходить умел — я едва входил в очередной корпус, куда Александр Вадимович только зашел, как он уже оказывался в другом. Магия, не иначе.

Но, наконец, мне удалось настичь преподавателя на кафедре информационных технологий.

— Александр Вадимович, здравствуйте, — поприветствовал я философа, отвлекая его от разговора с секретаршей здешнего декана.

— Доброго дня, княжич Романов, — ответил тот легким кивком, но при этом его выражение лица говорило о том, как я не вовремя.

Бросив быстрый взгляд на сотрудницу Университета, я в чем-то даже понял своего преподавателя. Высокая, стройная, с кукольным личиком и выдающимися формами — такая у любого здорового мужчины вызовет интерес. И мое появление никак не способствовало взятию этой крепости штурмом.

— Я хотел бы обсудить с вами возможность получить зачет раньше, Александр Вадимович, — сообщил я ему, и философ тяжко вздохнул.

— Вот видите, Анна Леонидовна, — горестно произнес он, оборачиваясь к женщине за столом, — никому не хочется слушать мои лекции. Что такое философия для молодежи? Они ведь сейчас совсем не понимают, насколько важную науку она собой представляет.

— Вы такой несчастный, — ответила та чарующим голосом. — Мне вас так жаль, Александр Вадимович…

Я кашлянул, напоминая о своем присутствии, и Сковородин отлепился от стола секретаря.

— Простите, княжич, но зачем вам мой зачет? — спросил он.

— У меня много работы в лаборатории, — ответил я, не собираясь миндальничать. — И ваш предмет — один из тех, от которых я могу освободиться, чтобы получить больше времени для своей деятельности.

Философ кивнул мне на дверь.

— Завтра после занятий буду ждать вас в вашем деканате, — сообщил он, перестав изображать тонкую чувствительную душу. — Посмотрим, можете ли вы освободиться от моего предмета или вам предстоит его более глубокое изучение. Вас это устроит, княжич?

— Более чем, Александр Вадимович, — кивнул я, и тут же направился на выход.

Вел он себя, конечно, на грани, однако здесь, в Университете, весь преподавательский состав такой — в этом я уже убедился. И тот факт, что декан на моем факультете мздоимец, как раз вписывается в эту схему идеально. Люди свободолюбивые, защищенные государем — тут поневоле почувствуешь себя непобедимым.

Но карать Сковородина я не собирался. Сдам зачет, и мы больше пересекаться не будем. Зачем тратить время на конфликт?

В лабораторию я войти не успел, так как в кармане завибрировал телефон. Вытащив аппарат, я ответил на вызов.

— Княжич Романов, — представился я, увидев номер поместья Демидовых.

— Здравствуйте, Дмитрий Алексеевич, — произнес смутно знакомый мне голос. — С вами беседует секретарь Демидова Руслана Александровича, Иван Тарасович. Князь велел передать, что договорился устроить вашу встречу с Волковыми в ресторане «Поддубный» сегодня в девятнадцать ноль-ноль. Для вас зарезервирован столик на имя Волкова Святослава Святославовича.

— Вот как? — хмыкнул я. — Спасибо, буду вовремя. А что с самим князем? Я не смог до него с утра дозвониться.

Иван Тарасович ответил после короткой паузы, будто раздумывал, говорить мне или нет.

— Руслан Александрович улетел в семейное поместье на Урале, — сказал он, — поэтому его рабочий московский номер временно не отвечает. Вы можете перезвонить ему по личному телефону, если он у вас есть.

Что ж, это уже хорошо. Было бы крайне неприятно узнать, что дед решил меня игнорировать до получения моего положительного ответа о выборе невесты.

— Благодарю, Иван Тарасович, — ответил я.

Изначально я рассчитывал, что Василиса Святославовна меня познакомит со своим выдающимся братом на приеме. Однако Демидов, не иначе как разгневанный внезапным присутствием великой княжны Красноярской, все переиграл. А теперь, получается, успокоился, когда я заверил Руслана Александровича, что не собираюсь рассматривать кандидатуру Измайловой. И сделал еще один шаг мне навстречу, показывая, какой он добродушный родственник.

Но это значило также, что мне нужно менять планы на день.

— Виталя, мы сегодня в семь вечера должны быть в ресторане «Поддубный» на встрече с Волковыми, — предупредил я, как только Слуга поднял трубку.

— Все пробки соберем, княжич, выезжать нужно за час, — вздохнул он через несколько секунд, проверив маршрут. — В самый час пик попадаем.

— Значит, в половину шестого мне нужно закончить работу в лаборатории, — прикинул я по времени, чтобы успеть прибраться после себя. — Позвонишь на охрану, они меня поторопят.

— Как пожелаешь, княжич. Но ты же не в униформе студента поедешь? — уточнил Виталя.

— Да, — согласился я, — сейчас позвоню в особняк, чтобы прислали подобающий костюм. И кому-то нужно съездить в наш ювелирный дом, выбрать неброское, но достаточно дорогое украшение. Что-то не дороже ста тысяч.